– Чувак, ты чё, возбудился что ли? – последнюю мысль Оксана незаметно для себя произнесла вслух. Мимо проходившая подруга, остановилась:
– Олежка-то твой вовсе не такой хилый, как ты описывала!
– Чё-то я не знаю, что с ним сегодня такое. Все утро читает какую-то ерунду, мантру магическую, что ли, для увеличения члена?
– Не видно, что написано там? Можно переписать – нашим-то мужикам пригодилась бы.
Оксана засмеялась:
– Член увеличить? Кому это – нашим?
– Да, практически всем тут собравшимся, – Елена даже не покраснела, – особенно ББ.
– ББ?
– Борисовичу. Ты-то что удивляешься? Ни разу с ним не?..
– Лен, ты смотри! В руке у него что? – Оксана подвинулась ближе к монитору. Выругалась на производителей камеры, которая давала лишь четырехкратное увеличение. Лена тоже присмотрелась к Олегу и ойкнула:
– Кажется… Лезвие.
– Лезвие? Бриться собрался что ли? У него электробритва, я уже к гудению по утрам привыкла. Как он меня задалбывает бывает.
– Оксан. А он вообще часто в трусах и майке ванну-то принимает?
Действительно, Олег перебросил ногу через край чугунной ванны, при этом носки, трусы и майка так и не отправились в корзину, где уже лежали джинсы и рубашка. Белый листок валялся возле зеркала, а в руке у него…
– Лезвие, – Оксана выдохнула это слов и вскочила с места, – Лезвие!!!
Она выбежала из студии и понеслась по коридору к кабинету Бориса Борисовича. Когда вернулась, возле ее рабочего места уже столпились остальные члены команды. Оксана протиснулась к своему креслу и включила кнопку записи.
– Надо же вызвать спасателей и скорую, – Лена схватила со стола телефонную трубку и тут же пошатнулась. Оксана наскочила на нее, вырвала телефон из рук и бросила на пол:
– Ты что дурочка, сенсация же! Сенсация это будет!
– Какая сенсация, идиотка, человек с жизнью же собирается покончить!
– Отойди ты от меня.
– Это еще что за драка на работе? – продюсер был бледен как сама смерть, попросил вывести изображение из квартиры Олега на большой экран и медленно опустился на кресло перед дисплеем.
– Всем тихо. Даем в прямой эфир.
Просить тишину было не обязательно, все и так замерли, услышав его последние слова. Первым заговорил администратор проекта.
– Но Борис Борисович, это же…
– Разговаривают лишь те, кому это положено во время эфира. Вы меня поняли, Андрей Викторович? – плотно сжатые губы продюсера были еще белее, чем его лицо.
На экране в это время парень уже лег в воду. Майка намокла и прилипла к впалой груди, лишь местами отходя от тела пузырями неправильной формы. Руки его были над водой, в одной из них он сжимал небольшую стальную пластину. Над водой поднимался пар, и изображение ухудшалось с каждой секундой. Олег закрыл краны. Теперь он просто лежал в ванной, глаза были то ли закрыты, то ли он смотрел сквозь тоненькие щелочки между веками. Пар слегка рассеялся. Можно было рассмотреть, что ванна почти полная, слипшиеся волосы на лбу Олега, его подрагивающие губы.
– Все! Я больше не могу! – Елена закричала и быстрым шагом направилась к выходу. Ей наперерез бросился Борис Борисович. Запер дверь и громко объявил:
– Из студии никто не уходит. Елена, вы уволены, но сейчас вернитесь на место.
К продюсеру подошел усатый мужчина в сером свитере:
– Борис Борисович, заставку специального выпуска проекта пустили в эфир, через десять секунд будет прямой из квартиры.
– Замечательно. Елена, вернитесь на место. Все сели!
Но его уже никто не слушал. Лена, задрав голову, уставилась в экран, некоторые сотрудники широко раскрыли глаза и, не отрываясь, следили за событиями. Одна женщина зажмурилась. Было слышно, как гудит вентилятор, щёлкают тумблеры на пульте, скрипит чей-то стул. Лена медленно осела на пол. Оксана стояла за спиной Бориса Борисовича, дыхание участилось, она чувствовала, что сейчас решается ее судьба на телевидении. А еще она чувствовала, как становится влажно между ног. Ощущение, незнакомое для нее, хотя сексом она занималась довольно часто, но еще ни разу не…
Олег опустил руки под воду. Еще секунда и она помутнела. Он немного дернулся, но остался на месте. Багровое пятно разрасталось, Оксана чувствовала, что по ее ногам течет что-то липкое и теплое, Лена потеряла сознание, Борис Борисович сжал руки в кулаки, теперь к бледному лицу и губам добавились еще и костяшки пальцев, кто-то не выдержал и стал набирать номер «скорой», хотя было понятно, что она успеет лишь зафиксировать.
