Надо же, кто тут студентов учит, мелькнуло в голове. И кажется, это только начало. Вот только как не реагировать на подобные сюрпризы и как не удивляться тому, что вижу, ума не приложу.
— Итак, не стесняемся, строимся, — скомандовал Соловей. — В три шеренги становись!
Мы и встали. Я постаралась оказаться рядом с Даной. Все же, она могла мне хоть что-то подсказать и совет дать. А то все это как-то напряженненько.
Откуда-то из воздуха по щелчку пальцев не совсем живого препода, заиграла музыка. Словно кто-то усиленно бил по роялю и не совсем впопад. Господин Соловей встал так, чтобы мы его могли видеть. Ноги на ширине плеч, руки на талии, и начал упражнения, призывая нас следовать его примеру. В итоге разминка, как оказалось, ничем не отличалась от той, которую мы проводили в школе. Стандартный набор упражнений, призванный пробудить мышцы ото сна. И пробуждали мы их битые полчаса, после чего я поняла, как давно не занималась подобными вещами. Ручки-ножки начало тянуть, но так приятно, без неудобств.
— Все, девочки-мальчики, разогрелись? — спросил Соловей. — Теперь разделились. Парни подтягиваться, девушки — отжиматься.
— Отжиматься? — повторила я.
— Тридцать и пятьдесят, — велел преподаватель.
Оставалось надеяться, что нам, слабому полу, выпала первая цифра. Но тридцать раз отжаться, это оказалось просто нереально. Сделав бодрый первый десяток, на втором я уже шлепалась пузом, а на тридцатом у меня так задрожали руки, что я рухнула лицом в мат, понимая, что больше не в силах даже пошевелиться.
— Новенькая, чего с матом целуешься? — прозвучало насмешливое откуда-то сбоку.
Я сделала над собой усилие, перевернулась на спину и посмотрела на шутника. Один из сокурсников, вися на перекладине, пялился на меня с откровенным весельем в глазах. Так что, лежа вполне комфортно, благо матик был удобный, я фыркнула, отвечая на его плоский юморок.
— Так, Кузьмина? — заметив, что я отдыхаю, преподаватель подошел ко мне, присел на корточки и взглянул черными глазами, от взора которых по спине мурашки пробежали плотным табуном. — Отдыхаем? — уточнил преподаватель.
— Не могу больше отжаться ни разу, — призналась откровенно. — Ощущение, что попала как минимум в армию, а не на пару по физре.
Соловеюшка глазиком моргнул, и я медленно села.
— В армии сложнее, Кузьмина, поверьте. Но вы втянетесь. Всему свое время. Я вам сделаю поблажку, так как вы поступили позже остальных, но за месяц должны нагнать физическую подготовку. Понятно?
— Еще бы, — простонала я.
Смотреть в глаза преподу было неловко. Меня они просто пугали, как и вся его фигура. Зато было любопытно, так ли он круто свистит, как в сказках сказывается? Но, конечно же, спросить не рискнула. А то еще свистнет, и меня тут размажет ненароком по матику. Позорища не оберешься.
Проследив, как Соловей, вот отчество не выговорю, хоть язык сломай, ровной пружинистой походкой направляется к парням, выдохнула с облегчением и покосилась на Данку. Она подмигнула мне и произнесла:
— Втянешься. Я в первый раз еле пять раз отжалась, а потом рученьки подвели и тоже с матом целовалась.
— Только ты это, — произнесла девочка рядом со мной, уже выполнившая норматив, — если что, магией себе не помогай. Соловей Одихмантьевич поймает и будешь неделю полы в зале драить. Поймает второй раз, станешь драить раздевалку и душевую.
— А? — опешила я.
— Мила на своем опыте это проверила, — хихикнула Дана, а названная Милой протянула мне руку и представилась, — Людмила Фельд.
— Кузьмина Лада, — я пожала ее пальцы.
— Да я знаю уже. Мы же на одном курсе, — улыбнулась девчонка.
Она мне понравилась. Светлые волосы, голубые глаза и искорками веселья, таившегося в глубине. А затем взгляд вырвал девчонку в самом конце зала на последнем мате.
Соседушка моя, любительница поплескаться и не убрать за собой. Вот была первая мысль.
Рыжая, несмотря на ее полноту, уже отжалась и теперь сидела, не глядя ни на кого в сторонке.
