оставив ей ничего другого, как засеменить следом.
– Я видел последствия рейда лущителей, – сказал Вихан спокойно, закрыв дверь. – На другом маршруте, с отцом. Мы нашли корабль-колонию, такой же как наш. Лущители напали на них. Они забрали их ресурсы, выдрали посадочное устройство и всё переселенческое оборудование. Захватили двигательные системы и прыжковые излучатели, корабельный компьютер и вооружение. А затем генераторы, гравитационное ядро… и оборудование для жизнеобеспечения. – Глаза его блестели. – А людей они оставили, – сипло закончил мальчик. – Оставили их умирать. – Его руки, прижатые к бокам, были стиснуты в кулаки. – Мы не сдадимся лущителям, – с нажимом сказал Вихан, – потому что это будет невероятно… – Кулак хлестнул и ударил в стену рядом с ними. – Непростительно, – он ударил снова, – глупое решение!
– Ясно! – закричала Бет. – Я просто подумала…
– Хватит думать! – взревел юноша. – Начинай командовать, или из-за тебя нас всех убьют!
Эта обжигающая ярость шокировала Бет даже сильнее, чем если бы он ударил её. Она никогда не видела, чтобы Вихан настолько потерял контроль над собой. Вдруг она кое-что поняла: Вихан был напуган, он был в ужасе, возможно, впервые с тех пор как они пробудились в последний раз. И отчего-то этот ужас пугал больше, чем его гнев.
– Ясно! Ладно, слушай, – заговорила Бет, обезоруживающе поднимая руки. – Я всё поняла. Извини.
Юноша кивнул, дыхание его немного успокоилось.
– Хорошо, – сказал он. Голос был всё ещё сиплый. – Хорошо.
Он развернулся и вышел из комнаты. Бет подождала, пока сердце не перестало частить, пока болезненные мурашки адреналина не растаяли у неё на руках и пока её саму не перестало трясти.
В конце концов девочка пришла в себя и тихонько вышла обратно на мостик. Вихан вернулся к своей консоли. Остальные работали за своими экранами. Никто не поднял глаз, когда Бет подошла к ним. Хотя она знала, что ребята, судя по всему, всё слышали.
Бет заняла своё капитанское кресло.
* * *
Второй гизмо Арнольда выполз на корпус и направился к своей цели. Бет наблюдала за ним через одну из установленных на обшивке камер: он ковылял на двух повреждённых ногах и одной руке, как израненный краб. Арнольд сказал, что хоть что-то гизмо сможет сделать, но Бет казалось, что он вот-вот развалится. Девочка старалась не думать об этом. Оставалось девяносто минут. К настоящему моменту крыса должна была завершить Прыжок. Быть может, её экипаж уже докладывает тому, кто её послал…
Лорин по-прежнему не сводила глаз со своих экранов. Она начала бормотать себе под нос. «Интересно, это хороший знак или дурной?» – мелькнуло в голове у Бет. Люсиль снова и снова сверяла настройки Прыжка, а Миккель готовил для них процедуру экстренного сна. Он убедился, что у всех есть резервные копии, и теперь ходил по мостику, раздавая ребятам маленькие сонные диски, которые нужно было закрепить сзади на шее, чтобы записать воспоминания перед Прыжком. Они до сих пор не знали, почему в прошлый раз для настоящего экипажа эти диски не сработали, но Миккель уверял Бет, что на этот раз всё получится. Подумав, Бет решила, что не остаётся ничего другого, как поверить ему.
Все знали, что им делать, кроме самой Бет. Она ещё какое-то время посидела в кресле, но молчание на мостике и волнами исходивший от Вихана гнев грозили затопить её. Страх электрическим разрядом трещал над их головами, бежал по стенам, по экранам, по их коже. Бет знала, что нужно что-то сказать, что-нибудь сделать, но она совершенно не понимала, что именно. В конце концов она промямлила что-то неразборчивое, встала и сбежала через весь корабль в отсек Сна, где стояли капсулы её родителей.
Она навещала отсек Сна каждый день и знала, что и остальные тоже ходят туда, однако, как ни странно, они об этом никогда не говорили. Освещение здесь было приглушено до минимума, и мониторы капсул поблёскивали в полумраке. Бет смотрела на мамино лицо, на решительные скулы, на упрямо выдвинутый подбородок.
– Что бы ты сделала, мама? – прошептала она.
«Наверное, организовала бы атаку, вооружившись зубочистками и жвачкой», – подумала Бет. Кэрол Маккей была из тех людей, которые могли добиться своего, просто перекроив вселенную так, как им было нужно.
Мама не шевелилась, только очень медленно дышала. Девочка прошла к папиной капсуле.
«А ведь он тоже обладал своей особенной силой», – размышляла Бет. Это была сила фермера, сокрушённого ветром и неурожаем, который, однако, лишь хмурит брови и снова берётся за дело. Весёлое упрямство перед лицом неудач. Она вздохнула. Это бы тоже ей пригодилось.
– Все напуганы, – шепнула она. – И никто не хочет сказать об этом вслух, мы все притворяемся. – Голос её дрогнул. – Мне тебя не хватает. Всех вас. – Девочка оглядела капсулы. Ей не хватало всех взрослых, всех матерей и отцов, братьев и сестёр. Судьба их всех зависела от неё, а она понятия не имела, что делать.
– Ну что ж. Была не была! – Бет встала и ещё раз обвела взглядом комнату. Вдруг внезапная мысль проскользнула ей в голову.
«Все эти капсулы, – подумала она, – родителей, всех членов экипажа… Что-то здесь не так. Что-то вроде оптической иллюзии: как будто это нечто одно, а если посмотреть свежим взглядом…»
В дверях возникла тень; Миккель прошёл внутрь и кивнул ей.
– Мне нужно настроить твою заплату, – сказал он, указывая на сонный диск у неё на шее. Девочка встала неподвижно, и Миккель стал копаться в настройках. Он снова мурлыкал себе под нос.
– Как у тебя это получается? – спросила Бет. – Я имею в виду оставаться настолько спокойным. – Он моргнул, как будто не понимая, в чём вопрос. – Ты всегда такой расслабленный. Неужели ты не волнуешься?
Миккель закончил сверять показатели и задумался.
– Мой брат тут, – сказал мальчик наконец. Он подошёл к одной из капсул и заглянул внутрь. Бет проследовала за ним. Юноша внутри капсулы как две капли воды походил на Миккеля те же светлые волосы, то же нейтральное лицо. Он был на несколько лет старше.
– Мы занимаемся альпинизмом, – сказал Миккель. – Дома. На Лофотенах[19], в Норвегии. Мы постоянно лазаем – по скалам, по ледникам… Летом, когда всегда светло, даже ночами. Мы с Йонасом делаем это вместе. Лазать несложно, но нужна тщательная подготовка. Йонас всегда мне твердит: ты должен ничего не забыть. Ты должен научить свой мозг помнить. Ты должен быть методичным. – Он осторожно положил руку на стекло капсулы. – Один раз Йонас и его друг поднимались на гору, и друг сорвался. Он сломал ногу. Они были очень далеко, но брат сам донёс его до дома. Никто не помогал. Я
