Прямо по центру холла начиналась деревянная лестница на второй этаж. Там располагались спальни, как сообщил Брайони судья Гамильтон. Под лестницей помещались кухня и комната, где спала Росита, мексиканская экономка ее отца. Пышная, помпезная столовая была смежной с гостиной. Ее убранство состояло из длинного дубового стола, резных стульев, массивной китайской горки и дубового серванта. За стеклами серванта и горки были выставлены красивые тарелки и подносы из олова, бокалы из французского хрусталя, серебряные подсвечники. До блеска отполированные кофейные принадлежности гордо красовались посреди обеденного стола. Столовая очень понравилась Брайони. Французские окна вдоль одной из стен выходили на террасу и на задний двор с видом на буйно цветущий апельсиновый сад.
Совершив короткую экскурсию по комнатам первого этажа, Брайони вместе с судьей Гамильтоном зашла в отцовский кабинет, помещавшийся налево от холла. Едва войдя, она остановилась в крайнем удивлении. Эта комната была ничуть не хуже обставлена, чем остальные, но внимание девушки сразу же привлекла зияющая дыра в стене над каминной доской из темного ореха, огромная черная пробоина на том месте, где, вероятно, должна была висеть картина. Брайони обернулась к Мэтту Ричардсу, который огорченно заговорил, не дожидаясь вопросов:
– Да уж, не особенно красиво выглядит. Мы с судьей просто не знали, что с этим делать, то есть мы не знали, что вам придется более по душе – повесить сюда другой сейф или просто починить стену и заменить сейф картиной или еще чем-нибудь…
– Что здесь произошло? – нетерпеливо спросила Брайони. – Боюсь, я не вполне понимаю, о чем вы говорите.
– Кто-то вломился сюда вскоре после гибели вашего отца, мэм. Грабитель не тронул ничего, кроме сейфа, висевшего на стене. Он был вскрыт с помощью взрыва, и все деньги, хранившиеся там, украдены. Мы не вполне ясно представляем себе, сколько точно там было.
– Ранчо ограбили? Какой ужас! Не пропало ли еще чего-нибудь ценного? – Тут она сама себя оборвала: – Нет, конечно же, нет. Серебряный сервиз там, на столе в столовой, и все эти красивые вещи остались на своих прежних местах, правда?
– Да, это-то и странно, – ответил судья. – Все здесь вокруг было перевернуто вверх дном, однако пропало только содержимое сейфа.
– Но как же такое могло случиться, судья? Неужели никто не услышал шума? Ведь тут совсем рядом спит не менее дюжины рабочих, верно? Так почему же они не сделали что-нибудь, чтобы задержать воров?
– Это случилось в ту ночь, когда у ковбоев был выходной. Все мужчины были в городе, гуляли в «Серебряной шпоре». Росита спала, она осталась одна в доме. Когда раздался взрыв, она, конечно, проснулась и пошла посмотреть, что происходит, но была оглушена ударом сзади и потеряла сознание прежде, чем успела что-либо разглядеть. – Он пожал плечами. – Прошу прощения, мисс Хилл, но я понятия не имею, кто были эти отчаянные парни. Росите потребовалось около недели, чтобы привести здесь все в порядок.
– Si, это правда. Целая неделя это занял! – послышался из дверей тихий голос с сильным мексиканским акцентом. Брайони с любопытством обернулась, догадавшись, что слова принадлежат Росите, экономке отца. Мексиканка оказалась приземистой, полной женщиной с темной кожей, пухлым лицом и заметным темным пушком над верхней губой. Ее черные волосы были туго стянуты на макушке. Белая блуза свободно свисала с ее пышных грудей. Яркая, цветная юбка почти касалась пола. Она стояла на пороге кабинета, скрестив на груди свои толстые руки, и этот недружелюбный жест придавал ей сердитое выражение.
– Здравствуйте, Росита. Это мисс Брайони Хилл, ваша новая хозяйка. – Судья Гамильтон улыбнулся Брайони. – Росита Лопес, мисс Хилл, лучшая экономка штата. Миссис Бэнкс, владелица меблированных комнат, в которых я живу, долго пыталась переманить ее к себе, и Эдна Биллингс тоже хотела заполучить ее в свой отель, но никто из них не смог предложить ей оклад, превосходящий тот, что платил ваш папа. И Росита его стоит, каждого цента, правда, Мэтт?
Ричардс утвердительно кивнул, а Брайони вежливо улыбнулась, гадая про себя, так ли уж велики достоинства Роситы, чтобы платить деньги за сомнительное удовольствие ежедневно видеть перед собой ее кислую физиономию.
«Поживем – увидим!» – решила она, надеясь со временем растопить хотя бы отчасти отчужденность экономки.
– Рада с вами познакомиться, Росита, – сказала она самым дружелюбным тоном. – Я уже сама успела заметить, что судья ничего не преувеличивает – дом в превосходном порядке, все так и сияет! Смею надеяться, что вы останетесь со мной.
Женщина пожала плечами.
– Buenos dias, señorita. Si, я буду оставаться, – сказала она угрюмо и замолчала, словно в ожидании дальнейших распоряжений.
– Замечательно, Росита, замечательно, – заполнил судья неприятную паузу. – А теперь почему бы вам не накрыть ужин для мисс Хилл? Воздух пустыни здорово поднимает аппетит, и я сомневаюсь, чтобы она ела что-нибудь с самого завтрака.
Не говоря ни слова, экономка удалилась с необыкновенной для ее сложения проворностью.
Брайони в замешательстве посмотрела на судью Гамильтона.
– Не думаю, что я ей очень понравилась, – решилась она заметить.
– О, Росита вообще неразговорчива. И кроме того, вы понравитесь ей гораздо больше после того, как заплатите. Думаю, вид песо вернет любезную улыбку на ее лицо.
– Я вас не совсем понимаю. Судья вздохнул:
– Ну, видите ли, мэм, этой женщине платили последний раз за неделю до смерти вашего батюшки. И остальным рабочим на ранчо также. По правде говоря, они все уже подумывают об увольнении. Некому здесь было взять на себя роль плательщика – видите ли, деньги для них были заперты в сейфе.
Он кивнул на дырку в стене.
– Вы хотите сказать, что деньги, которыми следовало расплатиться с работниками, украдены? – вскрикнула Брайони, испуганно расширив глаза. – Но это же ужасно! Как же мне теперь заплатить Росите и остальным?
Эта новая проблема была хуже всех остальных. Конечно, очень плохо, что ранчо пострадало, но потеря денег, предназначенных для зарплаты, была гораздо неприятнее и серьезнее. Что же теперь делать?
– Прошу прощения, мисс Хилл, но похоже, что у вас новые неприятности, – сказал Мэтт Ричардс, выглядывая в окно. – Сюда идут ковбои во главе с Расти Джессапом, он был старшим при вашем отце. Ребята выглядят свирепее апачей на тропе войны. – Он обернулся, нахмурившись. – Боюсь, они собираются требовать немедленной выплаты денег.
– Но это же просто смешно! У меня нет с собой такой суммы! – воскликнула Брайони, подбегая к окну.
Глянув вниз, она в самом деле увидела дюжину мужчин в полотняных джинсах и высоких остроносых сапогах. Они решительным шагом шли в сторону ранчо. Их лица под широкими сомбреро выражали непреклонность. У Брайони часто заколотилось сердце при мысли, что ей придется встретиться с этими разгневанными людьми. Она метнулась к судье Гамильтону.