Странная она. Нелюдимая совсем.
Я бы и дальше подумала о соседке, но тут в зале прогремел голос Соловья, и мы резко встали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Встать и строиться, — сказал препод. — Это была только разминка, — предупредил он и я не удержала печального вздоха, мысленно представляя себе, как после адской пары, иначе и не назовешь, меня будут выносить из зала на руках.
Ника не стала ждать распоряжений. Она начала действовать сразу, как только вернулась в город через портал.
В ее огромных апартаментах был специальный уголок, отведенный для магии и колдовства. Причем, Вероника Земская даже не скрывала его.
Она не нарушала закон. Ведьма имеет право колдовать, варить зелья, если у нее есть патент. А патент у Ники был.
Даже друзья, те, кто не знал об обратной стороне ее жизни, тайной стороне, которая нравилась ведьме, приходили в ее квартиру и лишь усмехались, глядя на комнату, где хранились свечи, гадальные карты. Где на полках сушились цветы, а в банках лежали заспиртованные части мелких грызунов.
— У каждого есть свои увлечения. Я увлекаюсь магией, — важно говорила Ника в таких случаях своим друзьям.
— Ну и как, получается? — спрашивали у нее и тогда ведьма искренне смеялась и лишь руками разводила. А про себя думала о том, что всегда то, что на виду, не вызывает таких подозрений, как скрытое.
«Если хочешь что-то спрятать, положи это на самое видное место!» — учила внучку когда-то Глафира. И вот ее совет пригодился.
Сегодня Ника собиралась узнать, кому ее бабушка отдала свою силу.
Для этого ей придется прибегнуть к темному ритуалу. И в этом ей поможет Варвара. Было у домовихи особенное качество: ее магия, ненадолго, но могла скрыть волшбу Ники от всевидящего ока кураторов города, следивших за тем, чтобы темные не нарушали правила.
Но если очень быстро…
Если совсем чуть-чуть! Никто не заметит. Просто не успеют.
Ника вошла в комнату, где Варвара уже суетилась, подготовив все необходимое. Услышав шаги хозяйки, домовиха вскинула голову и, взглянув на Веронику, спросила:
— Уверена?
— Ты меня, главное, прикрой. Я все сделаю быстро. Мне крайне важно поскорее узнать, кто взял мое. Пока кузнец работает с ключом, я должна успеть вернуть себе силу.
— Должна ли? — спросила маленькая женщина и тяжело вздохнула.
— Не болтай. Твое дело помогать молча, — прикрикнула на помощницу ведьма и Варвара опустила глаза.
— Мне еще будет указывать какая-то домовушка, — довольно резко высказалась ведьма. — Кажется, я слишком распустила тебя.
Варвара поджала губы и подняла взгляд.
— Но хватит ненужной болтовни. Черти круг, — велела Ника и маленькая помощница ловко и даже несколько привычно, словно делала это не в первый раз, нарисовала на полу углем черный круг. Затем, присев на корточки, принялась выводить острые руны, работая быстро и споро.
Ника стояла над домовихой сложив на груди тонкие руки. Казалось, молодая ведьма следила за действиями своей помощницы, но мысли ее были совсем далеко. Вероника представляла себе, как кузнец отдает ей ключ. Целый, не оплавленный кусок металла, а самый настоящий ключ. Ведьма знала, что он откроет не только тот замок, для которого предназначен. Нет! Он откроет больше. Это ее путь возвыситься, стать сильнее. Занять надлежащее место в мире, где она станет кем-то больше, чем просто родовитой ведьмой.
И дар бабки. Ох, если она соединит силу Глафиры со своей! Подумать страшно и одновременно восхитительно!
— Готово, — Варвара поднялась на ноги. Щелчком пальцев избавилась от угля, который исчез, сверкнув алым всполохом.
— Отлично. Все, как в книге заклинаний, — произнесла Земская.
Ах, эта книга! Как бы Ника хотела заполучить ее себе. Но пока это было невозможно. Главное, что ведьма знала, где искать нужный ей фолиант. А уж когда у нее появятся силы, она отправится в Ложечки и возьмет книгу заклинаний. Вернет себе то, что всегда принадлежало ее роду, но пока хранилось у свежеиспеченной ведьмочки, да еще и светлой.
