На лицах нахараров читались удивление и обида. Артак Рштуни не смог сдержать себя и с яростью, к которой приметалась ненависть, спросил:
– А кто позволит простому народу подняться? Как он посмеет?
Сухо и сумрачно Вардан отчеканил:
– Простой народ – это войско… Простой народ вас кормит и поит… Простой народ – это страна!..
– Простой народ – это войско?.. Но хозяин войска – я! Я погоню его – оно двинется, не погоню – оно не дерзнет!
– Государь Рштуни, ты народ в пропасть не погонишь… Не знаете вы народ! А у него есть своя воля!.. – с горькой насмешкой укорил Вардан. Затем он с угрозой повторил:- Народ восстанет!.. Не смирится он с бесчеловечными поборами, с угрозой уничтожения! Он ни перед чем не отступит…
– Он восстанет против своих владык?! – крикнул взбешенный Гют. – Тогда следует обуздать его хотя бы силой оружия!
«Мне и самому не по душе, что простолюдин вышел из повиновения… – подумал Вардан. – Но это уже не в наших силах! Простолюдина с самого начала в борьбу втянул сам враг…»
Но вдруг Вардан вспылил:
– Ты это кого обуздать собираешься, и зачем?! Кто же пойдет в бой в этот грозный час? Я и ты? И только? Это будет война простолюдина, и вести ее будет он сам! Да! – с горечью продолжал Вардан немного спустя:- Восстанет народ! И восстанет яростно, дико, как некая стихийная сила… Он все будет сокрушать! И, быть может, будет сокрушен и сам… Мы обязаны возглавить все народное ополчение. Если спасение возможно, то спасет нас только народ! Если же погибнет он, то погибнем и мы… Простолюдин должен сражаться! Персы уничтожили нашу государственность. Теперь они хотят уничтожить и нахарарский строй и духовенство, и для этого тянутся лапами к основе нашей – к народу. К нашему последнему оплоту… Поэтому теперь, когда простолюдин поднялся на войну, наш долг – повести его на эту войну! В противном случае, предупреждаю, он нас поведет, если не ведет уже…
– Правда истинная! – подхватили Артак, Атом, Аршавир и несколько других нахараров. Но Нершапух молчал, не поднимая сумрачного взора.
– Простой народ – это страна, и страною мы живы! – с облегчением заговорил католикос. – Значит, будем уповать на простолюдина, и да спасет господь страну Армянскую!..
– Аминь! – откликнулись духовные пастыри, осеняя себя крестным знамением.
Католикос встал. Он умиротворенно перекрестил нахараров и простился с ними. За ним последовало все духовенство.
Нахарары встревоженно и сумрачно молчали. Вардан почувствовал, что сомнение вновь прокрадывается в их сердца. Он прямо, без обиняков сказал:
– Вы все еще во власти сомнения, государи? Оно не покинет вас, пока вы не увидите твердой надежды и залога успеха!.. Так слушайте: мы посылаем воззвание о помощи в Иверию, в Агванк, в Византию и к армянским князьям областей, отошедших к византийцам…
– Это необходимо! На это наша единственная надежда! – почти крикнул Нершапух, тяжело переводя дыхание.
– Несомненно… Истинная правда!.. – оживились нахарары.
– Мы обратимся к ним! – продолжал Вардан. – Это необходимо! У нас тогда будет выбор: примкнуть к той или иной стороне или пойти против нее…
Бросив при этих словах взгляд на Гюта, Гадишо и некоторых других нахараров, Вардан с возмущением заметил недовольство на их лицах. Он порывисто встал и нанес прямой удар:
– Но разве имеем мы право забывать слова императора, направленные персидскому царю: «Пока армяне будут жить в своей стране, покоя у нас не будет. Я пошлю моих армян во Фракию, а ты повели отогнать своих на восток!..» И чтоб после этого они стали помогать нам?! Если даже и помогут, то только из вражды друг к другу. Но чтоб они помогли нам стать на ноги?.. Не надейтесь на это! Мираж это и самообман. Мы обратимся к иверам и агванам, вместе с нами страдающим от тирании Азкерта. Вот они-то придут!
– Придут! – отозвались нахарары.
– Завтра же пошлем посольство к иверам и агванам!
– Непременно!.. Обязательно!.. Непременно!.. – подхватили нахарары.
– Но одновременно с этим, государи, повелите составить общегосударственное войско из ваших полков! – добавил Вардан.
– Обязательно! – согласились нахарары.
