На лице экономки промелькнуло довольное выражение. Ей нравилось, что она могла разговаривать со мной вот так — почти открыто, с минимальным набором условностей, необходимых по этикету. Я знала об этом, поэтому частенько подыгрывала мисс Батлер. Мне это было несложно, а ей — приятно. Такое взаимодействие шло на пользу нам обеим и напоминало деловое сотрудничество, где у каждого были свои, четко прописанные роли и реплики.
— Он снова вернулся с улицы в подранной одежде и с разбитой губой, миледи. Одежду — то мы заштопаем, губа сама заживет, но ведь в следующий раз мальчишка может так легко не отделаться.
Я нахмурилась, признавая ее правоту. Бен действительно мог влипнуть в неприятности из-за его маниакального желания стать своим в уличной банде. Я уже разговаривала с ним на эту тему, но не добилась ничего конкретного. Признаться, с момента переезда и моего замужества наши с Беном отношения не то чтобы дали трещину, но стали чуть более натянутыми, будто мой новый статус разделил нас. Я, оказавшись в привычной атмосфере большого дома состоятельной семьи, чувствовала себя как рыба в воде. А вот Бену явно не хватало свободы. Я была всем довольна и пыталась, чтобы Бен нашел преимущества в новом положении, но тот не желал расставаться ни с прежней жизнью, ни с прежними привычками. Он цеплялся за атрибуты прошлого так настойчиво, что я терялась.
И в то же время в глубине души я хорошо понимала его. В конце концов, стоило в моей жизни появится хоть чему-то, отдаленно напоминающему то, что я хорошо знала, то, для чего была рождена, и я с легкостью отринула весь опыт, полученный на улице. Словно сбросила поношенный костюм, что таскала на себе долгие три года.
Так могу ли я требовать от Бена, чтобы он отказался от своей сути? И насколько нашу суть определяет полученный опыт?
— Благодарю вас, мисс Батлер, — после паузы ответила я. — Я непременно поговорю с Беном.
Мои слова вполне удовлетворили экономку, и она, снова присев в реверансе, неспешно удалилась.
— Г отово, миледи!
Лаура закончила с прической и отошла в сторону, позволив мне полюбоваться на творение ее рук в зеркале.
— Превосходно! — искренне похвалила я, оценив изысканно забранные наверх волосы.
— Лаура, ты делаешь ощутимые успехи.
Девушка польщенно зарделась и хотела что-то сказать, но ее остановил стук в дверь. Порог перешагнул Брайен, уже полностью собранный для светского раута.
— Добрый вечер, милорд!
— Здравствуй, Лаура.
Девушка шустро собрала заколки со столика и деликатно удалилась, оставив нас с Брайном наедине. Я не торопилась оборачиваться, внимательно поглядывая на него в зеркало.
— Прекрасно выглядите.
— Спасибо, вы тоже.
С убийства прошло чуть меньше недели, но мы так и не поговорили с тех пор. Неуютное молчание стало нашим постоянным спутником. И с каждым днем пропасть между мною и Брайном будто становилась все глубже.
От мысли, что Брайен относится ко мне с предубеждением, с едва читающимся презрением, мне было почти физически плохо. Я и сама не заметила, как пустила его к себе в душу. Мне казалось, что уж кто — кто, а он должен был понять меня!
Наверное, будь я менее гордой, признала бы, что он прав: в тот вечер я зашла слишком далеко. Но проблема заключалась в том, что я все равно не испытывала вины и лишь смутно терзалась из-за того, что нарушила кодекс чести эмпатов.
Возможно, мне не хватало великодушия, свойственного Брайену. Я уже не раз думала о том, что он гораздо лучше меня: честнее, смелее, сильнее. Мы вроде были схожи, но в то же время и отличались. И чем больше времени я с ним проводила, тем чаще задавалась вопросом: смогли бы мы стать настоящей парой? Если бы не ориентация Брайена, конечно.
Вряд ли ее способно изменить даже магическое притяжение.
— Напомните мне об истинной цели нашего визита?
Брайен чуть заметно повел пальцами. По стенам пробежала зеленая вязь заклинания, защищающего от прослушивания.
