— Ваш? — тихо спросил Красный Жезл у Чжоу.
Тот отрицательно покачал головой.
— Его сын работает на нас. Но старик ничего не знает.
Нервы Красного Жезла больше не выдерживали. Он решил действовать.
— Как попасть в подвал, знаешь? — спросил он у Чжоу.
Тот испуганно посмотрел на него.
— Знаешь или нет?
— Знаю.
Чжоу в нескольких словах объяснил, как найти люк. Красный Жезл огляделся и увидел мальчонку лет шести, который играл с кошкой на тротуаре. Красный Жезл подошел к нему и присел на корточки.
— Хочешь заработать десять долларов?
— Угу,— ответил мальчуган, не прекращая своего занятия.
— Видишь во-он того дядю? - Красный Жезл показал в сторону одного из детективов, стоявших у входа в дом № 14.
Ребенок поднял голову.
—Угу.
Красный Жезл достал из кармана листок бумажки и нацарапал на нем несколько иероглифов.
— Отдай ему это.
— А десять долларов? - спросил мальчонка.
— Потом вернешься и получишь.
— Нет, — заявил с недетской серьезностью малыш, — сначала деньги.
Красный Жезл вынул из кармана пятидолларовую бумажку.
— Остальные потом.
Мальчуган взял деньги, листок и деловито направился на другую сторону улицы. Красный Жезл подошел к Чжоу.
—Уходи. Жди меня в начале Саго-роуд. Я буду минут через двадцать.
Чжоу, казалось, только и ждал этих слов, чтобы мгновенно раствориться в толпе. А Красный Жезл быстро двинулся от того места, где стоял, не спуская глаз с мальчонки. Тот подошел к детективу и потянул его за рукав. Детектив отмахнулся, но малышу, видимо, очень хотелось получить остальные пять долларов. Он продолжал назойливо теребить детектива. Наконец тот нагнулся и взял листок, адресованный ему Красным Жезлом. Пробежав глазами написанное, он резко повернулся к мальчугану и что-то спросил. Мальчуган показал пальцем в ту сторону, где только что стоял Красный Жезл, и, не увидев его, стал что-то говорить детективу. Из дверей снова появился маленький человечек в очках. Детектив подбежал к нему, сунул в руки листок, и они вместе бросились назад, к дверям.
— Все будет чисто, "старший брат", — пробормотал себе под нос Красный Жезл, чувствуя, как бешено заколотилось у него сердце. Теперь-то уж он не сомневался: судьба Белого Бумажного Веера была решена.
Невесёлые мысли инспектора прервал нарочито любезный голос Белого Бумажного Веера.
— У вас еще будет время для размышлений, — сказал он. — А пока немного побеседуем. Когда нам наскучит разговаривать, мы сможем развлечься с крошкой Цян. Я как хозяин уступлю ее вам в первую очередь.
Присутствующие, в том числе и Цян, захохотали.
— Нам есть о чем поговорить, — продолжал Белый Бумажный Веер. — Вас наверняка интересует наша организация. Сразу должен извиниться: я не смогу полностью удовлетворить ваше любопытство. От вас мне скрывать уже нечего, потому что... потому что я снова передумал и решил все-таки оставить вас здесь. Вы нам не нужны, господин Ло. По вашему лицу я понял, что вы не согласитесь работать на нас. Ничего, найдем других. Но многого я вам рассказать не смогу, потому что эти твари, — Белый Бумажный Веер кивнул в сторону остальных, — схватывают все на лету. А зачем людям много знать? От этого у них нарушается кровообращение и портится аппетит. У меня к вам тоже найдется несколько вопросов. Скажу откровенно: меня настораживает ваша осведомленность и тоже разбирает любопытство. Кстати, о любопытстве. Мне страшно хочется узнать, как продвигаются ваши дела на Блаканг-Мати. Этот ужасный могильник всех взбудоражил. Но, говорят, полиция уже неделю топчется на одном месте. Скелеты почему-то молчат!
— Не питайтесь слухами, — в тон собеседнику ответил Ло. — Тот малаец, которого вы запихнули вмес...
Он не договорил. Белый Бумажный Веер рывком поднялся с места и сильным ударом в лицо свалил Патрика на пол. Ло стукнулся головой о стену, и затылок скова заныл от боли.
— Не очень-то вы гостеприимны, — глухо произнес инспектор, вытирая струйку крови на подбородке.
— Я же предупреждал, что мы не одни, господин Ло. Не нужно лишних подробностей.
Белый Бумажный Веер сел в кресло. Он старался по-прежнему говорить вежливо, но улыбка сошла с его лица. Очевидно, слова Патрика его обеспокоили. Цян, скользнув по инспектору оценивающим взглядом, проглотила какую-то таблетку и запила ее водой.
— Господин Ло, не будем терять времени. Мне нужно кое-что выяснить. Во-первых, кто назвал вам этот адрес? Во-вторых, откуда вам известно мое имя? В-третьих, насколько далеко продвинулось ваше расследование на острове?
