на материале, то ли посчитали процедуру закаливания лишней, металл был относительно мягким и поддавался полотну. Вскоре правая рука была освобождена из оков, и Юля смогла вытянуть перед собой обе руки, затем принялась растирать ладонью место контакта стали с кожей.
– Какой кайф, ты даже не представляешь! – восторженно сказала она. – У меня так суставы затекли. А ты молодец, настоящий мужик!
– Рано радуешься, – отозвался Алексей. – Это еще не все.
– Погоди, немного сменю положение, лягу поудобней, если ты не против.
– Ага, давай, – сказал Алексей, и деликатно перевел взгляд в сторону. И тут же встретился с взглядом Маши.
– Чернов, ну какая же ты свинья… Такой значит у тебя театр… Давай, объясни ей, как нужно лечь, чего уж там, не стесняйся! – возмущенно произнесла она. Но спокойно, без истерик и надрывов. Алексей не нашел ничего лучше, как сказать:
– Маша, это не то, что ты думаешь…
Услышав эту фразу, Юля из последних сил старалась не расхохотаться, вероятно оценив и эту картину со стороны, и банальность прозвучавшей фразы, даже Маша тоже улыбнулась, правда, совершенно точно руководствуясь совсем другими мотивами, ее улыбка отдавала горечью. Но она держала себя в руках, уперлась плечом о стену, и произнесла все же уже немного срывающимся голосом:
– А что же я должна подумать? – затем перевела взгляд на девушку, обратила внимание на отметины и болтающиеся теперь уже на одной руке наручники и добавила уже удивленно, вскинув брови: – Вы что, садо–мазо тут практикуете? С наручниками? Алексей, это ты ее?
Юля начала откровенно смеяться, уткнувшись лицом куда-то в подушку, сдерживать себя уже было вне ее сил.
– Маша, все не так…
– Так значит твоей любовнице это нравится?.. – все так же удивленно спросила Маша.
– Слушай, подруга, я не его любовница, – подала голос отсмеявшаяся Юля.
– Ты мне не подруга! – выкрикнула Маша. – И кто же ты, если не любовница?
– Я путана. А он мой охранник.
– Чего?! – воскликнула Маша.
– Она что у тебя, не в курсе? – теперь уже удивилась Юля.
– Нет, – буркнул Алексей.
– Ой… – смутилась Юля. – Хотя, что уж тут теперь скрывать…
Однако Маша, естественно, уже сделала свои выводы:
– Алексей, ты хочешь сказать, что ты имеешь какие–то отношения с проститутками? – взгляд Маши забегал.
– Если сильно упростить этот вопрос, то да, – ответил он сдавшись и постепенно раздражаясь, заведомо уже понимая, что выбрал не лучший вариант ответа.
– Прекрасно! Это что получается? На нашем диване, укрываясь моим пледом, лежит голая шлюха?! Это отвратительно, уж лучше бы была любовница, это хоть понять как–то можно! Ну почему ты упорно лезешь в говно? Почему ты не хочешь жить нормально?
– Девушка, он действительно спит только с вами! – сказала Юля, но Маша одарила ее взглядом, полным презрения. От дальнейших комментариев Юля решила воздержаться.
– Хватит врать! Я не слепая! Вы… Знаешь Алеша, с меня хватит, – произнесла Маша. – Я поживу у себя в квартире некоторое время. А там видно будет.
– Подожди, то есть как это?!
Но Маша уже развернулась и побежала к выходу. Алексей было рванул за ней следом, но Юля схватила его за руку и произнесла не очень громко:
– Вот прямо сейчас ты ей все равно ничего не докажешь. Пусть остынет.
И он остановился. Возможно, она была права, да он и сам не сильно хотел останавливать Машу, так в итоге и оставшись сидеть рядом с лежащей Юлей. Та его не беспокоила. Лишь через добрый десяток минут осторожно потрогала его за руку:
– Эй, Леха! Приди в себя.
– Да ничего, Юль, нормально все, – ответил он, беря ее левую руку к себе на колени и начиная пилить вторую часть. – Давно у нас не клеелось, если честно… И к этому все шло.
– Такова жизнь… Как правило. Плохо только что она теперь тебя козлом считает. Совершенно не по делу.
Алексей пожал плечами. Достаточно быстро он разделался и с левой рукой, высвобождая ее из металлического плена.
– Леха, можно я воспользуюсь твоей ванной?
– Да, конечно… Теперь чувствуй себя как дома… – все так же как–то отрешенно ответил он.
– М–м–м… Леша… – осторожно подала голос Юля.
– Что?
– У меня вещей никаких нет.
– А, да. Сейчас, – он встал, открыл бельевой шкаф, достал полотенце. – Только вот что тебе на себя накинуть… Моя рубашка подойдет? Просто футболка будет висеть на тебе как на вешалке, а рубашку запахнуть можно…
– Вполне сойдет, спасибо.
Снова не смущаясь присутствия Алексея, Юля встала из–под пледа, накинула на себя предложенную рубашку, завернула рукава, подгоняя ее под себя, запахнула на манеру халата и повязала поясом от плаща, лежащего рядом. На этот раз Алексей не проявил к ней никакого интереса, снова погрузившись в свои думы. Когда примерно через час Юля вернулась из ванной в том же виде, но еще и с полотенцем на голове и явно чем-то подретушированными фингалами, то застала его в такой же позе. Тогда она села рядом и заговорила:
– Не грусти. Придешь к ней завтра, расскажешь как есть, нормально все будет.
– Возможно… Завтра я на смену.
– Ну послезавтра…
– Даже лучше, она успокоится, сомневаться начнет. Только вот странная вы пара.
– Это чем же?
– Да хотя бы размерами. Ты большой, она маленькая. Ты реально в говне ковыряешься, а она?
– Она бухгалтер.
– Угу, бумажки перекладывает, пьет только на корпоративах, на которых тебя показать стесняется, и то не много, а еще требует от тебя культурную программу, поскольку на выходных ей скучно.
– Откуда ты знаешь?
– Так видно же, – усмехнулась Юля, – нравится тебе, или нет, но вы из разных миров. Даже внешне заметно. Она из… как его там… офисного планктона, во, а ты… Может когда–то были у вас и общие интересы, а теперь… Вы сколько вместе хоть?
– Восемь лет.
– Вообще да, это срок… Удивительно, как только смогли столько… погоди, а тебе двадцать с каким хвостиком?
– Двадцать пять мне, а что?
– Первая любовь что ли? И у тебя, и у нее? Тогда понятно. Любовь ушла, завяли помидоры, а на ее месте образовалась пустота…
– Да что ты знаешь о нас? – раздраженно ответил Алексей.
– Я исключительно по себе сужу, ты не подумай. И еще по некоторым женатым клиентам, что у меня были, и кто желал мне душу излить, – она села рядом, упершись боком в здоровый бок Алексея и взяв его под руку. – Нашли, блин, психоаналитика. У всех одно и то же. Всегда. Вот и я тоже любила так, что думала раз и навсегда. Ан нет.
Алексей скептически покосился на Юлю, на что она ему сказала:
– А ты что думаешь, я на панели от рождения что ли? Мне семнадцать лет было, когда я Костю повстречала, и все, думала любовь до гроба. То есть, я и раньше его знала, а тут что–то как нашло на нас обоих. Пел, как соловей! Только он в армию ушел, а возвращаться не захотел.
– Как это не захотел?
– Да вот так, остался служить
