— Нет, — я почти упала на колени. Мне было всё равно, что будет со мной. Но только не он.
Йер и Айк сели рядом со мной на ковёр.
— Нэйт. Единственное, что я могу, это спасти ему жизнь. Но вы не будете вместе.
Я вцепилась в локоть Ийеррэйто.
— Сделай это любой ценой!
— Тебе не понравится цена, — горько усмехнулся тот.
— Неужели все члены Совета Тринадцати подписали прошение?
— Кроме твоего дедушки.
— Значит, кворума тринадцати нет!
— Есть. Его заменил ваш действующий Представитель при МГС.
— Кайннан…
— Нет, предыдущий. Официально, Кайн ещё не сменил его, хотя все документы уже подготовлены.
Не знаю, стало ли мне от этого легче.
— Вы признаёте, что не выполнили контракт, заключенный вами лично с Межгалактическим советом?
Я очнулась от своих размышлений. Мы снова были в зале судебных заседаний Цитадели.
— Да. — Гайл смотрел мне в глаза. Нам так и не дали приблизиться друг к другу.
Я подвела его. Я подвела его под смерть.
Все свидетельства главных участников уже были заслушаны. Все ребята были максимально красноречивы и доказывали нашу минимальную вину. Последним шёл Эргор Хал, на которого Айк смотрел очень тяжелым взглядом.
— Я ничего не могу сказать о личных мотивах участников событий, свидетельствующих в пользу их виновности или невиновности.
— Но что-то же вы можете сказать? — раздражённо спросил председатель Судебной коллегии, пожилой гуманоидообразный рептилоид с оранжевыми глазами.
— Я могу сказать, что некоторое время прожил бок о бок с оракулом Иллеанеем, а также ныне покойной Дей-Харрой. Я также лично знаю Айко Рат-Наара.
— Ну, так поведайте нам свои соображения, — рептилоид был едва заметно ехиден.
— Сбываемость предсказаний оракула, согласно всем летописям, и моим личным наблюдениям, стопроцентная. Не было ни одной причины сомневаться в том, что и на этот раз его видения и расчёты были верны. И уничтожить Инраора можно было толко в то время и только таким способом.
— Но ведь они могли вас предупредить? Как представителя МГС? И вы могли дать разрешение на свершение их планов. Оракул, вы предвидели уничтожение бесценного Нарах-Тена?
— Предвидел, — ответил Илли. Врать не было смысла, каждое слово проверялось сильнейшими менталами.
— По какой причине вы не сообщили о своих видениях представителю МГС?
— Он бы не дал своего согласия.
— Верно, — подключился Эргор. — Как я вообще мог единолично дать такое согласие?
— Вот видите, — сказал Илли, — у нас не было времени на бюрократические проволочки. Только там и только тогда свершится могло!
— Только не впадайте тут в транс, пожалуйста. — Председатель раздраженно от него отмахнулся. — Ллейр Хал, вам есть ещё что сказать?
— Думаю, если бы у нас было больше времени, рано или поздно, после захвата ещё нескольких десятков планет и уничтожения цивилизаций, Межгалактический совет всё равно пришёл бы к выводу, что пожертвовать артефактом во имя спасения жизней можно и нужно. Эти люди лишь сократили время, за которое могли погибнуть…
— Отклонено, — председатель перебил его, ударом молотка. — Мы закончили. Командующий Дан-Эйра, исходя из всего выше заслушанного, по особому ходатайству Совета Тринадцати Гарайской конфедерации, вы приговариваетесь к смертной казни. Подчиненные из вашей группы будут лишены всех званий, накоплений и гражданства Гарайской конфедерации. Они могут поселиться, где угодно, кроме как в границах вашей Конфедерации.
Председатель снова ударил молотком.
— Нет, что с Эллнэйей? — Гайла интересовало только это. — Вы не сказали, что будет с ней?
— Её судьба определится позже. Вы её уже не узнаете.
— Нет, — прошептал он.
Мы оба знали, что сейчас должен взять слово Тенемхет. Но услышать приговор всё равно было страшно. Вдруг Тен передумает и промолчит?
— Ллейр Предеседатель! — его громогласный голос прорезал пространство, а сам он был сразу же освещён прожектором.
— Да, номарх Тенемхет, — терпеливо ответила рептилия.
