фигура, рассматривая «толпу». На ней был ярко-красный фрак с фалдами, черные брюки и блестящие сапоги по колено. Ноги этой фигуры были неестественно длинными, – вдвое длиннее, чем у обычного человека, – и худыми, как палка, из-за чего он возвышался над всеми остальными. Цвет его лица был не просто бледным, а белым, губы накрашены черным, а под глазами красовались темные треугольники. Протянув руку вверх, он сорвал с головы шляпу и сверкнул зубастой улыбкой, растянутой от уха до уха – буквально.
– Я знаю, что вы здесь, – сказал он удивительно высоким голосом. – Проходите, гости, не стесняйтесь. Добро пожаловать на величайшее шоу на земле!
Тонкий Мужчина покачал головой.
– Бедное заблудшее создание, – пробормотал он, поджав губы. – Создало собственный мир и даже не знает, что угодило в ловушку. А теперь навсегда останется пленником одной роли.
– Да, но я бы хотел убедиться, что мы не застрянем здесь навечно, – прошептал я. Стены палатки были всего в нескольких ярдах от нас, и я шагнул к ним. – Давайте, мы еще можем улизнуть отсюда.
– Ну же! Выходите! – позвал инспектор манежа, как только я приблизился к стене. – Не стоит, почтенный гость. Это мой цирк, и я точно знаю, где ты и твои маленькие друзья. Если не выйдешь, чтобы посмотреть представление, мне придется убедить тебя другими способами.
Проклятье. Я взмахнул клинком и рубанул по стене, разрывая ткань, как прежде.
В дыру пролезла чья-то массивная белая рука и схватила меня за кисть. Я вскрикнул и попытался вырваться из хватки, но не успел разжать пальцы на моем запястье, как в шатер шагнул огромный клоун. Он был толстым, широкоплечим, со вздувшимся животом и изогнутыми желтыми ногтями, которые вонзились мне в кожу. Его нарисованный рот растянулся в широкую зубастую улыбку, и он потянулся вперед, чтобы сцапать меня за рубашку.
«Дерьмо! А вот и клоуны». Я замахнулся вторым мечом, прицелившись в толстую шею, но тут появился второй клоун, точно такой же, и перехватил мою руку. Я зарычал и пнул одного из них в брюхо, но моя нога будто угодила в желе, отчего клоун захихикал.
Что-то злобно проворочав друг другу, оба клоуна обернулись, просунули руки мне под мышки и приподняли меня, заставив болтаться в воздухе. Я в бессилии обернулся и увидел, что Кензи находится в тисках другого клоуна, а Рэйзор с яростным жужжанием грызет руку в перчатке. Клоун нахмурился, глядя на завитки дыма, поднимавшиеся от его пальцев, – видимо, слишком толстых, чтобы он понял, что ему причиняют боль, – и стряхнул гремлина, как букашку. Рэйзор снова вскочил на лапы и, зашипев, приготовился к новой атаке.
– Рэйзор, хватит! – приказала Кензи. Он застыл, уставившись на нее, и она покачала головой. – Просто уходи! Убирайся отсюда! Беги!
Гремлин с жалобным воплем бросился прочь, вскарабкался на столб и исчез. Отчаявшись, я осмотрелся в поисках Тонкого Мужчины, но он тоже куда-то пропал. Зато я заметил четвертого клоуна, который расхаживал по трибунам и чесал голову, как будто секунду назад видел кого-то, кого теперь нигде не было.
«Черт, как же меня достали фейри, которые исчезают сразу, как возникают проблемы, – подумал я, когда четвертый клоун резко подскочил ко мне и выхватил мечи. – Грималкин, Тонкий Мужчина… Чертов гремлин и тот сбежал, хотя он единственный, кто всегда крутится поблизости. – Я не представлял, что мог сделать Тонкий Мужчина против четырех клоунов-мутантов, особенно когда нас с Кензи удерживали. Но он мог сделать хоть что-нибудь. – По крайней мере, его не поймали. Но, клянусь, этой парочке лучше придумать, как вытащить нас из этой передряги».
– Превосходно, превосходно! – Голос инспектора манежа эхом пронесся из центра шатра. – Выходите, прекрасные гости! Пожалуйста, не стесняйтесь! Подходите и посмотрите, что мы приготовили для вас.
Два клоуна, удерживая меня под мышки, неуклюже двинулись вперед, в то время как третий плелся позади и вел за собой Кензи. Я попытался запрокинуть голову назад, чтобы посмотреть, не паникует ли она, но гориллоподобные похитители хорошенько встряхнули меня, отчего мир на секунду помутнел. К тому моменту, когда мое зрение прояснилось, мы уже стояли на краю арены, а ведущий смотрел на меня сверху вниз.
– Добрый день, малыши! – воскликнул он и поднял руки, как бы приветствуя нас. – Я так рад видеть вас всех на представлении! Вы сегодня счастливчики. Специально для вас мы приготовили места в первом ряду.
Он указал тростью с набалдашником в виде черепа в сторону, и клоуны повернулись к сиденьям у края сцены. В отличие от деревянных трибун, окружавших шатер, кресла выглядели как театральные. Хотя кожаная обивка потрескалась и прогнила, и я заметил парочку подозрительных темных пятен, которые, как я надеялся, не принадлежали последним посетителям этой сумасшедшей преисподней.
Клоуны усадили меня в кресло и, прежде чем я успел среагировать, привязали мои запястья к подлокотникам красно-желтыми лентами. То же самое они проделали и с Кензи, сидящей через несколько сидений от меня. Как только они ушли, я начал дергать руками, пытаясь ослабить путы, удерживающие меня на месте. Но узлы были туго затянуты клоунами-гориллами с руками размером с дыню. В ближайшее время выбраться мне точно не удастся.
Инспектор манежа исполнил странный танец, ухмыляясь, как демоническая версия Чеширского кота.
– Леди и джентльмены! – возвестил он, как будто обращался не к двум очень несговорчивым подросткам, а к целой сотне людей. – Добро пожаловать на представление! Добро пожаловать, все и каждый, в цирк! Позвольте поведать вам о чудесах, что вы увидите сегодня вечером!
– Кензи, – пробормотал я, пока инспектор манежа болтал без умолку, – ты не знаешь, куда они дели мои мечи?
– Кажется, клоун бросил их вон к той бочке, – ответила Кензи, кивнув на ярко-синюю бочку, на боку которой была нарисована желтая звезда. Клинки сверкнули на крышке, и я прищурился.
– У тебя есть план? – с надеждой спросила Кензи. – Они и рюкзак забрали. Мне совершенно не хочется смотреть шоу. Если ты скажешь, что у тебя есть план, мне станет легче.
– Работаю над этим, – пробормотал я. – Если я смогу добраться до своих мечей, думаю, появится шанс сбежать. Хотя с первой фазой придется повозиться.
– Что за фаза?
– Отвязаться от стула.
Инспектор манежа неожиданно замолчал и одарил нас с Кензи нарочито презрительным взглядом.
– О, дорогие, кажется, наши особые гости заскучали, – заявил он. – Нельзя этого допустить, верно? Мы ведь хотим, чтобы всем было весело! – Он развел руками, обращаясь к своей воображаемой аудитории. – Как мы можем сделать шоу более интересным? А, придумал! Для первого номера нам потребуется… доброволец.
«О нет». Паника охватила меня, когда инспектор манежа
