– Не надо, мэм, пожалуйста! – взмолилась Минни, чуть не плача. – Ну правда же ночью боязно… Тед меня подождал у задней калитки, снаружи, мэм, он сюда ни ногой, клянусь! Я закончила посуду мыть, прибралась, выбежала, ну и…
– Опусти, пожалуйста, подробности вашей романтической встречи, – холодно сказала экономка, а я подумал, что она явно не из простонародья, если судить по манере речи. – Я имею в виду, меня не интересует, как долго ты целовалась с этим Тедом под кустом. Пусть об этом беспокоятся твои родители… Ты слышала что-нибудь?
Минни задумалась, теребя край фартука.
– Да вроде бы нет, мэм, – подумав, покачала головой она. – Музыку слышно было, это точно. А! Ой! Кто-то ссорился в саду!
– Кто? – холодно спросила экономка. Рассел благоразумно помалкивал и пил чай.
– Не знаю, мэм. Разобрала только, что мужчина и женщина. Ну, сперва просто голоса были, ну мало ли, вышли господа поговорить, – зачастила Минни, – вот как мы с Тедом. Потом слышу: мужчина так сурово – бу-бу-бу! А она смеется. Он опять – бу-бу-бу, уже злится, по голосу слышно. Она опять смеется, а потом прямо завизжала… Тут мне Тед и говорит – идем скорей, до дому провожу, а то вставать ни свет ни заря. А господа пускай гуляют, им до обеда спать можно. Вот…
– А голос мужчины ты узнать сможешь? – спросил Рассел.
– Ой, не знаю, – засомневалась Минни. – Может, да, а может, и нет. Знакомый бы услышала – так точно б сказала, пастор Браун это или там мусорщик Кеттер, а гостей я и не вижу, откуда мне знать, кто как говорит.
«Что-то она темнит», – подумал я.
– Ну, иди, – сказала ей экономка, поймав взгляд Рассела. – Еще что-то, сэр?
– Нет, пойду знакомиться с остальными, – мрачно сказал он и встал. – Идем, Рыжий!
– Его зовут Джинто, – невозмутимо сообщила миссис Донован.
– Вот как! Ваш? Или покойного хозяина?
– Нет, он явился с мисс Тагор, – ответила она. – Вернее, приблудился к ней. Ну что поделаешь… Собака чистая, явно породистая, в доме не безобразничает. Но, надеюсь, мисс Тагор заберет своего питомца с собой. Кошки, – экономка кивнула на шкаф, на котором обосновались три полосатые бестии, – не очень хорошо ладят с собаками.
Я показал кошкам язык. Кошки нахмурились. И да, они все были полосатыми и достаточно пушистыми. Ни одной похожей на ту, гладкую, кофейного цвета, обшипевшую меня и чуть не насмерть перепугавшую Бейнса.
– Что ж, идем… Джинто, – не без сарказма произнес Рассел, и мы вернулись в кабинет.
Следующей жертвой стала Майя. Хотя я бы еще поспорил, кто именно тут жертва…
Правда, ничего нового она нам не поведала. Да, Огден повел себя грубо, она тоже. (Я вздохнул, вспомнив, как держал ее… не скрою, это было неприлично, но девушка ведь не возражала, верно?) Далее – ничего интересного.
– Мисс Тагор, а вы не припомните, у погибшей все ногти были целы? – спросил инспектор. – На тот момент, когда вы с нею беседовали?
– Да, – ответила она уверенно. – Я еще подумала, что настолько ярко в моей стране их красят женщины определенных занятий. Однако мисс Уайт… то есть Брадшо, верно? Словом, она гордилась своим идеальным маникюром, и я промолчала.
– То есть он был в порядке? – настаивал инспектор.
– Несомненно, – кивнула Майя и внимательно посмотрела на него. – Она ведь сопротивлялась, правда? Поэтому вы спрашиваете о ее ногтях?
– Возможно, – уклонился от ответа Рассел. – Так что?
– Если бы мисс Брадшо сломала ноготь, – пожала плечами девушка, – она сразу же его подпилила и обрезала остальные. Видите ли, обломанный ноготь – это очень некрасиво, вдобавок он цепляется за одежду… Вы когда-нибудь пробовали натянуть чулок, когда у вас сломан ноготь или торчит заусеница?
Судя по тому, как запунцовел инспектор, ему приходилось не натягивать, а стягивать такие чулки. Во всяком случае, он кивнул. Три раза.
– А… кхм, до того мисс Брадшо ни с кем не ссорилась? – уточнил полицейский, откашлявшись.
– Вы спрашиваете, не могла ли она кому-то располосовать физиономию еще до убийства? – уточнила Майя с любопытством. – Зачем?
– Ну вот, например, вы ударили мистера Огдена… – «тонко» намекнул он.
Девушка улыбнулась и покачала головой:
– Я умею защищаться, – и, вытянув руку, продемонстрировала аккуратно подпиленные овальные ноготки. – Видите, длины хватит, чтобы сильно оцарапать противника или вцепиться ему в глаза, но недостаточно, чтобы ногти при этом сломались.
Я представил, как она вцепляется мне в нос, и машинально прикрыл его лапами.
Кажется, Рассел тоже был впечатлен.
– А у мисс Брадшо были очень ухоженные руки, – продолжила она. – Сохранять такую длину ногтей непросто, поэтому она очень их берегла и скорее бы закричала, чем в кого-то вцепилась.
– Понятно, – инспектор сделал пометки в блокноте. – А когда вы в последний раз видели мисс Брадшо?
– Мы поговорили, потом она пошла танцевать, а потом куда-то исчезла. Я не заметила, когда именно. А утром Джинто нашел ее в кустах и позвал меня. Он очень умный пес. И тоже интересуется расследованием. Да, Джинто?
Она с улыбкой кивнула на кресло, за которым я прятался. Как только заметила?
Я от избытка чувств постучал хвостом по полу. Ну почему я не левретка или крохотный терьер? Тогда меня могли бы взять на руки… Или не величественный дог, мастиф, овчарка – я мог бы положить благородную голову на колени Майе… Но такую тушу она не пустила бы в постель. Вот и мучайся, спаниель несчастный! Для рук ты велик, а до колена не дотягиваешься!
– Кхм, – кашлянул Рассел и спешно переменил тему: – Были ли у мисс Брадшо враги?
Я как-то упустил нить беседы, но вроде бы ничего интересного не прозвучало.
А впереди у нас была еще уйма народу…
Дальше гости следовали чередой: угрюмый Тоби и энергичная Бэйби, небритый Эндрю и непрестанно кашляющий Дэниел. И, конечно, они ничего не знали, об убитой не могли сказать ничего плохого, о мотивах убийства даже не подозревали.
Самой откровенной оказалась Бэйби.
– Инспектор, – сказала она, крутя в пальцах зажигалку, – Лили никого из нас не интересовала. Ну таскалась она следом за Дэйвом, искала побрякушки, и что с того? Я тоже искала, это весело! Ну, было весело…
Когда в дверь снова постучали, инспектор потер усталые глаза и разрешил:
– Входите!
– Я подумала, вы захотите подкрепиться, – пояснила Хелен, осторожно входя с полным подносом в руках. – Здесь чай, сэндвичи и горячие булочки.
– Вы – ангел! – с чувством сказал Рассел и отложил блокнот.
– Вовсе нет, – усмехнулась она. – Просто я оказалась последней. Вот и решила, что вы не откажетесь выпить со мной чая.
– С вами? – переспросил инспектор странным тоном.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
