Приятели уже начали было вылезать из машины, когда вдруг услышали за спинами громкий шепот Хили.
– Эй, тихо! Это она…
Гинекологи послушно вернулись на свои места.
– Кто – она? – спросил Джонс, осторожно высовывая голову в люк.
– Моя сегодняшняя пациентка! – откликнулся Хили.
Эванс опять заерзал на заднем сидении.
– Хочешь сказать, это тот самый парень, что превратился в беременную?!
Хили хмыкнул:
– Фил, ты, как всегда, невероятно догадлив!
Он уже заметил, что парочка направилась ко входу в заведение.
– Ладно, пошли, – кивнул Хили приятелям. – Тем более, что нам с ними по пути.
Вся четверка быстро вылезла из машины и молча устремилась к сияющему разноцветными огнями ресторану.
Метрдотель «Золотой ракушки» знал свое дело и умело выполнял просьбы клиентов. Столик, за который он усадил гинекологов, находился как раз напротив того, где только что разместилась молодая беременная леди и ее спутник в темных очках.
– Надеюсь, вам у нас понравится… – вежливо заметил пожилой метрдотель, прежде чем удалиться.
Как только он ушел, Хили кивнул в сторону беременной:
– Ну, что я вам говорил?
Друзья восторженно переглянулись. Эванс шумно сглотнул слюну.
– Потрясающе… Даже если это правда, я все равно ни за что не поверю! – он не сводил глаз с беременной женщины.
Хили недовольно поморщился:
– Теперь понятно, почему так быстро сдохла твоя карьера!
– Боже, я бы осмотрел ее прямо здесь! – простодушно заметил Питерс, у которого явно чесались руки.
– Терпение, Дафф, – Хили небрежно раскрыл меню. – Думаю, судьба еще подарит нам такую возможность.
Хотя и с трудом, ему все же удалось убедить друзей на время отвлечься от волнующей темы и сделать заказ официанту.
Камакин удивился, когда вечером к ним в гостиницу прикатил в серебристом «БМВ»-кабрио пляжный приятель Эдика. Максу ужасно не хотелось ехать в ресторан с этим пижоном, но и отпустить Эдю с едва знакомым мужчиной он не мог.
Эл, похоже, неплохо ориентировался в обстановке, и сразу повез подружек в «Золотую ракушку», считавшуюся одним из лучших заведений города. Окунувшись в атмосферу праздности и веселья, Дьячкофф, наконец, почувствовал себя по-настоящему счастливым и, раскрыв рот, слушал рассказы Эла о былых похождениях. Макс, наоборот, едва скрывал растущее раздражение.
Эл был явно в ударе.
– На том приеме слева от меня сидела принцесса Анна с кем-то из свиты, – весело вспоминал он. – А справа – архиепископ Кентерберийский. На нем была великолепная сутана из шерсти дикой козы… – Эл сделал выразительную паузу, отпив глоток бордо.
Дьячкофф тут же воспользовался моментом.
– Как чудно! – он обворожительно улыбнулся. – Простые смертные только мечтают о таких встречах.
Эл небрежно пожал плечами:
– Дорогая, для меня это лишь очередной эпизод.
– О-о, Эл!… – простонал восхищенный Эдик.
От бесстыдного подхалимажа приятеля у Макса окончательно пропал аппетит.
– Угораздило же нас сегодня переться на пляж… – небрежно заметил он и отвернулся, чтобы не видеть слащавой физиономии Эдикова ухажера.
Эл сделал вид, что не услышал обидной реплики.
– Это еще что! – воскликнул он. – Однажды Фрэнк Синатра попытался обыграть меня в гольф.
Макс больше не мог терпеть это издевательство и ушел покурить в туалет. Когда он вернулся, его голубки танцевали, тесно прижавшись друг к другу.
Танцуя, Эдик волновался сильнее, чем в тот день, когда впервые угнал автомобиль.
– Эл, мне кажется, что мы знакомы целую вечность, – шептал он, вслушиваясь в звуки нежной мелодии.
– Даже немного дольше… – едва слышно откликнулся партнер.
Они улыбнулись друг другу, и Дьячкофф быстро сообразил, что настал подходящий момент для уточнения кое-каких вопросов.
– Ты так и не сказал мне, чем занимаешься, – укоризненно заметил Эдик. – Для женского любопытства это тяжелое испытание.
– Вот как?!
– Признайся, ты – посол в Европе, – осторожно допытывался Дьячкофф.
– Никогда не хотел быть дипломатом.
– Тогда наверняка внук Генри Форда: у вас похожие носы…
Эл отрицательно покрутил головой и притворно вздохнул.
– О'кей, придется сознаться… Я посредник между людьми и звездами, – шепнул он на ушко партнерше.
– Так ты работаешь в администрации Президента?!! – встрепенулся Эдик, у которого от нахлынувших чувств буквально замерло сердце.
Эл усмехнулся.
