— В чем дело? — спросил Дима.
— Мы же вроде собирались на карьер…
— Знаешь, там теперь все перекрыто, а через лес я, боюсь, не найду. Да и сыро, еще роса не сошла. Пошли дальше.
— Как-то меня этот лес не вдохновляет.
— А это не лес. Это Петровский лесопарк. Вполне цивильное место. Сюда люди из города гулять приезжают, воздухом дышать, грибы собирать…
— Здесь нет грибов, — возразила Катя. — Разве что мухоморы. Посмотри, тут же сплошной ельник и папоротники.
— Ну не знаю, я не спец. Зато тут нормальные дорожки.
Катя посмотрела под ноги и обрадовалась.
— Тут есть лошади! — сообщила она, указывая на глубокие отпечатки копыт. — Обожаю лошадей!
— Я слышал, где-то здесь есть конюшня, — сказал Дима. — Можно взять лошадей напрокат. Хочешь?
— Хочу, — с энтузиазмом откликнулась Катя. — Я во Пскове каждое воскресенье ездила с подружкой на лошади кататься…
— Конным спортом занималась?
— Нет, просто у меня на лесозаготовительной базе была знакомая лошадь… — Катя засмеялась и поправилась: — В смысле, знакомые, а у них лошадь. Белочка.
— Ха! Рыжая, что ли?
— Нет, Белочка — потому что светлой масти. А Танька, подружка моя, брала гнедую. И мы катались где хотели — по полям, по лугам…
Дима улыбнулся. Ему представилась хрупкая светловолосая девушка на белой лошади, летящая над цветущим лугом в лучах восходящего солнца.
— Тебе пойдет белая лошадь, — сказал он. — Ну, пошли искать конюшню! Возьмем пару лошадей и часик-два покатаемся.
— Это, наверно, дорого? — озаботилась Катя.
— Не настолько, чтобы я разорился. Заодно верховой езде меня поучишь.
— Ничего сложного, главное — правильно сидеть и уметь держать поводья. А где искать эту конюшню?
— Понятия не имею. Да пошли прямо по следам. Они нас наверняка выведут куда надо.
Дорожка уходила все дальше и дальше от шоссе. Из ельника пахло грибами и веяло холодом; капли росы блестели на черных смолистых стволах. Папоротники сменились зарослями черники. Дорожка раздвоилась, потом еще раз. Гравий сменился утоптанной землей, отпечатки копыт исчезли, а потом тропинка вообще потерялась в траве… Катя и Дима ничего не замечали: болтали и шли куда глаза глядят — им было все равно, куда идти.
— Мы случайно не заблудились? — поинтересовалась Катя минут через двадцать, угодив ногой в прикрытую мхом лужу.
— Да по фиг, — беспечно сказал Дима. — Тут негде заблудиться. Везде дачи.
— Что-то я не вижу никаких дач, — Катя с некоторой тревогой оглянулась по сторонам. — И тропинки совсем не вижу. Димочка, куда это нас занесло, а?
Дима окинул местность изучающим взглядом. Вокруг шумел все тот же сырой, мрачный ельник.
— Мы, наверно, в районе Морских Дубков, — предположил он.
— По-моему, это не дубы, а елки, — возразила Катя. — Абсолютно дикое место. Может, вернемся?
Дима махнул рукой:
— Катенька, ну поверь мне — бояться здесь нечего!
«Со мной», — мысленно добавил он.
Путешественники пошли дальше. Местность постепенно становилась суше и светлее. Солнце пронизывало лес и ласково пригревало, обещая жаркий день. Где-то наверху чирикали птички. Сырой черничник сменился лужайками с ярко-зеленой травой. Елки росли теперь не сплошной стеной, а отдельно стоящими многоярусными пагодами. Между ними начали попадаться странные деревья. Замшелые неохватные стволы; дупла, в которые человек мог бы войти не нагибаясь; толстые корявые ветви, растопыренные над лесом; полузасохшие, полусгнившие гигантские древесные старцы…
— Ух ты, какие дубы! — расширила глаза Катя. — Им же по несколько сотен лет! У нас во Пскове растет один такой, в кремле. Когда я была маленькая, на нем еще ворон жил…
— Сидит ворон на дубу, — со смехом сказал Дима. — Как в сказке.
— Тут и вправду как в сказке… Присмотрись, какое место — таинственное, благостное, словно в церкви… и в воздухе дымка… вот здесь бы Наташке духов вызывать!
— «Уж слишком здесь красиво — жди беды», — процитировал Дима капитана Зеленого. — Шучу. Я понял, куда мы вышли. Это точно Морские Дубки. Тут реликтовая дубрава как минимум позапрошлого века. Ее еще Шишкин рисовал. А недавно тут разрешили коммерческую застройку. Наверняка за взятку. Шуму было… Вот, пожалуйста!
Из-за поредевшего ельника показалась двухметровая кирпичная стена. За стеной виднелся коттедж со спутниковой антенной на крыше.
— Ура, тропинка снова появилась! — обрадовалась Катя.
— Я же говорил, что здесь негде заблудиться…
Метрах в двадцати впереди возникла каменная ограда «под старину», а поверх нее — фигурная решетка. Над ней поднималась остроконечная башня с флюгером. Дальше, за деревьями, виднелись шиферные крыши домов попроще.
Дима вдруг остановился и прищурился.
— Что это там за столпотворение? — пробормотал он.
— Ой, смотри, и милиция! — воскликнула Катя. — Две машины. И «скорая»… Случилось что-нибудь, что ли?
На полянке напротив готического особняка за решетчатой оградой толпился народ. Толпа казалась совершенно разномастной — судя по всему, дачники из соседних домов. В раскрытой калитке особняка толстый волосатый мужик в шортах о чем-то громко препирался с милиционером. Другие милиционеры хаотически перемещались туда-сюда, расталкивая толпу. Над полянкой висел приглушенный гул голосов.
— А я-то тут при чем? — донесся до Кати злобный взвизг толстопузого. — Это не мои проблемы! И не здесь она валялась, а там, у канавы!
Катя и Дима подошли ближе. Народ, собравшись в кучу, смотрел на что-то на земле. Дима пригляделся, помрачнел, сжал Катину руку и сказал:
— Давай-ка обойдем это место.
— А что?
— Похоже, там кого-то убили. Лучше бы тебе на это не смотреть.
— Я не боюсь, — возразила Катя. — А обойти тут негде.
Дима, крепко держа Катю за руку, принялся расталкивать толпу. Народу было на удивление много.
— Эй, назад быстро сдали! — раздался голос мента. — Не мешайте работать!
Люди послушно подались назад, но никто не ушел. В этот момент Катя увидела того, кто был причиной этого столпотворения. Вернее, ту. На траве лежала мертвая девушка. Белая, как старинный пластмассовый пупс, лицо в грязи и тине, в волосах клочья мха. У Кати перехватило горло. Она прежде никогда не видела мертвецов. Бледная, выпачканная в земле девушка показалась Кате ненастоящей. Она была слишком красивой для мертвой. И выражение лица девушки было безмятежное, почти счастливое, уголки губ приподняты в улыбке.
Это выражение показалось странным не только Кате. Две тетки за ее спиной обсуждали то же самое.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
