— (Ты переходишь грань!) — крикнул бугай, в ответ на что его ногу схватили каменные корни.
— Убей, — из моего рта медленной вязкой струёй вытекала кровь
Бугай рычит, задирает руку и со всей силы бьёт по полу. От места удара расходится огненная щель, достигает гео-мага и взрывается огненным смерчем, полностью поглощая азиата.
Тот завопил во всё горло и в последний момент, перед тем как вырубиться, взмахнул рукой. Корни, обвившие бугая, взрываются и разлетаются множеством золотых осколков. Всё комнату буквально изрешетило.
Естественно, в бугая попало.
Осколок пробил ему глотку, и теперь он, хлюпая кровью, дёргался на полу.
«Чёрт… как же… больно…»
Из моего рта вытекала кровь. Слишком… много приказов. Я не выдерживаю.
Но нельзя останавливаться. Нужно продолжать.
Два врага мертвы. Один вот-вот умрёт. Один прикован к земле. Не досталось лишь самому старшему из них.
— Р̰͋а̯ͥс̮ͥс̦̓т̹̐е͙̍г̱̌н̥̑и̣͆с̩ͦь͕ͩ, - обращаюсь я к наручникам.
Оковы щёлкают. Я выхаркиваю кровь, поднимаю голову и вижу последнего уцелевшего врага.
— Запаникуй. Убегай. Спасайся.
Он рванул на выход.
Я приподнимаюсь на колено, хватаю один из острых осколков, дожидаюсь, пока азиат схватится за ручку двери и швыряю снаряд прямо ему в голову.
— У̳͆с̜̔к̗̈́о̳͛р̳̃ь̥̎с͔͌я̹ͯ.
Камень ускоряется и расшибает череп азиата, превращая заднюю часть его головы в месиво. Мужчина сразу же вонзается лицом в дверь.
«Ох… сука…», — я встал и завалился на колено, — «Как же… херово…»
В глазах двоится. Тело онемело. А ещё стало очень холодно — руки дрожат.
Я снова пытаюсь подняться и, когда в глазах потемнело, едва удержался на ногах. Пришлось схватиться за стену, чтобы не упасть.
«Да уж… нужно было аккуратней»
Пора заканчивать.
Я беру отколовшуюся от дивана палку и иду к пленённому камнем Бо.
— Это ты? К-кто ты?! Какого чёрта ты с ними…
Я вонзил палку ему в глазницу. Он вскрикнул, задёргался, и через пару секунд обмяк.
Горло разрывало. Я даже дышать не мог без боли.
«А что если…», — я сконцентрировался на себе, прикрыл глаза и…
— В͖ͦо̠͑с̯̇с̳̾т̩̾а̟̋н͖̌о͓ͦ …
Резко захлопываю рот и замолкаю.
Четвёртый уровень отдачи. Значит, я могу применять приказы на себе. Просто не дорос.
«Ладно, всё равно справился», — отпиваю сироп и осматриваю помещение.
Магический огонь быстро потух, а в его эпицентре лежал сгоревший заживо человек. Бугай, упавший рядом, перестал дёргаться. Старший скатился с двери, оставив на ней длинный кровавый след. Бо я вбил палку в глазницу. Главарь доживает последние минуты, хлюпая кровью в пробитых лёгких.
«Вот как надо, неудачники»
Я нашёл валяющийся на полу нож и подошёл к главарю.
Да, он умрёт. У него лёгкие пробиты — он нежилец без магов исцеления. Его судьба решена.
Но я не идиот, чтобы не добивать врагов.
— Ублю…, - не успевает сказать азиат, как я перерезаю ему сонную артерию.
«Я не разговариваю, когда убиваю, прости. Такбы, возможно, и поболтал», — я вздыхаю и осматриваюсь, — «Ну, последний, вроде»
Я бы не прожил столько будучи военным преступником, если бы совершал такие тупые ошибки. Оставить кого-то в живых, значит дать шанс не только раскрыть мои способности, но и элементарно выдать лицо, поселить ненависть, да и просто подставить спину всё ещё живому магу.
Я пошарился по карманам чинг чонгов, нашёл что искал, спрятал в трусах и осмотрелся.
«Если здесь ещё и Софии нет, то я неудачник года…»
А ведь её реально здесь не было…
Или… хм… вон дверь какая-то в другую комнату.
Я аккуратно, оглядываясь по сторонам, прошёл в другое помещение и наконец увидел то, за чем явился.
Она лежала на картонке. В рваном чёрном платье, с подтёками на лице, исхудавшая и едва держащаяся в сознании. София.