Было решено просить помощи у Иверии, у агван и у армянских князей отошедших к Византии областей, – просить их тайно готовиться и подоспеть с помощью, когда достоверно станет известно, что война неизбежна. В Византию решено было отправить особое посольство и на продолжительное время, поручив ему непременно убедить эту примирившуюся с Персией державу в необходимости помочь армянам.
– Каждое посольство будем отправлять в надлежащее время! – предложил Вардан.
Нахарары выразили согласие. Видно было, что они успокоились.
– Но одновременно не упускайте из виду народ, учитывайте его силу! – вновь предупредил Вардан. – Я уверен, что в конце концов нам придется рассчитывать только на него… Не притесняйте его. Будьте справедливы и благожелательны к нему… Облегчите налоги, вооружите его…
– Правильно! Правильно!.. – вновь послышались голоса среди нахараров.
– Будьте благожелательны и к духовенству! – увещевал Вардан.
Напряжение заметно разрядилось. Гют и Артак Рштуни сдали позиции, поняв молчаливый знак Гадишо. Аршавир Аршаруни, Артак Мокац и Атом Гнуни переговаривались в радостном возбуждении. Гют, Гадишо и нахарар Рштуни тоже старались выказать удовлетворение. Примирение и соглашение казались достигнутыми. Разговорился даже Вардан.
– Государь Мамиконян, недаром ты духовного происхождения: болеешь душой за духовенство! – шутливо обратился к Вардану Артак Рштуни.
– Не называй меня Мамиконяном, зови меня Спарапет – и будет правильно! – с полуулыбкой отозвался Вардан. – Мне нужны военные силы. Я обязан победить. Иначе ты первый станешь меня порицать, государь Рштуни! Кто мне поможет, тот и друг мне, будь он хоть дьявол из преисподней! – промолвил он и добавил:- Война требует объединения сил. Война против общего врага объединяет даже бывших противников. На войне не отказываются ни от каких сил, которые можно использовать. Не будем скрывать – нахарары ненавидят духовенство. Но ведь война не дело приязни или же неприязни. Война вещь суровая, она требует подсчета сил. А духовенство сегодня сила, значит, с ним надо объединиться, хотя величайшей нашей надеждой остается все же народ. Он сам, по своей воле поднялся против тирана; тут уже не принуждение, тут вольная стихия, необузданная сила… А я буду рад и ничтожной мошке, которая присоединится к нам и увеличит наши силы! Надо победить! А победить без единения у нас нет никакой возможности.
Нахарары еще долго слушали Спарапета, постепенно проникаясь новыми мыслями, пробуждаемыми неотвратимостью войны Васак покинул собрание в большом смятении. Он чувствовал, что ему противостоит какая-то могучая сила, и с ней еще будет великая борьба.
Он счел унизительным для себя говорить о мятежном поведении народа, о стычках между толпой и его воинами, но, спускаясь по лестнице дворца, мысленно вернулся к этим событиям.
– Все сошло с пути, все смешалось… – пробормотал он.
Всю дорогу он был озабочен.
Он видел, что ему предстоит опасная и трудная двойная борьба: внешняя – против интриг и злобы персидских сановников, и внутренняя – против нахараров.
Но о борьбе за иное, великое дело он не осмеливался еще и думать. Мысль давно копошилась у него в мозгу. Но теперь, когда надвинулось смутное время, потребность всесторонне обдумать эту борьбу делалась все более и более острой. И Васак решил больше не заниматься посланием к персидскому царю, а спокойно и серьезно обдумать именно это великое дело.
«Пора! Пора!.. – думал он. – Иначе будет поздно!..»
Неподалеку от своего дворца он заметил персидских воинов, выстроившихся перед воротами. Васак сделал знак рукой, и тотчас один из всадников его охраны пришпорил коня, поскакал к воротам и вернулся обратно:
– Государь, Деншапух там с Хосровом, могпэтом Ормиздом, Вехмихром и другими сановниками!
Васак нахмурился. У него задергалась щека. Наступал час жесточайшего испытания, – сейчас потребуется все его самообладание…
Когда Васак вошел в приемные покои дворца, гости почтительно поднялись и приветствовали его безмолвно и с достоинством.
– Я собирался уж сам просить вас пожаловать!.. – спокойно обратился к ним Васак, с медлительной торжественностью опускаясь в кресло. – Рад вашему приходу. Трудные дни настали…
Васак вздохнул и посмотрел на Деншапуха. Тот ответил ему ласковым взглядом. Очевидно, он был доволен. События в храме, содержание ответного послания, народные волнения – все это было весьма по душе Деншапуху. Постепенно набиралось все больше и больше материала, необходимого для того, чтоб опорочить Васака в глазах персидского двора… Близился час падения марзпана.
– Ответное послание готово? – ехидно спросил Хосров.
