но. Где следы?
— Там… — Фольки тяжело вздохнул и указал рукой направление.
В полусотне метров трава была действительно странно примята, но если бы не слова северянина, то я бы ни за что не догадался, что это следы копыт. Не следопыт я, что поделать. Не учили меня такому. Вот по отпечатку протектора я мог бы многое рассказать, а лошадей доводилось видеть только по телевизору или на картинках.
— Сколько здесь было всадников?
— Десяток, вряд ли меньше, — ответил Фольки.
— У Ворона есть лошади?
— Точно не скажу, но вряд ли. А если и есть, то явно не так много.
Хорошо. Значит, за исчезновением стоит не Ворон. И дело не только в лошадях: во-первых, нападение должно было состояться позже, а во-вторых, ему нужен был не только Хольд, но и я. Поэтому, будь это люди Ворона, они обязательно оставили бы здесь засаду, но её не было…
— Такой отряд слышно издалека? — спросил я. У меня появилась одна интересная мысль.
— Судя по следам, они вряд ли шли шагом, так что да. А что?
— Ничего.
Я вернулся в дом и снова подошёл к печи. Как всё произошло? Воображение услужливо предоставило реконструкцию утренних событий.
Вот Хольд собирается разжигать печь, а Тори сонно потирает глаза, покачиваясь на табурете. На столе остался сидеть штопанный-перештопанный медвежонок, набитый соломой — она постоянно таскала его с собой. Ну а если уж проснулась младшенькая, то и Эльза наверняка на ногах: суетится и пытается помочь старику.
Затем Хольд слышит стук копыт. Он-то, учитывая военное прошлое, сразу понимает, что к дому приближается целый отряд. Это не могу быть деревенские — у тех явно нет лошадей в таком количестве — тогда кто?
Возможно, однозначного ответа у старика не было, но он тот ещё параноик… И значит, будет стараться избежать возможной опасности. А что для него самое важное? Конечно, девчонки.
Хольд бросает огниво, берёт Эльзу и Тори под руки и хочет увести их из дома, но как? Через дверь нельзя — приближающиеся всадники могут заметить малышек. Остаётся окно. Единственное подходящее — в задней комнате. Обычно, оно забрано ставнями, поэтому какое-то время уходит на то, чтобы его открыть. Старик помогает сестричкам вылезти, но самому бежать нельзя — это может спровоцировать погоню. Он говорит девчонкам идти в лес, а сам открывает дверь и выходит навстречу всадникам, которые забирают его с собой…
Я тоже вылез через окно и осмотрелся, но ничего интересного не заметил. Если мои предположения верны, и Тори с Эльзой действительно убежали, то они сделали это, не оставив следов.
— Эльза! Тори! — выкрикнул я. — Выходите!
Мало ли, вдруг они так и сидели всё это время неподалёку, боясь вернуться домой.
— Эльза! Тори!
Ничего. То ли я просто всё выдумал, то ли сестрички уже куда-то ушли…
— Ну что? — спросил Фольки, когда я зашёл обратно в дом. — Может, отпустишь меня уже?
— Пока нет, — я покачал головой. — Иди за девушкой, которую ты бессовестно оставил в лесу, тащи её сюда, а потом разведи огонь и нагрей целый чан кипятка. Чан в пристройке, вода — в бочке.
— А деньги где?
— Деньги у меня.
— А должны быть в моём кошеле… Ведь я сделал всё, о чём мы договаривались!
— За это тебе почёт и уважение, друг мой, — усмехнулся я. — Но, боюсь, наше сотрудничество продолжится ещё какое-то время…
— Чего??
— Того. Ты мне пока что нужен.
— Я не хочу, — скривился Фольки. — Рядом с тобой опасно, я чувствую это кожей…
— Денег дам, — вынужденно сказал я.
Если не надавить на жажду наживы, то северянин просто сбежит, а он действительно ещё нужен. Без поддержки никак не обойтись: кто-то должен помочь мне в поисках Хольда и девочек.
— Сколько и когда? — сразу оживился Фольки.
— Много и потом.
— Когда именно?
— Сейчас я ненадолго отойду, а когда вернусь, мы с тобой всё обсудим, хорошо?
— Нет, не хорошо, — Фольки поморщился. — Но разве у меня есть выбор?
— У тебя есть кое-что получше выбора — у тебя есть задание.
— Крепостная и кипяток, я помню…
— Вот и отлично. Если сбежишь, найду и превращу в жабу.
— А ты умеешь?
— Нет, но от этого тебе должно быть ещё страшнее.
Фольки махнул рукой и пошёл туда, где мы оставили пленницу. Похоже, он всё-таки смирился со своей участью.
Я же, поморщившись от боли в плече, побежал к реке. Куда ещё податься двум крохам, оставшимся без присмотра? Только к воде. Ну, по крайней мере, мне очень хотелось в это верить.
На днях, во время одной из вечерних прогулок, мы с девчонками нашли небольшую заводь с песчаным бережком. Там было тихо, спокойно и безопасно. Возможно, испуганные дети (а они не могли не испугаться, если всё происходило так, как я предполагал) направились именно туда.
Я добрался до нужного места за четверть часа. Кроны деревьев убаюкивали своим перешёптываниями, волны с плеском бились о берег, а ветерок приносил приятную прохладу. На песке, в паре метров от воды, лежали без движения два маленьких тельца. Сердце пропустило удар, а потом ухнуло куда-то вниз. Неужели я и здесь должен потерять близких людей?
Несмотря на накативший страх, навыки, вколоченные в мозг за годы службы, никуда не делись. Взгляд скользил по округе в поисках опасности, рука вытянула из ножен клинок — я был готов к бою. Хотелось бежать сломя голову, мчаться изо всех сил к лежащим на песке телам, но так делать нельзя — стоит лишь раз потерять осторожность, и жизнь обязательно накажет тебя за это. Если девочки мертвы (от этой мысли скрутило нутро), то спешка уже не поможет.
Ноги проваливались в песок. Ещё несколько шагов…
Эльза и Тори лежали рядом, свернувшись калачиками. Синие губы, растрёпанные волосы, мокрые рубашки. Я не мог заметить дыхания, но чувствовал, что они живы — повидав сотни мертвецов, такие вещи начинаешь ощущать на уровне интуиции.
