Все это временно. Проблемы Ника будет решать по мере их поступления. Главное, что у нее есть копии заклинаний. Давно получила от бабки, а Глафира, в свою очередь, переписала их из уже упомянутого фолианта.
— Тебе придется напоить центральный знак кровью. Только тогда он даст ответ, — вмешалась в размышления хозяйки домовиха.
— Это не проблема, — усмехнувшись, сказала Земская. — Закатай рукав до локтя, — велела она Варваре и тут же увидела, как домовиха ухмыльнулась в ответ.
— Не моей. Не чужой кровью. Своей, хозяйка, — с каким-то почти удовольствием, ответила ведьме ее маленькая помощница.
Фыркнув, молодая ведьма протянула требовательно руку в сторону Вари. Секунду спустя домовиха вложила в пальцы женщины тонкий нож с изящной рукоятью. Вещица была старинной и хранилась у Варвары с тех незапамятных времен, когда она еще не принадлежала Нике.
— Хорошо, — Вероника с недовольством вспомнила условия заклинания и поняла, что Варвара не врет. Хотя она и не смогла бы соврать. Домовихи этого делать не умеют. По крайней мере, не те, кто привязан к своим хозяевам особенным заклинанием подчинения.
Отринув лишние мысли и ругая себя за то, что голова занята не тем, чем надо и что действительно важно, Вероника Земская склонилась над рунами. Взглянула на черные рисунки и протянув руку над центральным изображением, раскрыла ладонь.
Острое лезвие скользнуло по коже и в первый миг ведьма даже не ощутила боли. Она сжала пальцы в кулак, глядя, как алые капли падают на руну, а затем скривилась и убрала руку, успев до того, как угольные линии вспыхнули пламенем.
— Получилось, — прошептала женщина.
— Темная магия любит кровь, — покачала головой Варвара, когда пламя, пылающее над пентаграммой, приняло облик огромной жуткой головы. У нее было плоское лицо, огромные глаза и нос с широкими ноздрями, через которые вырывался сизый дым. Возникшая из огня тварь завращала глазами, а когда увидела Варвару, прорычала:
— Чего тебе надо, темная?
— Приветствую тебя, огненный оракул! — поклонилась ведьма. — Прости, что потревожила твой покой.
Варвара отошла как можно дальше от творения своих рук. Жуткая морда вызывала у домовихи неосознанный страх.
— Чего тебе надо? — повторила голова.
— У меня есть вопросы, — быстро ответила Ника.
— Три, — поправила ее голова. — У тебя есть всего три попытки и три вопроса. Я дам ответ, но советую хорошенько подумать, прежде чем что-то спрашивать.
— Я уже подумала. Вопрос первый: у меня была бабка. Ведьма. Она умерла и отдала кому-то силу, предназначавшуюся мне. Я хочу знать, кто ее получил, чтобы вернуть то, что мое по праву!
— Хорошо. Гляди! — кивнула голова и пространство перед Никой пошло рябью, словно она заглянула на дно самого глубокого из колодцев. И увидела смутное отражение чужого лица. Только черты были размазаны, не разглядеть. Все, что смогла увидеть и понять Земская — это лишь то, что оракул показал ей молодую девушку. А значит, искать следует там, где Ника и предполагала.
В академии магии! Скорее всего, новоиспеченную ведьму отправили туда. Все же, она все поняла правильно.
Первый курс. Темное ведьмовство. Проблема почти решена!
— Я не разглядела лица! — возмутилась Вероника, когда на смену мутному отражению вернулась огненная сущность.
— Там защита. Мне ее не преодолеть, — ответила сущность. — Кто-то сильный охраняет твою цель. Но вижу по глазам: главное ты поняла.
— Да, — кивнула Земская рассеяно.
У нее еще оставалось два вопроса. Нет, она могла бы задать их больше, но увы. Своего рода лимит существовал даже у нечисти.
Вероника на миг поджала губы, прежде чем произнесла то, что хотела.
То, что тревожило ее покой и на что она непременно желала получить ответ.
Глава 12.
Жизнь имеет особенность порой плестись, словно уставший караван по пустыне, или лететь галопом, аки призовой конь на скачках. Все зависит от нас самих. От наших надежд, ожиданий и планов.
