— Ну и хорошо. Ведь это полнейшая чушь. Эта журналистка спровоцировала мою дочь, вытянула из нее бог знает что…
Тамара отвернулась и стала смотреть в зеркало. Карен не сводила с нее глаз. Задумчиво проведя ладонью по горлу, Тамара подняла подбородок и обернулась. Выражение лица у нее было суровое и непреклонное.
— Но вот родители детей… Сегодня утром было уже несколько телефонных звонков.
Карен сузила глаза:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Люди жалуются. Они считают, что это ты убила ту женщину, и не хотят, чтобы ты работала с их детьми.
— И ты не сказала им, что все это чушь?
Тамара беспомощно развела руками:
— Люди привыкли верить тому, что печатают газеты. А я не могу себе позволить лишиться учениц. Ты сама должна это понять. Я же не говорю, что ты уволена. Я говорю только: возьми на время отпуск.
— Что ж, если надо, я могу и уволиться! — крикнула Карен. — Если я буду прятаться, это будет выглядеть так, словно у меня совесть нечиста. Неужели ты этого не понимаешь?
Тамара сложила руки на груди и вытянула ногу в струну.
— Не заставляй меня настаивать.
— Но, Тамара, я думала, что мы подруги. Я думала, что я могу на тебя положиться.
— Да, в личном плане мы подруги. Но бизнес есть бизнес.
— Понятно, — с горечью кивнула Карен.
— Мне очень жаль, Карен. Честно. Когда весь этот бред рассеется…
— Ничего, я все поняла, — бросила Карен и, развернувшись, вышла из класса.
На скамейке сидела одна из ее учениц, пятилетняя Мерилин в пятнистом трико.
— Здравствуйте, миссис Ньюхолл, — радостно пискнула она. — Я уже готова.
Карен почувствовала, как гнев отступает, вытесненный жалостью к себе.
— Я сегодня не буду вести класс, — тихо сказала она дрогнувшим голосом и, прежде чем девочка начала задавать вопросы, перекинула сумку через плечо и быстро направилась к выходу.
Добравшись до своей машины, Карен хотела только одного — уткнуться лицом в руль и разрыдаться. Но она боялась, что Тамара может увидеть это из окна, а доставлять директрисе такое удовольствие не следовало. Поэтому Карен взяла себя в руки и дрожащими пальцами повернула ключ зажигания.
Дженни стояла возле открытой дверцы шкафчика в раздевалке и запихивала на полку книги. Рядом ждала Пегги, разглядывая толпу школьников, целую реку кожаных курток, джинсов и спортивных костюмов, медленно протекавшую мимо них.
— Я не могу в это поверить, — повторила Пегги. — Неужели та женщина действительно журналистка?
Дженни кивнула.
— Откуда же она узнала, где тебя найти?
— Понятия не имею. Она сказала, что от мамы, но это неправда. Наверно, просто следила за мной.
— Вот незадача, — вздохнула Пегги.
Дженни тоже вздохнула:
— Ты-то здесь ни при чем. А вот мать на меня здорово разозлилась.
Пегги кивнула. Ее отец за завтраком читал статью мачехе вслух, и оба устроили Пегги настоящий допрос по поводу семьи Ньюхолл.
— А ты рассказала маме, как все было? — спросила Пегги. — Ну, что эта женщина изображала из себя подругу твоей родной мамы и все такое?
— Рассказала, но это ничего не изменило.
— Привет, Ньюхолл! — раздался громкий голос.
Девочки обернулись и увидели, что у них за спиной стоит жилистый прыщавый подросток с сальными каштановыми волосами и недобро ухмыляется. За ним в выжидательной позе маячили еще двое мальчишек. Заводилу звали Марк Поттер, и он считался в школе первым хулиганом.
— Чего тебе надо? — воинственно спросила Дженни.
— А правда, что твоя старуха — убийца? — насмешливо поинтересовался Поттер.
— Заткнись ты, — презрительно протянула Дженни.
— Ведь ты сама об этом рассказала всему свету, — не унимался Поттер. — Читала газету?
— Я этого не говорила! Убийство совершил какой-нибудь маньяк.
— Маньяк? — передразнил ее мальчишка. — Похоже, это твоя мамаша — маньячка.
Дженни почувствовала, что на глазах у нее выступают слезы, и запаниковала. Она сама во всем виновата — как можно было говорить такие ужасные вещи о маме? Вот бы провалиться сейчас сквозь землю и никогда больше не возвращаться.
Вокруг начала собираться кучка любопытствующих. Дженни поняла, что оказалась в ловушке. Наверно, все они ждут только одного — чтобы она разрыдалась у них на глазах. Девочка с самого утра заметила, что на нее пялятся со всех сторон. Похоже, все только и ждали этого момента.
— Моя мама никому ничего плохого не сделала, — сказала Дженни, слыша, как предательски дрогнул ее голос.
— Ах, бедная малютка, — засюсюкал Марк и протянул руку, чтобы погладить Дженни по голове. — Ее мамочка совершила такую бяку.
Дженни яростно отшвырнула его руку, но это вызвало лишь взрыв хохота у других мальчишек.
Все это время Пегги ни на шаг не отходила от своей подруги.
— Оставь ее в покое! — взвизгнула она пронзительным голосом. — Приставай к тем, кто может дать тебе сдачи.
Поттер обернулся к новой жертве, его глаза зажглись недоброй радостью. Но прежде чем он успел раскрыть рот, раздался громкий голос:
— Для этого он росточком не вышел.
В толпе засмеялись. Сузив глаза, Марк резко развернулся и увидел перед собой Анджелу Битон, белокурую богиню, главную школьную красавицу. Она громко щелкнула пузырем из жевательной резинки и презрительно посмотрела на Поттера сверху вниз.
Дженни с облегчением увидела, что внимание зевак переключилось с нее на Марка и Анджелу.
Поттер, комплексовавший из-за своего маленького роста, свирепо уставился на самоуверенную Анджелу, хладнокровно взиравшую на него. Всем сразу стало ясно, что новый противник ему не по плечу — придраться в ее внешности было не к чему. Дальнейшее противостояние лишь сулило Поттеру новое унижение.
— Да пошла ты… — буркнул он, сделав непристойный жест. Потом махнул рукой своим дружкам и вразвалочку пошел прочь.
Дженни улыбнулась Анджеле дрожащими губами и поблагодарила:
— Спасибо.
Красавица небрежно пожала плечами:
— Терпеть не могу этого маленького поганца. — И царственно удалилась, окруженная свитой.
Когда все разошлись, Пегги с участием посмотрела на подругу:
— Видок у тебя так себе.
— Я и чувствую себя так себе. Наверно, нужно сходить в медпункт. Лучше уж с родителями дома, чем с этими ублюдками.
— Я тебя провожу, — предложила Пегги.