– Скажите, что десять минут не могли дозвониться, – продюсер словно вышел из транса, – а то еще обвинят в том, что не приняли мер.
Человек в ванне вдруг затряс головой, затем повернул ее и посмотрел прямо в объектив камеры, лицо его было бледным. Отвернулся и закрыл глаза. И больше не открывал их. Вода приобрела стойкий оттенок и уже не меняла его. Пар полностью осел на стенках, в конденсированных капельках миллионы раз отражалось алое озеро.
– Великолепно. Я всегда в него верил, – Борис Борисович вышел из студии и деликатно притворил за собой дверь. Камеру в ванной отключили.
22. «А песни довольно одной»
Я не знаю, как все это происходило на самом деле. Вообще мало знаком с работой телевидения, честолюбием не реализовавших себя людей и жесткостью целеустремленных. Сам я и все мои друзья не такие. Всегда чуточку инертные реалисты с безобидными мечтами. Совершить кругосветное путешествие на плоту из пустых пластиковых бутылок, жениться на самой красивой женщине мира, придумать что-нибудь такое, от чего всем будет хорошо и никому плохо. Пока ничего из этого не получилось, но мы не хоронили своих надежд, а лишь надежно упаковывали в ожидании лучших времен. Последние просто обязаны были наступить.
Раздумывая о судьбе Олега, как-то упустил из виду, несколько кусочков бумаги, разлетевшихся от порыва ветра по комнате. Поездка к Тане отложена на неопределенный срок. Но она обязательно состоится, и я уже догадываюсь о поводе, который представится мне, для того чтобы посетить ее город. Необходимо много работать, расставить некоторые приоритеты, постараться не размениваться на мелочи. Готов ли я к этому? Не сомневаюсь, что все к этому готовы. А еще у меня есть номер дома, в котором живут таксист Игорь и его сестра Аня.
Уже не раз замечал, что имена иногда очень сильно характеризуют личность. К тому же в мире очень много похожих людей. Похожих не друг на друга, а на какой-то общий для определенного количества личностей эталон. Так часто одного взгляда на человека было мне достаточно, и я говорил себе: «Ведь это практически двойник Юры!». А что самое удивительное, имя у этого человека было либо Юра, либо созвучное ему. Сходные черты характера имели Коли и Толи, Жанны и Яны, Жени и Саши (почему Жени и Саши? Потому что имена эти хоть и не созвучны, но одинаковы парны, бывают мужскими и женскими). Вот и Аня стала для меня… Нет, не заменила в моем сердце Таню. Просто…
Такой пример можно привести. Таня была как звездочка на небе. Другие девушки были как морские волны, фонарные столбы, беседки, мосты… Но звезд больше не было. А Аня стала звездой. Светила совсем по-другому, входила в иное созвездие, имела отличный от Таниного период вращения и яркость. Не первая – не значит хуже. Объекты, которые нельзя поместить в один список, потому что оба отвергают само понятие списка. Я придумал их сам для себя? Мы всю жизнь придумываем сами для себя.
Зазвонил телефон. Поднял трубку. Богдан.
– Привет, сволочь. Слышь, можно мы с Сашкой нагрянем к тебе? Можешь даже уборку не начинать, мы на все глаза закроем, ты только…
– Привет еще раз. А как ты узнал, что я никуда не поехал?
– Догадался. Ты и не собирался никуда ехать. Мне сказал, может, даже себе сказал, но сам не собирался. Если бы твердо решил, то не стал бы звонить и колебаться.
– Пожалуй ты прав, когда вы приедете?
– Когда только, так и сразу. Сейчас?
– Нет, Богдан. Давай через три часика. Ровно в полпервого. Хорошо? Мне нужно еще кое-куда смотаться.
– Как скажешь. Нам как-то без особой разницы. Димке позвонить или ты сам?
– Позвоните. Пива много не берите. У меня полный холодильник. Что-нибудь к пиву и запаситесь терпением. Я буду много говорить.
– Ну, это мы еще посмотрим. Тут Саша, какую-то важную вещь расскажет. Ну, если ты конечно… Давай. Удачи.
– Пока, Богдан.
А все-таки у меня замечательные друзья. Самые лучшие. Вот ведь странно – наверняка до участия в проекте Олег не мог бы стать моим другом, слишком разные у нас были цели и взгляды, а сейчас он стал таким, но… Часто ведь говорят: «Родителей не выбирают», «Сердцу не прикажешь», «Родина у нас одна». Все априорно и предопределено, насыщено эмоциями и минимум рационального подхода. А друзья? Отношения между нами не построены на расчете и взаимной выгоде, хотя в конечном итоге к ним все равно и сводятся. Хорошо моему другу – хорошо мне.