— По поводу острова я вам не могу многого сказать, поскольку мы здесь не одни. — Ло по-прежнему пытался сохранять присутствие духа. — Что касается остального... Вы же все равно оставите меня здесь. У меня нет выбора, а следовательно, нет стимула для откровенности.
— Я с удовольствием сохранил бы вам жизнь, — ответил Белый Бумажный Веер, — но полагаю, что это нецелесообразно. Ваши друзья, увидев вас целым и невредимым, не поверят, что вам просто удалось сбежать от нас. Они будут считать, что вы завербованы, и отстранят вас от работы. И ваша ценность для нас будет равна нулю. Нам нужны люди в Си-ай-ю, и мы попытаемся поговорить с кем-нибудь из ваших коллег в более благоприятной обстановке. Так будет вернее. Что касается вас, то я, право, сожалею. Но выбор у вас все-таки есть.
— Какой же?
— Я предлагаю вам два варианта смерти, — мечтательно проговорил Белый Бумажный Веер. — Первый — в том случае, если вы проявите благоразумие и ответите на все мои вопросы. Мы оставим вас здесь, и вы умрете в тихой, спокойной обстановке от голода к жажды. Это, конечно, не очень приятно, я бы даже сказал, утомительно. Но тем не менее безболезненно. Помучаетесь немного, потеряете сознание и — все. Второй вариант... В общем, на вашем месте я бы выбрал первый. Второй вариант значительно хуже. Как бы вы ни упорствовали, говорить мы вас заставим. Но поскольку пытки всегда сильно травмируют мою психику, а уйти мне некуда, то вам придется расплатиться за нанесенный мне моральный ущерб. Когда вы останетесь здесь один, мы откроем заслонку в углу за топчаном. Там живут крысы. Штук пятьдесят. Кормим мы их крайне редко...
Белый Бумажный Веер сладко зевнул, посмотрел на рябого и, протянув руку в направлении топчана, щелкнул пальцами. Рябой отодвинул топчан и стукнул ногой по чугунной заслонке. Тотчас же где-то в глубине началась возня, послышался писк.
Кровь ударила в голову Патрику. Ему даже почудилось, что он почувствовал слабое затхлое дуновение из норы с крысами. Дыхание смерти. За время работы в Си-ай-ю инспектор видел немало зверских, садистских убийств. Но для Патрика все это существовало как бы в другой плоскости, в другом мире. Сейчас он сам очутился в нем. И этот мир ужаснул его своей невероятно дикой реальностью. Патрик внимательно посмотрел на Белого Бумажного Веера, словно желая удостовериться, человек ли сидит перед ним или вампир из фильма ужасов в человеческом облике. "Нет, — решил инспектор, — тебе не удастся видеть меня смятым, раздавленным, молящим о пощаде. Я не потеряю свое лицо, не доставлю тебе такого удовольствия". Он весь внутренне подобрался, приготовившись к самому худшему. Но мысль продолжала напряженно работать — что сделать, чтобы хоть как-то облегчить свой конец?
— Ответьте, пожалуйста, на мои вопросы, — вкрадчиво, почти ласково попросил Белый Бумажный Веер, и от его тона Патрику стало не по себе. — Иначе вам будет очень больно.
Инспектор искоса взглянул на физиономии стоящих у стены гангстеров. Белый Бумажный Веер перехватил его взгляд и ухмыльнулся.
— Смею вас уверить: эти парни прекрасно знают свое дело. Но они слишком грубы, нетерпеливы. Их желание побыстрее увидеть человека мертвым граничит с патологией. А вот красотка Цян — само изящество. Взгляните на ее ручки. Это руки виртуоза. Она заставляла говорить многих. Вы не будете исключением. Знаете, чем подкупает меня эта тварь? Нежностью. Она действует всегда с такой осторожностью, слов но боится причинить вам боль, боится, что вы перестанете дышать раньше, чем она закончит демонстрировать свое мастерство.
"Неужели девчонка способна на это? — подумал инспектор скорее с удивлением, чем с испугом. — С Белым Бумажным Веером все ясно. Садисты, которых мне доводилось видеть, — нормальные люди по сравнению с ним. Но девчонка..."
— Цян!
Цян отделилась от стены и вынула руку из кармана. Между пальцами у нее сверкнула тонкая полоска лезвия бритвы. Инспектор посмотрел на нее. Теперь перед ним стояла не смазливая девица, какой она показалась Патрику поначалу. Змеиный взгляд немигающих глаз леденил душу. Ноздри ее раздувались, губы перекосились то ли в усмешке, то ли в судороге. Бледное лицо в один миг стало уродливым. Она сделала несколько глубоких, конвульсивных вздохов и медленно стала приближаться к инспектору. Торговец фруктами и рябой крепко схватили его за руки.