Даже в таком состоянии она настоящая красавица.
Чёрные как уголь волосы. Утончённое лицо. Высокий для девушки модельный рост, тонкая талия и большие золотые глаза. Я не стал смотреть на её грудь, бёдра или ягодицы. Нет, не время для этого. Но даже без них я с первой секунды признал, что она невероятно красива.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Воплощение аристократичной красоты.
— П-помоги…, - прохрипела она, вытягиваю ко мне руку, — К-костя… помо…
— Да-да, — вздохнул я, — За этим я и пришёл.
Жалко её. Даже язвить не хочу.
«А у меня хватит сил её поднять?»
Хватило. София была лёгкой. Я закинул её руку на плечо, поставил на ноги и аккуратным шагом пошёл вместе с ней на выход.
«Чёрт, снова в глазах закружилось».
Ну мы и два инвалида, если честно.
«Надо валить пока при памяти», — я прижал девушку поближе и снова поковылял до выхода, — «Не буду рисковать и всё осматривать. Ну нахер»
На пути встретилось неожиданное препятствие. Обезьянка.
Она сидела возле сгоревшего трупа и пыталась его разбудить.
«Твою мать…», — я захотел плакать, — «Самая тяжёлая часть…»
И что делать? Можно ведь её бросить — это просто обезьянка. Зачем мне обезьянка? Что мне с ней делать?
Но ведь…
Аргх, сука! Я ведь не чудовище какое!
— Пойми, что он умер. Отпусти его. И иди ко мне.
Это ведь я её расстроил! А-а-а, не могу! Нельзя её бросать! Людей убивать и пытать можно. Животных — ни за что!
Обезьянка в последний раз толкнула мужика, пискнула что-то на обезьяньем и медленно пошла в мою сторону, постоянно оглядываясь на бывшего хозяина.
Она подошла, встала на задние лапки и взяла меня за штанину.
— Прости, кроха. Это я его убил. Теперь я не могу тебя бросить. Пойдёшь со мной?
Обезьянка повернулась на горелый труп. Она понимала, что хозяин умер. Она не ждала, что он проснётся.
Она с ним прощалась.
Прошло время, и капуцинчик схватился за мои штаны и забрался на плечо, забавно щекоча кожу маленькими пальчиками.
— Ты будешь жить лучше любой обезьянки, обещаю.
И вот, в такой компании из модели, человека с синдромом бога и обезьянки, мы вышли из здания.
Нас ждали. Естественно. Не услышать потасовку было невозможно.
— Госпожа! — кинулся Лютер.
Они только-только подъезжали к парковке здания. Кто-то даже бежал. Все мужчины и женщины носили костюмы как у Лютера. У кого-то в руках были жезлы, у кого-то кинжал, у кого-то даже копьё. Огнестрела не было.
— Госпожа! — снова вскрикнул побежавший Лютер.
— Держите вашу Софию, — я аккуратно передал девушку агенту.
«Вместо зарплаты вы должны получать говно на лопате и доброе слово напоследок», — сказал бы я, не боли у меня горло.
Ну вот и всё. Судя по хоть и порванному, но уцелевшему вечернему платью девушки, её действительно только били. Что, впрочем, мелочи — магия залечит.
— Константин, в машину! Срочно! Доложишь обо всём Тео…
— Нет, — резко ответил я, — Сначала вернусь за телефоном.
— Да плевать на телефон! Это не просьба, это…
— Мне срать, — процедил я хриплым, изменённым голосом, — Вы — ничтожества, неспособные защитить свою госпожу. Знайте своё место и не забывайте, что я только что сделал.
Лютер прикрыл рот. Такого он… не ожидал. Даже на капуцина на плече внимания не обратил.
Меня реально оставили в покое. Правда провожали недоуменным, восхищённым и злобным взглядом, но это всё лирика.
Я вернулся к месту встречи с обезьянкой и поднял телефон. Затем полез в трусы, достал украденный предмет и запрятал под заднюю крышку мобильника.
Что-ж, можно возвращаться.
Софию уже увезли, часть оперативников прочёсывала здание, а Лютер ждал возле машины. Я сел на заднее сидение и раскис, едва не засыпая прямо там.
Херово. Слабость. В глазах даже помутнело. Меня не интересовал даже диалог с отцом, который наверняка последует. Меня ничего не интересовало — я просто хотел отдохнуть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Хотя… нет, вру.
Я то и дело думал о записках с кодами криптовалюты, спрятанных под крышкой телефона.
