по контракту, где–то там и женился. У нас в деревне с работой туго, мужики спиваются, перспектив никаких, наверное, он решил искать в лучшем месте лучшей доли. И пофигу, что я Федьку нянчила уже вовсю. По деревенским понятиям, естественно, я шлюха последняя, никто со мной дел иметь более не желал, на работу хрен устроишься, все друг друга знают, за спиной шушукаются. И что мне, на шее у матери сидеть? Поехала в Москву к друзьям, что раньше сюда подались. Только кому я тут нужна с образованием в десять классов? Попала мне в руки газета, «Московский комсомолец» вроде, открыла раздел объявлений, а там столбиком «девушки на работу» и телефон. Позвонила по первому попавшемуся, поговорила с Олегом. Встретились, мой внешний вид его удовлетворил, он обрисовал ситуацию и характер работы. Я, конечно, в шоке, в полный отказ. Но за пару недель деньги кончилось, друзья вежливо на дверь указывают, и что мне, возвращаться назад? Вот так и пошло–поехало… Сняли с девками квартиру… Короче, теперь хоть пожрать есть что мамке с Федькой. Только редко я их вижу, а как там с ними побуду, так возвращаться сюда сил никаких нет…
Алексей молчал. Временами он посматривал на Юлю, прижавшуюся к нему.
– Завязывай с этим дерьмом, – подвел он итог. – Тебе сына воспитывать надо.
– А каким другим заняться порекомендуешь? – спросила она его снова приветливо–веселым тоном.
– Я серьезно.
– Лех, пойми, теперь выбора особого нет, Олег–то нас обоих пинком под зад, еще и репутацию испортит. Значит, я в приличном месте работать уже не смогу. Ты, кстати, в этой сфере, скорее всего, тоже. Что ж, поеду пока домой, а там видно будет, можно, например, в Питер махнуть, там никто меня не знает.
– Слушай, Юль, завязывай, я серьезно. В худшем случае, найди папика обеспеченного и встань к нему на довольствие. У тебя моська симпатичная, фигура шикарная, что, не заглядываются на тебя? Все лучше, чем так жить.
– Может и заглядываются, только… Понимаешь, я стала ненавидеть мужиков. Им всем от меня нужно только одно все время. Только один ко мне отнесся по–другому за все это время, – сказала она, задумавшись. Затем продолжила уже игривой интонацией: – Правда, на сиськи мои тоже с интересом посматривал.
– Кто же это?
– Скажи хоть, как ты считаешь, у меня красивая грудь? – вместо ответа спросила она.
– Это я что ли?! – удивленно воскликнул Алексей.
– Ну а кто? Кто бы еще за мной сегодня полез? Кому я вообще нужна?
– Юля, я конечно к тебе хорошо отношусь, но…
– Да расслабься, я на тебя не претендую. И от твоих услуг сразу бы отказалась, если бы ты доступа к моему телу захотел. Впрочем, до тела по тарифам я бы тебя допустила, чего уж там, но вот дальше все, финиш, никаких совместных дел. Работа есть работа, осложнения мне не к чему. А любовью я сыта по горло. Охранник должен только охранять и точка. Ты знаешь, как–то даже жаль, что наше сотрудничество подошло к концу. Кроме того, тебе еще со своей девушкой разбираться.
Повисла пауза. Разговор с Юлей расслабил, после ее истории все его проблемы показались какими–то несущественными. Помирится он с Машей, как может быть иначе, раньше ведь всегда мирились…
– Леш… – подала голос Юля веселым тоном, обычно означающий очередной подвох.
– Что?
– Можно еще нескромный вопрос?
– Попробуй…
– У тебя много девушек было? Кроме твоей Машки?
– Я же Маше не изменял никогда…
– То есть что получается, только она одна и была?
– А это что, плохо?
– Наверное, хорошо. Но не в реалиях нашей жизни.
– Чего?
– Да ничего. Сегодня ты пойдешь к ней, она тебя простит, а завтра все у вас пойдет по второму кругу.
– А как иначе может быть?
Юля помолчала, потом уже серьезным тоном спросила:
– Любишь ее?
– Я… я не знаю, – замялся Алексей.
– У–у–у…Тебя спасать надо…
– От кого? От нее что ли?
– Нет, не от нее. С ней ты сам разбирайся и определяйся. От тебя самого. Тебе надо помочь.
– Что ты имеешь в виду?
– Веришь мне?
– В смысле? – не понял Алексей.
– Ну, доверяешь?
– Тебе – да, – ответил он уверенным тоном.
– Вот тогда я тебя попрошу не делать резких движений, а то я сегодня уже огребла, и больше не хочу.
– Ты что задумала? – снова напрягся Алексей.
Но Юля уже усаживалась к нему на колени, лицом к нему, затем развязала ремень, распахнула рубашку. Алексей, изначально вознамерившись просто снять ее с себя, и уже схватил ее за талию, но замер, снова уставившись на Юлину грудь.
– Нравишься ты мне… Уж не знаю, почему. Так как, красивая у меня грудь? – спросила она, обняв его за шею и подавшись вплотную к нему вперед. Продолжила она уже на ухо, шепотом: – Я же видела и сегодня, и раньше, как ты на меня поглядываешь. Что, скажешь не было такого?
Алексей, сглотнув слюну, хрипловато произнес:
– Юля, а как на тебя смотреть равнодушно? На тебя и другие смотрят… А я не уверен, что поступлю правильно, если…
– А ты не волнуйся, даже если я ее снова встречу как–нибудь, я ничего никогда про это не скажу. Ни слова. И другие смотрят на меня только как потребители, а ты не только…
– А как же наши рабочие отношения? – Алексей упирался уже чисто для вида, Юля уже целовала его шею, затем прошептала на ухо:
– Да забей ты на все… Ты мне еще тогда понравился… Я вообще в твоем вкусе, хоть красивая?
Она прильнула к нему еще ближе и начала стягивать с него футболку. Алексей вроде изначально хотел отстраниться, но вдохнул запах ее волос, еще влажных после душа, которые сейчас приятно щекотали его лицо, позволил снять футболку, затем сам снял с нее рубашку, переместил руки ей за спину, снова прижал ее к себе.
– Ты только полегче, – прошептала ему на ухо Юля, – особенно с лицом, на фингалах специальная мазь. И ты мне так и не ответил…
– Ты идеальна, – прошептал он ей на ушко.
***
Курский вокзал, не смотря на три часа ночи, напоминал муравейник хаотичным движением пассажиров и прочей публики: таксистов–бомбил, лениво оповещающих потенциальных клиентов о лучших тарифах, по факту являющимися запредельными и рассчитанными на банальное незнание, носильщиков с тележками, в большинстве своем являющимися выходцами из азиатских республик, собирающихся в кучки и общающихся друг с другом на родных языках, попрошаек, от откровенно бомжеватого вида до вполне приличных, естественно отставших от поезда, и даже милиционеров, лениво посматривающих на всех этих разношерстных людей со стороны, уделяя внимание если только отдельным пассажирам. Но так оно было только на первый взгляд. Действительно затруднялись с ориентирами только пассажиры. Стоило подойти времени прибытия или остановки проходящего транзитом поезда, как вся эта братия направлялась на нужную платформу. Таксисты начинали громогласно оповещать приезжих о своих услугах, носильщики равномерно распределялись по платформе,
