Я уверена, ты ему понравишься. Возможно, он даже оставит тебя у себя на какое-то время. У тебя наверняка будет ребенок. Ты очень полюбишься паше, потому что ты не такая, как все. Может, он и ребенка твоего будет любить больше, чем Самира или Фейзала. Старший евнух говорит, что паша очень интересуется Западом… и особенно Англией. Он хочет знать о ней как можно больше. Он хочет знать все о великой королеве.
— Нет, нет! — воскликнула я. — Я все это ненавижу! Я тут не останусь! Я как-нибудь выберусь отсюда. Я их не боюсь, мне все равно что со мной сделают, но я попытаюсь убежать, лишь бы не идти к паше. Я готова на любой риск… любой. Николь, ты мне поможешь?
Она пристально смотрела на меня, и на ее губах играла улыбка.
— Старший евнух мой друг, — произнесла она. — Вряд ли он захочет, чтобы кто-то заменил меня на посту первой леди. Он хочет, чтобы я была матерью следующего паши. Тогда я смогу ему помогать. Видишь ли, мы друзья. Он рассказывает мне обо всем, что происходит снаружи, и узнает от меня, что происходит здесь, внутри. Мне известно обо всех интригах гарема. И я его в это посвящаю. Он платит мне информацией о внешнем мире. Возможно…
— Возможно?
— Я ничего не могу обещать… но я попытаюсь что-нибудь разузнать.
Я взяла ее за руку и слегка встряхнула.
— Если ты сможешь помочь мне, Николь… Если ты что-нибудь узнаешь…
— Я помогу, — сказала она. — Никто не должен занять место Самира. Кроме того, мы теперь друзья.
Надежда. Кроме нее у меня ничего не было. Постепенно я начинала понимать, что только она может помочь выстоять тем, кто оказался в отчаянном положении. Записка и то, что я услышала от Николь, возродили в моей душе надежду, которую я уже начинала терять. Я подумала обо всех опасностях, через которые мне пришлось пройти с той страшной ночи, когда «Звезда Атлантики» потерпела крушение. С тех пор мне необычайно везло. Может ли везение продолжаться бесконечно? Теперь я знала, что Николь на моей стороне. Она поможет мне не только потому, что мы подружились, но и чтобы устранить угрозу своему положению первой леди. И она пользуется расположением старшего евнуха. У него, несомненно, есть на это свои причины. И какое мне дело до его мотивов, если они заставят его помочь мне?
В моем отчаянном положении я могла рассчитывать только на помощь друзей и на чудо.
А у меня были все основания надеяться на это чудо. На моей стороне самые важные люди гарема. Саймон тоже рядом.
Да, на моем горизонте и в самом деле забрезжил лучик надежды. Впервые с того момента, как я переступила порог гарема, я поверила в возможность побега.
* * *
Рани всячески показывала мне, как она довольна моей внешностью. Массируя меня, она похрюкивала от удовольствия.
Мое сердце опять ушло в пятки. В холодном свете реальности побег вновь почудился мне чем-то далеким и совершенно невозможным. Я позволила эйфории увлечь себя слишком высоко. Нет, мне никогда отсюда не выбраться.
Днем я вошла в спальню и прилегла на свой диван. Плотные портьеры на окнах не пропускали в комнату солнечный свет, и тут было темно и прохладно. Я услышала чьи-то крадущиеся шаги и сквозь полуопущенные веки увидела Николь.
— Тебе плохо? — прошептала она.
— Мне страшно, — ответила я.
Она села рядом со мной на диван.
— Боюсь, что меня уже ничто не спасет, — продолжала я.
— Рани планирует… в следующий раз… послать тебя, — сказала она.
— Я… я не пойду.
Она пожала плечами. Я заметила, что она часто это делает.
— Старший евнух говорит, что паша вернется через неделю. И он сразу потребует женщину.
— Через неделю. Ах, Николь, что же мне делать?
— У нас есть еще неделя, — ответила она.
— Но что мы можем сделать?
Она пристально смотрела на меня.
— Старшему евнуху нравится твой мужчина, — произнесла она. — Он хочет ему помочь. Он разговаривал с ним. Рани не терпится показать тебя паше. Она хочет рассказать ему, что когда ты прибыла сюда, то была не очень красивая… если не считать твоих волос, да и они были тусклые и безжизненные. Теперь они сияют. Она сделала тебя достойной паши. Теперь ты готова идти к нему. Он будет благодарен человеку, купившему тебя, то есть старшему евнуху. Однако выходила тебя именно Рани. Но… как я уже сказала… у нас есть еще неделя.
— Но что мы можем предпринять? Пожалуйста, скажи мне.
— Твоему другу необходимо быть очень осторожным.
— Что бы они сделали с ним, если бы узнали, что он написал мне?
— Скорее всего, превратили бы в евнуха. Они могут сделать это в любом случае. Такова судьба многих молодых мужчин, попадающих в рабство к паше. Сначала они работают в саду и остаются нормальными мужчинами. Но если их переводят работать в гарем, то… Ну как он может допустить нормального мужчину к своим женщинам? Вот и делают из них евнухов. Вполне возможно, что твоего друга тоже ожидает подобная судьба. Он не будет вечно работать в саду. Евнухи — очень хорошие слуги. Они застрахованы от искушений.
— Я не вижу выхода из этой ситуации.
— Просто делай то, что я тебе скажу. Но не забывай, что если ты станешь на эту дорожку, ты очень рискуешь. Если все откроется, тебя заставят об этом пожалеть.
— Я не знаю, готов ли Саймон так рисковать. Когда я думаю о том, что угрожает ему…
— Если ты хочешь, чтобы побег удался, ты не должна думать о поражении. Не забывай, что скоро Рани отошлет тебя к паше.
Я молчала, спрашивая себя, смогу ли я пережить подобную участь. Николь говорила какими-то загадками. У нее есть какой-то план? Она ушла от прямого ответа. Я решила, что она просто хотела меня утешить.
* * *
Шли дни. Моя тревога все возрастала. Я говорила себе, что должна буду смириться с неизбежным.
Паша вернулся. Я заметила, что Рани задумчиво посматривает в мою сторону. Она с довольным видом потирала ладони, и я понимала, что мой час пробил. Когда в тот же вечер к Рани зашел старший евнух, я поняла, что моя участь предрешена.
По традиции выбрали еще пять девушек, потому что Рани не имела права делать выбор за пашу. Он сам должен был решать, кому окажет великую честь. В числе этих пяти была хорошенькая юная девушка по имени Аида, вероятно, лет двенадцати. Она была очень тоненькая и напоминала распускающийся бутон. У нее были длинные темные волосы и большие глаза, в которых светилось выражение девственной невинности и опытности одновременно. Мне казалось, подобное сочетание должно показаться очень привлекательным мужчине, чьи чувства не могли не притупиться от постоянных излишеств.
Аида заинтересовала меня, потому что я возлагала свои надежды именно на нее. Я не сомневалась, что у нее есть все шансы на то, что паша ею заинтересуется. Она была очень взволнована и танцевала в саду, не скрывая своего ликования. Фатима ворчала, что она уже невесть что о себе вообразила.
