- Воспитала ублюдка. Нет бы признать. Сука.
- До сих пор не понимаю, зачем, - я пропустила гневный выпад Миши мимо ушей. - Он ведь и не говорил со мной после нападения, только глаза отводил на суде. Деньги у них были... Я не обижала его. Он был хорошим парнем. Таскал пакеты с магазина, помогал мыть окна...
- Мне очень жаль, что такая мразь была в твоей жизни. Больше он тебе не докучал?
- Нет. Он, кажется, отсидел и уехал из страны. Сейчас это уже неважно, - я посмотрела на Михаила и грустно улыбнулась. - Теперь понимаешь, почему я не понимаю тебя? Боль - это всегда боль, какими бы ни были причины.
- Иди сюда, - он обнял меня за плечи и притянул к себе. Я не сопротивлялась - положила голову ему на грудь и замерла, немного одурев от его теплоты и нежнейшего чувства, которое рождали его прикосновения. - Я узнал тебя лучше, и теперь понимаю. Узнаешь получше меня - и тоже поймешь.
- Ты уверен?
- Я надеюсь.
- Почему?
- Потому что хочу, чтобы ты согласилась быть со мной.
Глава девятая
- Так и сказал?
- Угу, - я накрыла глаза ладонью. - Что мне делать?
- Не знаю... А он красивый?
- Да.
- Не дурак?
- Нет.
- Добрый?
Я задумалась.
- Наверное...
- Я так понимаю, что ты первый раз нацелилась на серьезные отношения, но тебя останавливает тот факт, что он - родственник пациентки?
- И это тоже.
Алина вздохнула.
- Не знаю, Вер. Шутить с тобой не буду, я бы, конечно, рискнула, но ты... Не знаю... Скажу: "Лови", и все испорчу таким советом.
- И на том спасибо.
- А если нет - жалеть не будешь?
Мы помолчали.
- Решай сама, - снова вздохнула Алина. - Но в "Померанец" его бери. Хоть гляну...
- Журналиста включать не будешь?
- Ну... Смотря что он из себя представляет.
- Лин.
- Шучу. Честное партизанское, ни вопроса лишнего не задам. Если это не Папа Римский, конечно.
- Ладно. Увидимся. С наступающим.
Про очередную годовщину трагедии никто из нас не обмолвился и словом.
Я отложила телефон и направилась готовить завтрак. Маргарита Васильевна проснулась раньше обычного, прослушала Листа и вышла ко мне.
- Вера, собери сегодня выписки по моим счетам, - заявила она с порога.
- Хорошо.
- Михаил ещё не встал?
- Нет.
Княгиня села на свое место и, чуть откинув голову, презрительно оглядела меня.
- В каких бы отношениях ты не состояла с моим внуком, будь добра соблюдать договор. Я не потерплю лишней болтовни. Мои проблемы и их решения - это мои проблемы и решения. Ты поняла меня?
- Да, простите.
- Второго просчета я не потерплю.
Мы позавтракали, но гулять не вышли. Маргарита Васильева забрала Мозеса, который играл под столом с огрызком ленты от упаковки с гирляндами, и удалилась на веранду - смотреть на руины оттуда. Я принесла тепловую пушку, потому что в комнате было довольно холодно, а княгиня не приминула напомнить, что, вообще-то, ждет выписки.
- Да, конечно, сейчас все принесу.
Папки со счетами и прочими документами я хранила в гостиной, в секретере, чтобы доступ к ним имели и я, и княгиня. Я достала папку с банковскими выписками и, закрывая дверцу, краем глаза увидела просочившуюся в комнату черную тень.
- Мося, брысь!
Но котенок уже юркнул под елку. Игрушки на ветках затряслись, обозначая восхождение. Я обругала себя за незакрытую дверь и, бросив папку на диван, полезла за котом. Зверь был против и укусил меня за руку. Очень хотелось поругаться, громко и нецензурно, но этого гаденыша я с дерева стащила молча. Отряхнула от иголок и мишуры и за шкирку вынесла на свет. А у дивана стоял Михаил и листал выписки. Я сунула ему в руки кота, а документы попыталась забрать, но Михаил просто отвернулся от меня.
- Доброе утро, Вера.
- Доброе. Отдай мне, пожалуйста, выписки.
- Секунду. Здесь все?
- Без последней недели. Мне нужно отнести их Маргарите Васильевне.