Моя поскакала с переменным успехом. Учеба пока давалась легко, но я не обольщалась. Лекции еще никому не были в тягость. К тому же меня пока щадили. Все преподаватели были в курсе того, что новенькую пока трогать нельзя. Видимо, это было распоряжение свыше, от той загадочной старшей Яги, женщины, немного пугающей своей властностью и харизмой, и одновременно привлекательной даже в подобном жестком образе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но я знала, что это временно и когда придет время практики — держись, студентка Кузьмина! Спрашивать станут наравне со всеми. А потому каждый день читала непонятные книги в попытке понять и принять за краткое время то, что остальные студенты академии впитали с молоком матери.
Итак, каждый мой день теперь начинался с ранней побудки — с этой обязанностью справлялся Федор. Затем была первая лекция или физподготовка, за ней следовали душ и завтрак, а потом снова пары, пары и еще раз, пары.
Я грызла неподдающийся гранит магических наук, а по вечерам звонила маме. Не каждый день, но довольно часто, чтобы она перестала волноваться.
Так прошла неделя. За ней вторая.
Первые выходные, когда все студенты отдыхали, или разъехались по домам, что разрешалось для старших курсов, я сидела за книгами.
Моя соседка тоже оставалась в общежитии. Нелюдимая рыжая девчонка высыпалась, или пропадала у озера. Я так поняла, что это место ей просто нравилось.
Можно было, конечно, спросить, но как-то совсем не хотелось навязываться к тому, кому это не нужно.
— Тебе надо бы кого-то, кто бы помог разобраться с этими науками, — сказал вечером Федя.
Была пятница. Лекции и ужин остались за спиной, и я снова уселась за книги. Или, если быть точной, улеглась с одной из книг прямо на кровать. А что? Имею право. Так удобнее.
— Я могу кое с чем помочь, — продолжил домовой. — Моя прежняя хозяйка была сильной ведьмой. И я часто помогал ей с практикой. Зелья там приготовить, духа вызвать. Но в теории я не знаток, — сокрушался он.
— Мне помощь не помешает. В практике я вообще нулевой нолик. Дырка без бублика, — ответила со вздохом.
Мы с Федей посмотрели друг на друга и улыбнулись почти одновременно. И тут в дверь кто-то постучал.
— Эй, Кузьмина, ты одна? — дверь распахнулась и в проеме показалась зеленоволосая голова Данки. Девушка еще не вошла, как взгляд ее метнулся в сторону соседней кровати, и я поспешила сообщить:
— Она, вроде, в библиотеку пошла. Точно не знаю. Мы не общаемся.
— Ага. Оно и не удивительно, — Дана широко распахнула дверь и вошла. — Лежишь? — констатировала она. — Зубришь?
— Не совсем. Пытаюсь понять непонятное, — ответила с усмешкой.
— Слушай, ты здесь уже две недели и все эти недели только и занимаешься тем, что зубришь. А надо отдыхать иногда. А то кукухой двинешься. Мозгам, знаешь ли, тоже иногда нужен отдых.
Я вздохнула. Дана точно явилась с какими-то соблазнительными предложениями. Вот чувствую пятой точкой. Но голова и вправду была перегружена информацией настолько, что я почти перестала соображать.
— Давай, поднимайся, наряжайся, пойдем тусить. У нас тут в парке есть отличная беседка. Собираемся там. Надо же тебе поближе познакомиться с ребятами? Я уже в первую неделю тебя не трогала, но сегодня прямо-таки настаиваю.
Я села. Книга как-то сама по себе закрылась, а Федя кивнул, явно одобряя идею Даны.
— И то правда. Сходи, Лада, развейся, — сказал он.
А меня и уговаривать не пришлось. Бодренько так поднялась и с готовностью книгу вернула в пирамиду учебников на столе, водрузив на самую вершину.
— Давай, одевайся. Я тут подожду, — сообщила девушка и, пока я возилась со скудным гардеробом, она расселась на моей кровати положив нога на ногу и огляделась.
— Ну и как тебе живется с Симой? — поинтересовалась подруга.
— Она непонятная. Странная, — ответила я, сбрасывая трикотажные штаны и влезая в узкие джинсы. — Но я ее почти не замечаю, как и она меня.