– Что-то в этом роде.
Когда Камакин издали заметил, что они целуются, то едва не плюнул себе в тарелку.
– Боже, у него повадки уличной девки! – сделал Макс неутешительный вывод и стал лихорадочно соображать, как избежать надвигающейся катастрофы.
Как только парочка вернулась к столику, Макс озабоченно посмотрел на часы. Потом перевел взгляд на сияющего от счастья приятеля.
– Эдна, по-моему, пора бай-бай…
Эл тут же недоверчиво глянул на циферблат золотого «Ролекса»:
– Девочки, но ведь сейчас только двенадцать!
– Посидим еще немного! – взмолился Дьячкофф, но Макс был непреклонен.
– Мне нужно принять ванну и сделать массаж, – не долго думая, соврал он.
– Вот так всегда, – вспыхнул Эдик. – Не успеешь повеселиться, как тебя уже тащат домой!
– Может, поедем ко мне? – предложил заботливый Эл.
– Как-нибудь в другой раз! – отрезал Макс и кивнул приятелю: – Пошли, детка.
Чувствуя, что неподчинение грозит тяжелыми последствиями, Дьячкофф неохотно вылез из-за стола.
– Я вас провожу! – воскликнул явно раздосадованный ухажер и подозвал официанта.
Глава 23
Несмотря на непринужденную обстановку, Сэнди чувствовал себя неважно. Стэйси тщетно пыталась его развеселить, но улыбка лишь раз появилась на лице Николса-младше-го, когда Стэйси случайно опрокинула бокал с вином себе на брюки. Пока официант помогал ей справиться с возникшей проблемой, Сэнди огляделся по сторонам и с удивлением обнаружил, что за ним наблюдают четверо мужчин, сидящих неподалеку. Двое из них напоминали поросят в очках, а третий возвышался над столом, как фонарный столб.
– Дорогая, тебе плохо? – спросила Стэйси, заметив его беспокойство.
– Похоже, эти жеребцы заинтересовались моей особой, – Сэнди кивнул в сторону странной компании.
Стэйси внимательно посмотрела в указанном направлении, но ничего подозрительного не обнаружила.
– Тебе показалось… Если их сейчас что-нибудь интересует, так это водка.
Сэнди опять взглянул на мужчин, но те, как ни в чем не бывало, подняли и затем осушили свои рюмки.
– Может, ты и права… – неуверенно согласился он.
В течение следующего часа Сэнди еще пару раз ловил незнакомцев на подглядывании. Когда он резко поворачивал голову в их сторону, самый высокий из наглецов, сообразив, что обнаружен, нырял носом в свою тарелку, а толстяки в очках делали вид, что разглядывают кого-то за соседним с Сэнди столиком.
Когда длинный клюнул свою тарелку в очередной раз, терпение Сэнди окончательно лопнуло.
– Довольно! – заявил он. – В конце концов, кто из нас мужчина?!
Стэйси честно приняла вызов.
– Дорогая, сейчас я все улажу, – пообещала она и сняла очки, обнажив огромный синяк под глазом.
В тот момент, когда Стэйси подошла к мужскому столику, вся четверка оживленно болтала о какой-то ерунде.
– Извините, господа, но моей жене показалось, что вас заинтересовал ее живот. – Стэйси говорила достаточно громко, и звучащая в зале музыка ей почти не мешала.
– Вы ошибаетесь, – воскликнул тот, что все время сидел спиной к Сэнди. – Мы обсуждаем план экспедиции в Гималаи… – он незаметно мигнул сидящему напротив длинному, и тот машинально подмигнул ему в ответ. На их беду, Стэйси увидела эти недвусмысленные сигналы.
– Вот как, – спокойно сказала она. – Тогда мне очень жаль. – Ухватившись за край стола, Стейси резким движением опрокинула его. Посуда и бутылки со звоном полетели на дорогой паркет.
Одному из вскочивших в смятении коротышек Стэйси мастерски засветила в глаз, а другого сильно пнула ногой в пах. Тот жалобно вскрикнул и надолго выбыл из дальнейшей борьбы.
Им на помощь тут же бросились двое уцелевших приятелей. Завязалась потасовка, спугнувшая со своих мест всех сидящих в радиусе десяти метров от перевернутого столика.
Когда прибыла полиция, Стэйси с разбитым носом все еще отмахивалась стулом от длинного и его приятеля, а коротышки ползали по полу, собирая осколки своей некогда мощной оптики. Вокруг побоища толпились благодарные зрители.
Нэнси не выдержала и вечером позвонила Линн сама.
– Как дела? – спросила она таким тоном, будто им обеим что-то угрожало.
– У меня порядок! – весело откликнулась Томпсон. – Надеюсь, у тебя тоже все в норме?
В ответ она услышала в трубке выразительный вздох.
– Что бы ты сказала, если бы завтра я вдруг стала мужчиной? – наконец, решившись, быстро спросила Нэнси.
