— Ты же не хочешь проблем с нашим папой? — спрашивает у меня Пэнг, внимательно вглядываясь в лицо.
— На наших телах уже есть по синяку от тебя. Уверена, что сможешь оправдаться, когда мы тебя заложим? — склоняет голову Кристал, — Ой, папа, мама! Она набросилась на нас, желая показать силу клана! Она ни во что не ставит законы империи! И нас ни во что не ставит! Она хочет, чтобы клан имел больше власти, чем наша семья! — начинает изображать истерику Кристал.
— Будь послушной игрушкой. И мы будем заботиться о тебе, — продолжает улыбаться Пэнг, — Через десять лет вся империя будет принадлежать нам. Уверена, что хочешь быть в оппозиции?..
Совсем недавно Каори говорила мне о том, что я — всё ещё дитя, потому что хочу иметь все игрушки.
Какая жестокая ирония.
Кай теперь принадлежит мне, но я столкнулась с людьми, которые считают меня своей игрушкой.
— Либо вы не осознаёте роль клана экзорцистов в империи, либо вы тронулись умом и тщательно скрываете это, — произношу негромко, — я ещё подумаю над тем, чтобы принять ваши извинения.
— Они не прозвучат. Твой клан в конец обнаглел. Мы давно думаем над тем, как вас присмирить, — Кристал складывает руки на груди, — Вы должны подчиняться правящей семье!
— Мы никому ничего не должны. Как только мы перестанем делать то, что делаем — улицы столицы захлестнёт волна одержимых. Уверена, что хочешь ссориться с нами? — сухо спрашиваю у неё.
В конце концов… это просто дети. Дети, не осведомленные о ситуации в империи. Дети, жадные до власти.
Глупые дети.
— Ваши родители знают о ваших планах? — спрашиваю у Пэнга, с холодом глядя на того.
— Думаешь над тем — чью сторону они займут? — усмехается парень.
Кристал фыркает.
— Мы все молоды и полны энтузиазма, — Пэнг вновь сокращает дистанцию, но на этот раз я готова ко всему, потому не двигаюсь с места и слежу за его движениями, — давай не будем ссориться. Нам вместе идти вперёд — на самую вершину. Уверен, мы найдём общий язык.
— Сомне… — задыхаюсь от резкого удара в живот.
Он меня ударил!
Сгибаюсь пополам, пытаясь сделать вдох, чувствую, как меня с силой толкают в сторону: лечу на диван и не успеваю закрыться, как вновь получаю удар, на этот раз — ладонью по лицу. Моя голова откидывается в сторону, а затем насильно возвращается на место рукой парня, схватившего меня за подбородок.
— Ты — никто здесь. Ты — никто даже в своём собственном клане. Думаешь, мы не знаем о том, что у вас там происходит? — Пэнг почти сидит на мне, перекинув одну ногу через меня и коленом упираясь в диван, а второй ногой — в пол; при этом он продолжает удерживать моё лицо и нависать надо мной, — Если мы захотим — мы сделаем тебя главой клана. А не захотим — ты не выберешься из этого дворца. И никто за тобой не придёт! Сейчас дошло, в каком ты положении?
В дерьмовом. Потому что он прав. В клане нет людей, желающих за меня заступиться.
Так, вот, как ты жила все эти годы, сестра? Вот, что испытывала, не находя единомышленников серди экзорцистов?
— То, что мы предлагаем тебе — не просто кость для собаки. Это путь наверх, за руку с нами, — нежно убирая волосы с моего лица, продолжает говорить Пэнг, а его вторая рука продолжает жестко удерживать мой подбородок на месте, — да, ты будешь подчиняться нам, но тебе это будет нравиться, поверь…
— Мы любим свои игрушки, — опираясь руками о спинку дивана и разглядывая меня сверху, улыбается Кристал.
— У вас с головой всё в порядке? — спрашиваю напряженным голосом.
— Это у тебя с головой не ладно — раз ты до сих пор пытаешься сопротивляться нам, — отвечает Кристал, затем обходит диван и ложится на живот — головой ко мне; обводит пальцем моё лицо, — ты — наша. Просто прими это. Родители дают нам всё, что мы хотим. Сейчас мы хотим тебя!
Её руки вдруг начинают с силой удерживать моё лицо — но я ещё даже не вырываюсь. Пытаюсь понять, что они задумали, как замечаю взгляд сестры, направленный на брата.
