Заселившись в отель, они распаковали вещи, решив провести время в одиночестве, вдали от остальных празднеств еще немного. Они заказали обслуживание номеров и посмотрели какой-то глупый фильм о супергероях с оплатой за просмотр, а затем провели всю ночь в постели, занимаясь любовью, разговаривая или просто обнимая друг друга, потому что это было чертовски приятно.
Этим утром они проснулись на рассвете после звонка со стойки регистрации, призывающего их снова присоединиться к реальности. Приняв душ вместе, он и Мэл спустились вниз в ресторан отеля, чтобы насладиться предсвадебным завтраком с Мигелем, его невестой и их семьями, а затем подождали, пока сестра Мигеля Джина отдаст приказы официантам и организатору свадеб. Крики, казалось, окупились, потому что церемония прошла без сучка и задоринки, и теперь все веселились на приеме.
С того места, где он стоял у стены, Адам наблюдал, как Мигель кружил свою сияющую невесту в элегантном платье под горько-сладкий мексиканский вальс, который они выбрали для своего первого танца. Её традиционное свадебное платье в латинском стиле было из белого атласа и облегало верх и бедра, а затем расширялось к низу, а подол и шлейф были вышиты ярко-розовыми и красными цветами. Её животик гордо выделялся, и она давно скинула туфли, чтобы танцевать босиком. Адам не думал, что когда-либо видел своего приятеля Мигеля более счастливым.
Смех Камиллы наполнил воздух, и она, и Мигель, казалось, смотрели только друг на друга. Их особенный день был полон улыбок, любви и смеха, и Адаму не хотелось видеть, как всё это заканчивается, когда приём начал стихать.
Зависть смешалась с радостью в его груди. Он был так рад за своего друга. Они вместе пережили трудные времена в Афганистане, и никто не заслуживал хорошей жизни больше, чем Мигель и Камилла. Но в то же время Адам не мог не заметить глубокую пропасть в своей жизни.
Как бы ему ни не хотелось это признавать, Мэл заполнила для него это пространство, словно волшебством. Теперь его дни были наполнены солнечным светом, надеждой и сиянием, но скоро этому придёт конец. Он вернётся к своей обычной жизни, к одиноким дням и бессмысленным ночам. Несколько недель назад он бы с нетерпением ждал этого, но теперь привлекательности и свободы его прежней жизни плейбоя больше не было. Он сделал большой глоток пива и тяжело сглотнул.
Время взглянуть правде в глаза.
Несмотря на всю его решимость избежать этого, он сильно влюбился в Мэл — его великолепную сияющую звезду, единственную женщину, которую он всегда любил, но никогда не заслуживал. Он знал, и всё же он пошёл прямо вперед и упал с обрыва за ней.
Тем больше причин разорвать связи и бежать, как он и планировал.
Он никак не мог быть для неё тем единственным парнем, её рыцарем в сияющих доспехах. Он понятия не имел, как бы он смог. Он был игроком, плохим парнем, бедным никчёмным мусором. Он недостоин целовать землю, по которой она шла, не говоря уже о ней.
Тем не менее, его взгляд был прикован к Мэл сквозь толпу. Она стояла у края танцпола, выглядя так красиво, что у него перехватывало дыхание. Сегодня вечером её волосы снова были собраны в небрежный пучок, обнажавший её длинную изящную шею. Её щеки пылали от возбуждения, а глаза блестели, когда она смотрела, как счастливая пара целуется. Прошлой ночью их занятия любовью казались почти отчаянными, когда Мэл проявляла инициативу, требуя удовольствия для себя, воспоминания о её тихих стонах всё ещё вызывали покалывание в его теле. После этого она жаждала нежности, прижимаясь к нему так близко, что он думал, что она никогда не отпустит его.
Но он сделает то, что она не сможет. Позже, когда они вернутся в Пойнт-Бикон.
Камилла подошла к Адаму и схватила его за руку, вырывая из мыслей. Он даже не заметил, как она ушла с танцпола, настолько отвлекся.
— Ну давай же. — Невеста потащила его к центру комнаты. — Время для группового танца.
— О, нет. — Он попытался отстраниться, но безрезультатно. — Я действительно не танцую, если не пьян.
— Ты будешь пьян сегодня вечером. — Камилла швырнула Адама на пол в самый центр собравшегося круга друзей и семьи. Мэл тоже была там, ожидая его. Он встал рядом с ней, обнимая её за талию и за талию человека с другой стороны от него, мягко покачиваясь в такт испанской мелодии, которую он раньше не слышал.