- Угу, - Михаил посадил кота на диван и, не обратив внимания, что тот опять дунул к елке, продолжил просматривать выписку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Слушай, это некрасиво, - я схватилась за папку. - Я головой отвечаю за сохранность этой информации.
- От меня в том числе?
- От тебя особенно.
Он поднял брови и обескураженно посмотрел на меня.
- Чем я заслужил такое недоверие?
- Недоверие заслужила я.
- Да... Я понял, извини. Только дело в том, - он не отдал мне папку, но развернул так, что я смогла увидеть числа. - Видишь эти суммы?
Я мельком глянула на операции.
- Вижу. Что в них такого?
- Она каждый месяц переводит тысяч по пятьдесят-семьдесят. И кому... Соне.
Я нахмурилась и, резко дернув, наконец-таки вырвала папку из его рук.
- Значит, так надо.
- Кому надо? - Михаил нахмурился. - Этой козе, которая палец об палец не ударит, чтобы заработать? Только мужиков меняет, как перчатки.
- Я не хочу вникать в ваши семейные перепетии, - я закрыла папку.
- Да, - ответил Михаил рассеянно и полез в карман брюк. - Да, прости.
Я молча наблюдала, как он достает мобильный и набирает номер, но, увидев, кому он звонит, не смогла смолчать:
- Ты уверен, что это нужно решать здесь и сейчас?
- Да, уверен, - глядя на меня, он приложил телефон к уху.
- Тогда говори тише, - я мотнула головой, указывая на прикрытые двери.
Он кивнул и отошел к окну. Я мельком глянула на елку, которая трясла ветками, обозначая передвижение Мозеса.
Из клубка мишуры донеслись чавкающие звуки. Я отложила папку и полезла за котом.
- Здравствуй, Сонь. Нормально. Нет, - Михаил кашлянул и покосился в мою сторону. Мгновение молчал, то ли готовясь к скандалу, то ли гадая, какого черта я полезла на елку и стоит ли начинать ссору при мне. А потом, кивнув, отвернулся и начал:
- Скажи, пожалуйста, сестренка, до каких пор ты будешь тянуть деньги с бабушки? Да, мое дело. Потому что ей эти деньги нужнее... Ага, знала бы, если бы приезжала. Чего тебе неуютно? Она со всеми такая. Не надо искать оправдания своему наплевательству. Ага. Конечно. Я хуже всех, да... Понял... Спасибо, польстила... Короче... Я в твою жизнь не лезу, ты мне уже доступно объяснила, кто я и что я. Но теперь слушай сюда... Нет, ты меня послушай! - рявкнул он так, что даже Мозес, пытавшийся удрать от меня, съежился и притих. - Не касаются меня твои кредиты, ясно? И бабушки не касаются! Ищи работу, дура! Все. Что? Кому рожу набить? Гению? Хватит с меня разборок с твоими мужиками...Тебе?! Да пошла ты...
Михаил шумно вздохнул и замолчал. Я прижала к себе кота и обернулась к дивану, чтобы взять папку. Зря я поставила Мозеса в приоритет. Теперь все выглядело так, будто я хотела подслушать разговор.
- Когда бабушку кладут на обследование? - не оборачиваясь, спросил Михаил.
- Пятого.
- Ясно. Я приеду. И на Новый год, наверное, тоже...
Я молчала, все ещё сомневаясь, приглашать его в "Померанец" или нет. Вопрос решился сам собой.
- Если у тебя есть какие-то планы... - начал он.
- Мы с подругой и ее парнем идем в "Померанец" третьего, - выпалила я. - Было бы здорово, если бы ты... составил нам компанию.
Он обернулся, улыбнулся лукаво, словно подловил меня.
- Свидание?
Не ответив, я пожала плечами и направилась к дверям, поудобнее перехватив кота и папку.
- Маргарита Васильевна, ваши выписки.
Она вздрогнула и обернулась:
- Какие выписки?
Я замерла на пороге. Княгиня несколько секунд вопросительно смотрела на меня, потом снова отвернулась к окну.
- Я снова все забыла, да?
- Только о выписке.
Она опустила голову.
- Как это глупо. Что меня ждет, Вера?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Зависит от диагноза, - я спустила Мозеса на пол. Сзади скрипнули доски.
- Но если он подтвердится - как скоро я все забуду? Как скоро перестану быть собой?
- Это от многого зависит и...