— Я ходатайствую о том, чтобы этот человек понёс наказание в границах гелиосферы моей номархии.
Наказание, которое применялось в его империи, — полное и безвозвратное стирание всех воспоминаний. Человеческая жизнь была приоритетом. Людям давали второй шанс, забирая у них всю память обо всём, что они имели в жизни.
— Основание?
Мы все прекрасно знали, что торг между ними уже прошёл заранее, до начала заседаний. Тенемхет уже побывал, вместе с Айко и Йером, в моём номере. Они путешествовали между мной и Гайлом, передавая сообщения, которые мы писали друг другу.
Коммуникаторы у нас забрали, и Гайл написал мне несколько писем. Самых настоящих писем, на обычной древней бумаге. По-моему, я не держала таких в руках с самого детства. Однажды я нашла в комнате родителей коробку с таким вот бумажными записками, которые они писали друг другу в молодости. Теперь у меня тоже будет такая коробка. Пусть в ней будет всего три письма.
Тенемхет был очень щедр и обещал МГС передать целую флотилию военных кораблей кредессов на отрицательном веществе, в дар Альцинирус-Вейра.
Как только Йер узнал об этом, в шутку возмутился:
— Я годами просил у тебя хотя бы один такой корабль!
— Ты угрожал и предлагал деньги. А эти ребята… ты только посмотри в эти глазки, — Тен с улыбкой смотрел на меня сверху вниз, но обращался по-прежнему к Йеру, как будто меня здесь вовсе не было. — С тех пор как встретил свою ллеирт, я как-то размяк. И Дехраит твою воскресим.
Это уже было для Айко.
— Какой я всё-таки хороший, — сам себя саркастично похвалил номарх. — Сам от себя в восторге.
— Меня казнят? — перебила я его представление.
— Нет. И оракула тоже. Слишком ценные мозги. А тебя, скорее всего, ещё и будут изучать. К тому же, многие надеются воссоздать твой артефакт. И если ты еще не умрешь от старости на тот момент, снова станешь полезной.
— Значит, я смогу прилететь к вам на Дахрариг рано или поздно? Смогу снова завоевать Гайла?
— Пока слишком рано делать такие оптимистичные прогнозы. Тебе запретят следовать за ним, даже приближаться к моей границе. В этом, черт возьми, смысл наказания. Стереть его личность так, чтобы связей с прошлым не было. И твоя судьба ещё действительно не решена. Кроме того, что с вероятностью девяносто процентов, тебя не казнят.
— Обоснуйте своё хадайство, номарх, — повторил вопрос Председатель Судебной коллегии.
— Он не является злоумышленником. Его халатность была преступна, но это всего лишь халатность. Я ратую за его исправление, как велят мне мои древние боги.
Когда ему было выгодно, Тенемхет прикрывался своей религией и богами, намеренно не убирая из названия империи слово «теократия». Рептилоид недовольно почавкал, делая вид, что думает.
Кайннан хотел вскочить, но я видела, как предыдущий Представитель Гарайи остановил его, заставив сидеть на месте и не вмешиваться, когда разговаривают взрослые дядюшки.
— Коллеги? — рептилоид обратился к своей коллегии, делая вид, что они действительно должны посовещаться. Я затаила дыхание, чтобы ничего не сорвалось. Все кивнули.
— Что ж, да будет так. Преступник передаётся для исполнения наказания на Дахрариге и будет подвергнут диссоциативной медикаментозной амнезии без возможности восстановления. Отбывайте немедленно. Гараидов высадить на ближайшей от Альцинирус-Вейра торговой станции. Приговоры Ищейке и Оракулу будут оглашены через несколько дней.
Нам не дали попрощаться. В зале суда, когда всё три часа мы постоянно смотрели друг другу в глаза, я видела его в последний раз. Больше он не попал в свой номер в отеле, больше к нему не допустили никого из наших друзей. И даже Тенемхет не мог остаться с ним наедине, без присмотра специальной комиссии из МГС, которая должна была следить за исполнением приговора до самого конца.
Я не знала, что будет со мной. Тен обещал, что Гайл будет жить. Но никто из нас не знал, увидимся ли мы вновь. Его уводили силой. Он до последнего мгновения смотрел на меня, сжав зубы и молча сопротивляясь. А я ненавидела свои слезы, которые полностью застилали мне глаза и мешали видеть каждую черту его лица.