— Мне нужно, чтобы вы заглянули в голову хозяина приема — лорда Фальклера. Я хочу понять, что он за человек и стоит ли иметь с ним дело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— У вас какой — то конкретный вопрос?
Брайен чуть помедлил с ответом, словно тщательно взвешивал каждое слово. О своих делах при дворе он не рассказывал. Тем не менее, я знала, что он постоянно встречается то с одними людьми, то с другими и не ради праздного пустословия. Брайен медленно, очень осторожно, но методично собирал круг влиятельных особ, которым тоже не нравилось, как высоко взлетел Трай Толд.
Сместить такого человека, как Трай, нелегко. Но я была уверена, что Брайен с этим справится.
— Пожалуй, нет, — в конце концов, решил он. — Просто поделитесь со мной его страхами и мечтами.
Я пожала плечами и, набросив на плечи бархатную накидку, поднялась с кресла.
— Конечно. Я постараюсь сделать все, что от меня зависит.
Тогда я еще не догадывалась о том, как сильно подведу нас обоих.
— Маг с порталом уже ждет в гостиной, — вежливо, но чуть отстраненно сказал Брайен.
— Если вы готовы, можем отправиться к Фальклерам прямо сейчас.
Он протянул мне раскрытую ладонь, и я, не раздумывая, приняла ее. Спускаться по лестнице под руку с Брайеном было привычно и вместе с тем — волнительно. Наверное, я никогда не избавлюсь от того вороха сложных чувств, что вызывали во мне самые простые, невинные прикосновения Брайена.
Внутренний голос ехидно добавил, что на другие рассчитывать и не стоит, и я досадливо поморщилась.
Лицо мага оказалось знакомым. Этот молодой человек уже несколько раз доставлял нас на самого разного рода мероприятия, которых только за последнюю неделю мы посетили больше десятка. Иногда мы с Брайеном умудрялись заглянуть на два — три приема за вечер, коротко отметившись на каждом более-менее важном событии для местной аристократии.
Перед глазами вспыхнули цвета, пронеслись калейдоскопом смазанные краски. Когда я открыла глаза, к нам уже шагнул лорд Браскон, распахивающий объятия.
— Чета Гарландов! — с напускным, как я знала, восторгом воскликнул он. — Как я рад вас видеть!
— Взаимно, милорд, — сдержанно ответил Брайен и, подождав, пока Браскон поцелует мне руку, добавил: — Мы должны поздороваться с хозяевами дома. Прошу нас простить.
— Конечно-конечно.
Мы прошли мимо пытающегося скрыть разочарование Браскона и нырнули в комнату, полную гостей.
— Осторожно, — шепнула я. — Не прекращайте общение так резко. Это может вызвать подозрение.
Брайен задумчиво кивнул.
— Вы правы. Мне нужно быть подружелюбнее с Брасконом. Прежде мы с ним считались хорошими приятелями.
От того, насколько легко Брайен признал мою правоту, на сердце потеплело.
Это качество — умение прислушиваться к чужим словам — нравилось мне в Брайене особо сильно.
Возможно, потому что мне самой этого не хватало. Одна мысль, что я могу ошибаться, вызывала во мне раздражение. Собственное несовершенство гордецов ранит больнее чужого. Именно так говорила мама…
Фальклеров я уже видела на других приемах, но возможности заглянуть к ним в голову у меня не было. К сожалению, и сам лорд, и его жена в силу своего возраста отдавали предпочтения моде. былых лет. Такие фасоны уже почти не носили, за исключением совсем уж старой гвардии, но, кажется, Фальклеров это не смущало. Наоборот, даже льстило. И он, и она любили выделяться в толпе. Возраст был им обоим к лицу. Странном образом, неглубокие морщины лишь подчеркнули благородство лиц, а седина, серебром посверкивающая в волосах, прибавила образу мудрости и статусности.
Я бы не стала так надолго останавливаться на пристрастии Фальклеров к сомнительным нарядам и забавным парикам, если бы не одно «но». И лорд, и его жена всегда носили перчатки, как это и предписывал этикет лет тридцать назад.
Современное поколение аристократов довольно свободно относилось к этому правилу, надевая перчатки разве что на совсем официальные мероприятия, но Фальклеры, к моему неудовольствию, не сделали исключения и для домашнего приема.
