на ревностное исполнение гражданского долга отдельными врачами. Эти лица выступают в ряду активных членов своего социального слоя; пользуясь всеми привилегиями зажиточного гражданства, они добросовестно несли сопряженные с ними финансовые тяготы.
Гораздо меньше известно нам о филантропии лекарей в отношении отдельных лиц. В повседневной работе врачей случалось, что лекари пользовали больных, не думая о гонораре, а также не делая различия между свободным или несвободным пациентом. Такие факты не получали широкой известности, в лучшем случае они становились достоянием устной традиции той или иной области страны. Вопрос о том, сколь часты подобные случаи в III—II вв., не может быть разрешен на основании имеющихся источников. Правда, уже в предшествующее время медицинская наука Греции изучала проявления различных болезней вне зависимости от того, каково было социальное положение человека, пораженного недугом. Гиппократ в своих «Эпидемиях» описывает истории болезней свободных и рабов, не делая никакого различия между пациентами обоих социальных статусов. Этот вывод Ф. Кудлиена, основанный на детальном анализе труда знаменитого медика[407], позволяет понять общую направленность медицинской теории гиппократической школы и в эллинистическое время. Несомненно, однако, что в реальной жизни могли быть отклонения от этого общего положения. Гуманность или отсутствие ее в практике того или иного врача могли обусловливаться весьма различными факторами.
В эллинистической Греции широкое распространение получили идеи стоической философии. Школа стоиков проявляла интерес к рабам и признавала за ними человеческое достоинство[408]. К тому же среди свободного населения Эллады в изучаемое время появился достаточно многочисленный слой отпущенников. Вышедшие из рабства, эти люди и их семьи хотя бы косвенно содействовали усилению гуманных тенденций в вопросе о лечении рабов. И хотя полисы часто в общей форме восхваляли медиков за то, что они оказывали одинаковую помощь всем, кто к ним обращался[409], все же можно полагать, что в категорию «все» иногда включались не только граждане, но и представители угнетенного класса.
Доводом в пользу данного предположения является упоминавшийся уже декрет города Гифия, принятый в 70 г. до н. э. в честь врача Дамиада[410]. В постановлении гифиатов специально указано, что восхваляемый эскулап лечил равным образом всех обращавшихся к нему «бедных и богатых, рабов и свободных». Хотя упомянутый документ относится уже к раннеримскому времени, все же его можно считать выражением тех гуманных тенденций, которые существовали в греческой медицине III — I вв. Их развитию во многом способствовали не только умозрительные соображения, но и те тяжелые обстоятельства, в которых не раз оказывались греческие полисы в эллинистическое время. Например, во время войн и других чрезвычайных событий полисные власти должны были прилагать самые энергичные усилия к тому, чтобы не допустить распространения эпидемических заболеваний. Это достигалось организацией эффективной медицинской помощи вне зависимости от того, нуждался ли в ней свободный или раб. Ликвидация очага заразы была бы невозможна, если бы лечение не распространялось на всех без исключения опасных больных. Таким образом, конкретные условия деятельности полисных врачей постоянно подтверждали целесообразность филантропической этики, которую со времен Гиппократа предписывал медикам их профессиональный кодекс. По-видимому, эти моральные установления греческой медицины вполне отвечали задачам сохранения здоровья населения, благодаря чему они постоянно повторялись в теоретических руководствах.
Проблема филантропии в античной медицине весьма широка, и исчерпать ее можно лишь в специальном исследовании. Нам важно лишь подчеркнуть, что понятие «человеколюбие», выработанное эллинскими мыслителями, находило свое выражение и в конкретной действительности полисной Греции. Здесь уместно также напомнить, что греки наделили бога Асклепия качеством высшей филантропии[411], что особо отличало его от всех членов олимпийского пантеона.
Филантропия медика могла быть наиболее действенной в том случае, если врач отвечал и тем требованиям, которые полис обычно предъявлял к своим добропорядочным гражданам. Как известно, в рабовладельческих государствах Греции вопрос о репутации гражданина был немаловажен. Для врача-профессионала мнение современников было тем более важно, что не заслуживший всеобщего уважения лекарь терял доверие своих пациентов. Это неизбежно вело к снижению эффективности его предписаний и, естественно, к сокращению практики.
Дидактическая литература греческих медиков специально обращала внимание на то, как именно лекарь должен вести себя в жизни и при исполнении своих обязанностей. Примечательно, что разрабатывавшие данную тему наставники эллинских лекарей проявили глубокое понимание психологии врача и пациента. Основной принцип этой стороны деятельности медиков был четко изложен в клятве Гиппократа: врач должен вести образ жизни, достойный искусства медицины. Осуществить это обязательство помогали врачу подробные специальные наставления, изложенные в пропедевтических трактатах гиппократовского сборника.
Приведем некоторые наставления.
От врача требуется благоразумие, которое должно помочь ему правильно устроить свою жизнь[412]. Это наставление отражает чрезвычайно тонкое понимание психологии человека и особенностей его душевного строя. Ведь удрученный тяжелыми обстоятельствами неустроенной жизни, лекарь не сможет достаточно полно мобилизовать свои знания и проницательность для того, чтобы оказать наиболее эффективную помощь больному. Особенно важно это было в тяжелых случаях, когда заболевание грозило жизни пациента[413]. Вполне естественно, что больной не может испытывать полного доверия к врачу, умственные силы которого истощены неправильным образом жизни.
Врач должен быть выдержан, особенно в отношении с женщинами. Точно так же медику предписано избегать любостяжания — эта мысль повторена в трактатах «О враче» и «О благоприличном поведении». Вообще в гиппократовском корпусе неоднократно говорится, что истинный врач честен, порядочен и не алчен. Вместе с тем врачу подобает быть скромным, сосредоточенным и неболтливым[414].
Греческая теория медицины придавала большое значение среде, в которой находится пациент и которая воздействует на него. А так как сам врач являлся одним из важнейших внешних факторов, оказывающих влияние на пациента, то эллинские медики разработали подробные рекомендации, касающиеся поведения, манер и даже внешнего вида и одежды лекаря.
Врач должен быть здоров и хорошо выглядеть[415]. Столь же обязательной была опрятность, тем более что греки всегда придавали очень большое значение индивидуальной[416] и общественной[417] чистоте. В трактате «О враче» указано, что доктор должен иметь хорошую одежду и даже натираться душистыми мазями, так как это приятно больным.
Другие наставления касаются выражения лица врача: пусть оно отражает размышления, но облик доктора не должен быть суровым, дабы врач не казался гордецом или мизантропом. Точно так же врачу не следует быть смешливым и чрезмерно услужливым: последнее может вызвать у больного презрение к врачу.
Приведенные предписания Гиппократа и его ближайших последователей показывают, что греческая медицинская теория развивалась в тесной связи с эллинской мыслью V—IV вв., направленной на выработку норм общественной жизни. Сложная действительность полисного строя рабовладельческой Греции рано поставила
