— Ты такой заботливый, — сонно бурчит любимая.
Подъезжаю к дому, бужу Заразу, не судьба ей сегодня выспаться.
— Приехали, малышка, пошли домой.
Одеваемся, не спеша, в разных комнатах. Чувствую, как меня охватывает волнение. Любимая ведь больше не напоминала мне про предложение, может, она не хочет выходить за меня? Так, нужно успокоиться.
Выхожу в прихожую и теряю дар речи. Тот же дерзкий взгляд, как и три с половиной года назад. Цепляет, завлекает.
— Ты бесподобна.
На губах любимой расцветает соблазнительная улыбка. Она знает, что она шикарна, и ей приятно, что я оценил по достоинству её образ. Внутри вспыхивает ревность, что другие увидят её такой. Идти куда-либо совершенно не хочется.
— Я твоя, ты помнишь? Только твоя, — подходит ко мне Зараза и поправляет галстук.
Как она угадывает моё настроение, для меня до сих пор загадка.
— Только моя, — прижимаю её к себе за талию и наклоняюсь, чтобы украсть сладкий поцелуй.
Моя девочка со вкусом вишни.
— Если ты продолжишь меня так целовать, то мы никуда не пойдём, — прерывисто дыша, сообщает любимая.
— Все, пошли отсюда, а то я сам тебя никуда не пущу.
Когда мы подъезжаем к знакомому нам бару, глаза Заразы расширяются.
— Ты серьёзно? — улыбается.
— Ага.
Помогаю выбраться любимой, и в обнимку мы медленно идём туда, где все началось. Внутри помещения ничего не изменилось, я это знаю, потому что днём здесь был, а вот любимая удивлённо озирается.
— Здесь все так же.
— А ты помнишь, как было? — усмехаюсь. — Мне казалось, что ты не сильно рассматривала окружающую обстановку.
— Вот не надо, не сильно уж я была пьяна.
— Не буду спорить.
Подвожу любимую к барной стойке, киваю бармену, и он отдаёт мне большой букет красных роз. Любимая ахает.
— Самой сексуальной женщине в этом баре, — протягиваю букет Заразе.
— Ты успел рассмотреть остальных и сравнить? — приподнимает бровь.
— Не вижу никого кроме тебя уже много лет, — зачем шутить, если можно сказать правду.
— Любимый, — улыбается Заразочка и тает. — Что будем пить?
— Сок.
— Почему сок? — хмурится Заразочка.
Потому что тебе нельзя алкоголь.
— Пойдём потанцуем.
Прижимаю к себе Заразу. Мы плавно двигаемся в такт медленной музыке, мои руки путешествуют по оголённой спине, провоцируя Заразу прижаться ближе.
— Как мы могли не потанцевать в тот вечер? — спрашиваю, покусывая мочку уха.
— Нам было не до этого, — судорожно отвечает Зараза, вцепившись в мои плечи.
— Поехали отсюда, — предлагаю я.
— Уже? — распахивает глаза Заразочка.
— Наше путешествие в прошлое ещё не заканчивается.
— Тогда пошли.
Забираем букет, и я везу Заразу в гостиницу. Любимая только улыбается, увидев, куда я её привёз.
— Тот же номер? — хитро спрашивает любимая.
— Обижаешь, — подмигнул.
Киваю головой администратору, он поднимает палец вверх, предупреждая, что все готово.
— Помню, как ты не позволил администратору выдать свою фамилию, — хихикает Катя, когда мы входим в лифт.
— И хорошо. Ты бы тогда точно сбежала.
— Это точно, — грустно улыбается.
Открываю ключом номер и забираю букет, чтобы поставить в специально приготовленную вазу.
— Ты всё продумал?
— До мелочей.
Свечи, два бокала, фрукты, шампанское в ведре со льдом.
— Красиво.
— Не хватает медленной музыки, — замечаю я.
— Не знаю, мне и так хорошо.
Присаживаемся за стол, открываю шампанское и разливаю по бокалам. Знаю, что один бокал ей можно.
— Почему десять тысяч?
Любимая смеётся.
— Так и знала, что ты не забыл, — улыбается и откусывает клубнику.
— Ты не ответила.
— Ты был настолько самоуверенным типом, хотелось поставить тебя на место, — признается зараза.
— У тебя получилось, я сначала злился, потом начал постоянно думать о тебе, прокручивать нашу ночь. Ты стала мне сниться. Помню, ещё мне было обидно, что так мало.