Мигель взял у дирижера микрофон и ухмыльнулся всем.
— Спасибо всем вам за то, что вы собрались здесь, чтобы отпраздновать мой союз с моей любимой Камиллой. Без всех вас всё было бы иначе. — Его темные глаза заблестели неожиданным блеском слез, когда он взглянул на свою прекрасную невесту. — И, Камилла, корасон, ты выглядишь великолепно.
Камилла покачала головой, смеясь.
— Ты хорошо лжешь, mi esposo. Я выгляжу как...
— Красивая мать моего ребенка. — Мигель поднял жену на помост и крепко поцеловал. Затем он поднял бокал шампанского в тосте. — A todos nuestros amigos, les deseamos amor, salud, dinero y tiempo para disfrutarlos. Всем нашим друзьям мы желаем любви, здоровья, денег и времени, чтобы насладиться ими. ¡Que vivan! — Толпа ликовала.
— И ты, мой друг. — Мигель указал на Адама, как только стихли аплодисменты. — Ты следующий. — Адам попятился.
— Эй, чувак. Я люблю тебя, как брата, но я тебя не поцелую. — Смех заполнил бальный зал.
— Забавно, — сказал Мигель. — Нет. Я имею в виду найти жену, жениться. Ты лучший мужчина, которого я знаю, и ты заслуживаешь счастья. Меня бы сегодня здесь не было, если бы ты не помог мне пережить те страшные дни войны. Я должен тебе больше, чем когда-либо смогу отплатить. Спасибо.
Они неловко по-братски обнялись, когда Адам с трудом сглотнул ком в горле.
Он поймал взгляд Мэл, и его сердце сжалось от сияющей любви в её тёплом карем взгляде. Его тело напряглось от чувств к Мэл, и в ту секунду, когда он отпустил Мигеля, Адам притянул её к себе. Её тепло заставляло его тосковать по уединению, чтобы он мог снять эту пенистую ткань, которую она называла платьем, и доставлять ей удовольствие до тех пор, пока не перестанет понимать, где она кончается и начинается он.
Возможно, у них не было будущего, не могло быть, но у них останется эта ночь.
Камилла взяла Мэл за руку и потянула её прочь.
— Выпьем со мной, чика?
Адам смотрел, как они уходят, ещё раз пораженный её новым взглядом, её новой уверенностью. Тем не менее, какая-то часть его всегда будет любить причудливого, застегнутого на все пуговицы гика, который одевается, как его бабушка, и фыркает, и смеётся. Одинокая девушка, которая сортировала с ним M&M's на своей кухне.
Мигель снова встал рядом с Адамом, когда толпа рассеялась.
— Она великолепна, чувак. Поздравляем. Что сказал Джеймс, когда ты ему рассказал?
С бешено колотящимся сердцем Адам взглянул на Мигеля.
— Эм-м-м…
— О, дерьмо! — глаза Мигеля расширились. — Он не знает? Но Джеймс возвращается домой в пятницу.
— Он знает достаточно, — выдавил Адам. — В любом случае, это всего лишь на выходные.
— Угу, — сказал Мигель, прищурившись. — Конечно.
Вернулись дамы, каждая с двумя чашками безалкогольного пунша с буфета. Камилла с улыбкой сунула одну из своих в руку нового мужа.
— Выпей.
— Босси, босси. — Мигель поднял тёмную бровь. — Что, если я не хочу пить?
— Выпьешь. — Она выпила свой бокал одним долгим глотком. — После того, как ты потанцуешь со мной.
Мигель взял Камиллу за руку и вывел её обратно на танцпол, когда заиграла бодрая ча-ча-ча.
Мэл отставила напитки в сторону, затем схватила Адама за руку.
— Потанцуй со мной.
К тому времени, когда они пробрались сквозь толпу, музыка сменилась милой, медленной балладой. Слова были на испанском, но «настроение» прекрасно переводится. Адам притянул Мэл к себе на руки, прижав тело к телу, и медленно раскачивался в такт ритму. Запах её сладких духов в сочетании с мыслями, роящимися в его голове, мешал ему сосредоточиться, сбивая его темп. Она хихикнула и прижалась ближе, её изгибы восхитительно отвлекали внимание.
