- Может и вправду осталось в нём что-то человеческое?.. - думала я вслух. - Ведь он не сделал мне ничего плохого. Он мне даже помог...
Я водила сухой палочкой по снегу, рисуя невнятные картинки и вспоминая, как он вынес меня на руках из камеры замка. Я снова видела, как он заставил меня расплавить камень стены. И как у меня получилось. Я закрыла глаза, представив стук сердца в тот момент, пульсацию крови в висках, как меня наполняло чувство нерастраченного гнева. И как внезапно обжег мой рот острый вкус пламени, и стал мягким тёмный гранит.
Если во мне появилось что-то тёмное, так пусть хоть послужит на пользу. Открыв глаза, я старалась не выпускать появившееся внутри чувство. Не потерять его. Это было, словно я добровольно разжигаю в себе злость, гнев и страсть одновременно. Это было приятно. И эти ощущения дали мне власть над огнём.
Вокруг моей палочки начал таять снег, постепенно превращаясь в мокрую лужу. Но и она очень быстро высохла. Мёртвая трава под снегом загорелась, и я почувствовала долгожданное тепло. Обрадованная своим успехом, я накидала туда веток, собранных вокруг, и соорудила небольшой костёр, который обогрел и высушил меня. Теперь уже можно было и плащ со спины отодрать. Это было больно, но необходимо. Я просушила раны, с которых больше не шла кровь, и теперь, расслабившись, наслаждалась моментом спокойствия. Хоть несколько минут можно было никуда не бежать.
Так я просидела ещё некоторое время, давая отдых уставшим членам, пока при свете костра мой взгляд не упал на дерево, росшее напротив меня. Снизу это был обычный ствол с полу отвалившейся старой корой. Но стоило взглянуть выше, он начинал расширяться, образуя бедра, затем сужаться, будто талия, а затем на стволе выступали тёмные бугры грудей. Ещё выше на меня смотрело перекошенное человеческое лицо. И таких стволов здесь были сотни тысяч. Или больше.
Я тут же отодвинулась от своего дерева, к которому уже так долго прижималась, и обнаружила там мужской торс. Все стволы были неподвижны, как и полагается растениям, но больше они не внушали доверия. С другой стороны, на всех этих лицах висела немая маска страдания. Деревья были мертвы. И людям в них совершенно очевидно, было холодно и одиноко. Тёмные деревянные глаза смотрели с тоской, но рты их не открывались, и ветки не тянулись ко мне. Это радовало.
Я сразу же потушила костёр, решив, что здесь больше делать нечего. Не так уж и много времени у меня было. Погоня вряд ли будет отдыхать. Я пошла вперёд, стараясь поддерживаться выбранного направления, параллельного основной дороге. По крайней мере, я на это надеялась.
Теперь мне казалось, что за каждым моим шагом следят сотни глаз. Это было не очень приятно, хотя с другой стороны, я была совершенно спокойна, потому что деревья были немы и неподвижны. Здесь не было тропы, и мне приходилось идти наугад, огибая тот или иной ствол, пытаясь не сбиться с курса. Холодный колкий ветер всё так же бил в лицо, но теперь, после того, как я хорошенько отогрелась, мне было легче. Следы за мной очень быстро заметал снег, поэтому я могла надеяться, что хотя бы по ним меня не вычислят.
Я была в пути уже много часов, но ничто вокруг не менялось. Мне пришло в голову повернуть ближе к дороге, чтобы узнать, насколько верно я двигаюсь. Но сколько бы я не пыталась теперь её найти, это было невозможно. Тогда я поняла, что окончательно сбилась с тропы. В такие моменты, когда не видишь ни одного варианта к спасению, хочется просто сесть прям там, где стоишь, и предаться слезливому отчаянию. Собственно, так я и поступила.
Мгновенно силы покинули меня, и я прислонилась к ещё одному сухому дереву, смотрящему на меня грустными старческими глазами. Укрывшись застывшим плащом Асмодея, я незаметно для себя уснула.
Проснулась я от того, что у меня жутко стучат зубы. Выпрямившись и сняв с себя плащ, я поняла, что пока спала, меня почти полностью замело снегом. Я тут же попыталась повторить фокус с разжиганием костра, и, как ни странно, у меня снова получилось. Это опять придало мне бодрости и наполнило тело кипящей энергией. Я даже позволила себе улыбнуться.
Снег вокруг медленно подтаивал, и внезапно рядом что-то зашевелилось. Я вся напряглась, неизвестно чего ожидая, но вдруг, скинув шапку налетевших снежинок, около меня оказался знакомый скорпион из белого золота с брюшком из красного камня. Отблески костра переливались на его металлических лапках, а странный камень будто поглощал свет.
- Асмодей? - спросила я в воздух, оглядываясь по сторонам, но вокруг была лишь тишина и вой ветра. - Так ты здесь один... - сказала я бывшей заколке с легким разочарованием, в котором старалась себе не признаваться. А скорпион сидел рядом, не издавая ни единого звука. Я не знала, дотронуться до него или не стоит. Его клешни были вполне натуральными. Так же как и острый шип на изогнутом хвосте.
- Тебя герцог прислал? - спросила я у него, но, очевидно, он не умел говорить, потому что продолжал неподвижно стоять, смотря на меня своими золотыми глазами.
- Ну и какая с тебя польза, если ты ничего не говоришь?! - разозлилась я, и отвернулась от заколки. - Раздавить тебя что ли?
После этих слов, скорпион, аккуратно передвигая маленькими лапками, опасливо отошёл немного назад. И так я узнала, что он меня понимает.
- Так может, ты знаешь отсюда дорогу? - спросила я осторожно. Но скорпион больше не двигался. - К порталу, - уточнила я тогда, и неожиданно, он развернулся и побежал куда-то налево, неловко прыгая по снегу, периодически проваливаясь внутрь. Отбежав на несколько метров, он остановился, развернувшись и посмотрев на меня. Так я поняла, что он меня ждёт. Не думая более ни секунды, я последовала за ним.
Через пол дня пути ветер стал стихать, и я почувствовала в воздухе усиливающуюся с каждым шагом вонь. Чем теплее становилось вокруг, и чем меньше снега было на земле, тем тяжелее было дышать. Всё возрастающий смрад непереносимо резал нос. И очень скоро я поняла почему.
Скорпион бежал впереди, теперь ловко перебирая лапками по земле, выводя меня из зачарованного леса. Мы вышли на опушку, и я заметила, что далеко справа проходила та самая дорога, которую я потеряла в лесу. Она была совершенно пуста, и погони за мной словно бы и не было. Но я старалась не высовываться сильно из черты леса, пока не пойму, куда идти дальше. А это был довольно сложный вопрос, поскольку передо мной расстилалась голая долина, землёй в которой были продукты человеческой жизнедеятельности. Голые люди, испачканные в нечистотах, ходили по этой слякоти, изредка наклоняясь и выуживая что-то из грязи. Другие бегали от малочисленных низеньких бесов, летающих по воздуху и бьющих людей по спинам длинными хлыстами. Когда человек убегал от такого надзирателя, он на ходу чаще всего поскальзывался и падал, полностью погружаясь в липкую вонючую субстанцию. Тогда демон хохотал, разворачивался и начинал гнаться за кем-нибудь другим. А самое страшное из этого всего было то, что здесь, как и в остальных местах, где мучились грешные души, не было стен, которые могли бы удержать желающих сбежать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