Любимая снова смеётся.
— У меня с собой было двадцать тысяч, считай, я отдала тебе половину. И это неплохо, если вспомнить, что у меня были пустые счета.
— Я не знал. Как ты выкрутилась?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Продала машину, все украшения, квартиру. Правда, квартиру потом выкупила, ту же самую. Пришлось за неё переплатить. Но мне хотелось её вернуть.
— Я тобой восхищаюсь, не каждый бы смог идти дальше.
— Мне помогло горе. Я заполняла пустоту работой.
— Нужно завтра съездить, чтобы ты попрощалась.
— Съездим. Спасибо тебе за этот вечер, это приятный сюрприз.
— Я старался.
— И как мне тебя отблагодарить? — взгляд из-под ресниц.
— А как ты хочешь?
— По-разному, — подходит ко мне, садится на колени.
Провожу рукой по бедру, нащупываю край чулка.
— Плохая девочка.
— Не правда, я испорченная, но никак не плохая, — шепчет любимая и кусает меня за мочку уха, находит чувствительное место на шее и проводит по нему язычком, губами. Сжимаю её бедро.
— Я хочу, чтобы ты лёг в постель, — тянет за галстук.
Всё выходит из-под контроля, сейчас я должен делать предложение, а не идти к постели и не облизываться, смотря за тем, как виляет попкой моя будущая жена. Подводит меня к постели и толкает на неё, забираясь сверху.
— Помнится мне, я задолжала тебе стриптиз? — проводит пальчиками по моим губам.
— Разве ты не расплатилась? — ловлю губами пальцы, целую, кусаю.
— Нет, — с улыбкой отвечает любимая.
Тянется к своему телефону, включает Sam Tinnesz — Play with Fire.
— Даже так, — улыбаюсь и сажусь к спинке кровати, чтобы освободить больше места Заразе.
— Давно готовилась, не знала, когда лучше станцевать, — смущается.
А дальше происходит то, чего я не ожидал от своей Заразы. Она начинает двигаться в такт музыке, изгибаясь так, что у меня кровь в венах кипит. В паху все твердеет, руками сжимаю подушки и неотрывно смотрю, как любимая скидывает платье, лифчик, трусики. Схожу с ума от потребности прикоснуться к ней.
Она подходит ближе, соблазняя, совращая, и в последний момент отстраняется, чтобы подразнить, продлить чувство предвкушения. Но стоит ей в очередной раз приблизиться ко мне, как я хватаю её и подминаю под себя.
— Попалась, — рычу в губы и целую страстно, кусая губы, подразнивая языком язычок Заразы.
— Денис, — стонет любимая.
— Поздно, — мне окончательно снесло крышу.
Переворачиваю любимую на живот и подтягиваю к себе упругую попку, шлёпаю и кусаю.
— Денис, — стонет любимая.
Раздеваюсь и продолжаю кусать аппетитную попку. Раздевшись, притрагиваюсь к любимой, ощущаю, насколько она мокрая и готовая для меня. Единственное, что меня сдерживает резко в неё войти, это ребёнок. Пристраиваюсь к любимой сзади, провожу рукой по позвоночнику, сжимаю ягодицы и осторожно вхожу, медленно, от этого наслаждение острее. Любимая стонет и пытается насадиться на меня, но я сдерживаю её, контролирую.
— Теперь главный я, — говорю Заразе и кусаю её за спину, шипит и стонет, когда я вхожу до конца.
— Денис! — кричит любимая, стоит мне выйти и резко войти.
Сдерживаться становится сложнее. Голова кружится от её запаха, тихих стонов, не могу больше.
Толчок, шлепок, толчок, и так до бесконечности. Стоны, крики, мокрые тела. Меняю позу и придавливаю любимую своим телом, вхожу, кусаю за шею. Ножки заразы обнимают меня, прижимая к себе, ногти впиваются в спину. Страстные слова от любимой, плавные движения, сменяющие рваными, быстрыми толчками, возносят нас на вершину экстаза.
— Денис! — кричит зараза, содрогаясь подо мной.
Сжимаю её волосы в кулак и вхожу в последний раз, чтобы взорваться и потеряться в любимой навсегда.
Переворачиваюсь на спину, утягивая за собой Заразу. Любимая устраивается на груди и слушает стук моего сердца, а я перебираю её волосы и считаю себя самым везучим засранцем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Люблю.
— И я, Заразочка моя.