Такой… приглашающий взгляд…
Пэнг склоняется надо мной, облизывая губы.
Что не так с этими двумя?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Пытаюсь освободиться, но держат меня крепко, — если я добавлю чуть больше силы, на их телах действительно останутся синяки…
А, чёрт с ними!
Вырываю свои руки, откидываю от себя парня прямо на стол; затем хватаю ворот Кристал и перекидываю её через себя. Резко поднимаюсь на ноги и тут же ухожу от удара Пэнга, нацеленного в мою грудь (гадёныш умеет драться), а затем отбиваю у него какое-либо желание в принципе — на несколько месяцев вперёд; парень падает на колени, едва не теряя сознание от боли… Кристал издаёт что-то нечленораздельное, желая наброситься на меня, но резко затыкается — получив мощную оплеуху.
А затем вторую — в назидание.
…
Спокойно поправляю одежду, затем волосы. Смотрю на этих двоих с отнюдь не лёгким презрением.
— Может, меня и недолюбливают в клане, — произношу чётко, — но это никак не влияет на чувство моего собственного достоинства. Я никогда не буду служить вам. И никто из клана не будет. Ещё раз попытаетесь выкинуть нечто подобное — и наживёте опасных врагов. Даю вам своё слово.
Слышу, как дверь пытаются открыть с другой стороны. Пересекаю помещение, позволяю советнику пройти внутрь.
— Что здесь происходит? — тут же выдаёт блондин, цепко глядя на двойняшек, напряженно следивших за мной с другой стороны зала.
Отсюда невидно, но «румянец» на щеках Кристал теперь симметричный. А Пэнг… вряд ли он станет демонстрировать то, что у него отбито.
— Дети главы захотели поиграть, — отвечаю спокойно; ловлю на себе странный взгляд советника, — Но вы же знаете — я сейчас не в настроении, — завершаю мысль; затем разворачиваюсь к собеседнику, — Я могу встретиться с его величеством? Или, может, стоит перенести встречу на следующий раз?
— Не стоит так открыто проявлять враждебность, — замечает советник, не глядя на меня, — хамство в гостях — не лучший показатель воспитания.
— Хамство? — поднимаю брови, затем перевожу взгляд на двойню.
Что за игры здесь ведутся? И как со всем этим справлялась Каори?
Она совершенно точно не позволяла себя лапать! — появляется мысль на задворках сознания.
Я сама виновата, что расслабилась в присутствии детей правителя. Я сама не поставила себя так, чтобы все чётко поняли: «не кусай — зубы обломаешь!»
Это только моя ошибка.
— Думаю, между нами возникло недопонимание, — сухо отвечаю, опуская взгляд.
— Надеюсь, этого больше не повторится, — отзывается советник, — отношения между главой империи и кланом экзорцистов всегда строились на доверии.
Награждаю деток правителя ещё одним тяжелым взглядом.
Что, правда?..
Похоже, кое-кто пытался развести меня. И уверена — они не оставят попыток сделать клан своими шестёрками…
Не хочу больше появляться во дворце.
— Пройдёмте, — советник делает приглашающий жест, а затем мы оба выходим в коридор, — правитель ждёт вас.
Иду молча за блондином и очень чётко осознаю простую вещь: никто здесь не относится ко мне всерьёз. Ни правитель, ни его жена, ни его дети. Ни этот советник. Они не воспринимают меня, как сестру главы клана экзорцистов. Они всячески демонстрируют отсутствие уважения. Почему? Потому что им это выгодно. Им выгодно, что в данный момент в клане нет лидера. Им выгодно, что я не имею поддержки, хоть и обладаю козырем, который способен помочь мне стать главой. Им выгодно, что я так молода и неопытна.
Потому что они хотят ослабления клана.
Они хотят использовать нашу силу.
Но с какой целью?
— Прошу, — советник вновь делает приглашающий жест.
Смотрю вперёд и вижу правителя, ожидающего меня у главной лестницы. Так, меня выпроваживают?..
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Подхожу к главе империи, и мы начинаем медленно спускаться вниз.
— Надеюсь, мои дети не сильно напрягли вас, — произносит мужчина, — они в том возрасте, когда запреты на них не действуют.
Забавно. Кажется, он прекрасно осведомлен о характере своих отпрысков.
