– Я что, тихо спрашиваю? – не дождавшись моего ответа, сердито прорычал всадник. – Кто разрешил спешиться?
– Я… Я это… С лошади упал… – пробормотал я первое, что пришло в голову.
– А она при этом поводом за ветку просто на ходу зацепилась, удачно подпрыгнув? – зловеще прищурившись, процедил Эрастович.
– Не знаю… Наверное…
– Чудеса, да и только! – саркастически покачал головой инструктор. – Прям, заколдованное место!
Заколдованное оно или нет, место было тем самым, где два дня назад слетела с коня Зуля. И оказался я сейчас здесь, конечно же, не случайно. Ну и повод, разумеется, не сам собой оказался на ветке – это я его набросил, чтобы потом не ловить пугливую Плотву (да, именно так выделенную мне сегодня лошадку и звали!) по всему полигону.
Рассказ несостоявшейся напарницы – вернее, даже не сам ее рассказ, а прозвучавшие в адрес Эф Эф обвинения – не давали мне покоя. Действительно ли то падение Зули было подстроено? И если да, мог ли за этим происшествием стоять отец Полины? Сама Ибрагимова пребывала в полной убежденности, что именно так дело и обстояло, но верить в злой умысел со стороны Федора Федоровича, а уж тем более – его дочери, мне категорически претило. По крайней мере, с одних лишь слов Зули верить, без весомых доказательств.
Первой моей мыслью – сразу после визита в больницу – было тупо отправиться на следующий день к самому Эф Эф и прямо его обо всем спросить, но не зря говорят, что утро вечера мудренее: с рассветом выложить карты перед главным подозреваемым (справедливо подозреваемым или нет – второй вопрос) уже не казалось мне такой уж хорошей идеей. Идти с разговором к Полине тоже, пожалуй, не стоило: все-таки дело касалось столь близкого ей человека. Пусть к Зуле она меня послала и в пику отцу (опять же, если положиться на мнение Ибрагимовой), предугадать, как напарница себя поведет, столкнувшись со столь серьезными обвинениями в его адрес, я не брался.
Да и если все в итоге обернется пустой фантазией, наветом ее старой недоброжелательницы – каков я тогда окажусь в глазах Полины?!
Рассудив так, я решил прежде, чем с кем-то что-то обсуждать, хоть что-нибудь попытаться проверить. В конце концов, юрист я или где? Вон, даже криминалистику как-то ухитрился сдать – пусть всего на троечку, но без подготовки, по сути!.. Хотя нет, в текущей версии потока времени перед тем экзаменом я вовсю корпел над учебниками и в итоге заработал в зачетку заслуженное отлично… Ну так тем более!
Случай приступить к «расследованию» представился мне скоро: уже в это утро в графике моих тренировок числилась верховая езда. И началось все довольно неплохо – воспользовавшись тем, что Эрастович отвлекся, я сумел заглянуть в журнал регистрации, который инструктор вел по старинке, на бумаге. Ожидаемо оказалось, что в тот день Зуля была не единственной ученицей на полигоне. Помимо Ибрагимовой, в списке позавчерашних подопечных Эрастовича значились еще три ни о чем не говорившие мне фамилии… и (маэстро, туш!) «Белоголовцев Ф.Ф.» собственной персоной.
В смешанных чувствах – разгоревшийся охотничий азарт боролся в моей груди с окончательно осознанным нежеланием разочаровываться в Полинином отце – дрожащей рукой я достал из кармана смартфон и несколько раз – для верности – сфотографировал нужную страницу. Затем торопливо захлопнул журнал и спрятал гаджет – в комнату как раз входил инструктор.
Все же скорее ободренный, нежели разочарованный первым результатом (какова бы ни была улика, она добыта! Кто молодец? Игорь Одинцов молодец!), я вскочил в седло и после обычных стартовых упражнений получил от Эрастовича указание проскакать несколько кругов. Это-то мне и было сейчас нужно. О месте, где Зулю постигло несчастье, я ее накануне выспросил, как смог, досконально и нашел его теперь без особого труда. Правда, со второй попытки. Первые два дерева, подпадавшие под описание Ибрагимовой, не несли на себе никаких следов якобы привязанной к ним проволоки. Тщательно осмотрев их стволы и на всякий случай пошарив в траве вокруг – как уже сказано, безрезультатно – я вернулся в седло и, проехав еще метров пятьдесят, наткнулся на вторую подходящую пару. Две высокие березы стояли, обступив утоптанную тропку – справа дальше начинались густые кусты, слева – крутой уклон: миновать эти природные воротца стороной можно было, лишь очень сильно этого захотев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Спрыгнув с лошади, я набросил повод на обломанную нижнюю ветвь правой березки, склонился к стволу – и почти сразу заметил на белесой коре глубокий след – наверняка от троса. Точно такая же отметина – даже еще более четкая – обнаружилась и на втором дереве.
Весь затрепетав, я потянулся к смартфону – брать его с собой в седло было, вообще-то, грубым нарушением местных правил… Тут-то меня и окликнул неслышно подъехавший сзади инструктор – рука моя замерла, не добравшись до кармана с гаджетом.
Опомнился я, впрочем, достаточно быстро – куда больше времени у меня заняло решение, как поступить: потупив взор, прикинуться шлангом, или открыто бросить в лицо Эрастовичу обвинения (если он до сих пор не удосужился осмотреть березы и не обнаружил следов на коре – он непроходимый болван, если же знал о них и скрыл – в лучшем случае, соучастник преступления!). В конце концов, что он мне сделает?!.
Хм… Ну да, на пустынном полигоне, конный – пешему… Возможно, вооруженный – безоружному… Вообще никаких проблем!
Тем временем, так и не получив от меня внятного ответа, инструктор тронул каурую и неспешно подъехал ко мне почти вплотную, заодно вклинившись между мной и мирно щиплющей травку Плотвой. Я было попятился, но уперся спиной в пресловутую березу – и замер, невольно втянув голову в плечи.
– Шерлоков Холмсов недоделанных мне тут только не хватало для полного счастья, – придержав лошадь, бросил – будто сплюнул – Эрастович с высоты.
– По ходу, как раз не хватало, – рассудив, что терять мне уже нечего, поднял я отчаянные глаза на всадника.
Прозвучало, надо признать, вяловато – совсем не столь гордо и дерзко, как задумывалось.
– Ну да, каждый суслик – агроном, – поморщился инструктор. – Как-нибудь без сопливых разберемся! А ну, марш в седло – и выполнять полученное задание! Живо!
– Чтобы на новом кругу налететь на трос, как Зульфия? – уже, однако, «закусил удила» я. Впрочем, чинить на месте расправу над незадачливым сыщиком Эрастович, кажется, не собирался – это не могло не радовать.
– Отставить разговорчики! – рявкнул он так, что «взрывной волной» меня едва не впечатало в березу. – По коням! Садись!
Вбитая в подкорку мозга уставная команда сработала четко – оторвав от дерева мою взмокшую спину, ноги сами понесли меня к Плотве – вокруг каурой инструктора.
– Ибрагимова не случайно упала, – все же бросил я – уже из седла. – И вы это знаете!
– Сказано, не лезь не в свое дело, парень! – цыкнул Эрастович – уже будто бы не столь грозно. А может, теперь, когда мы с ним оказались более или менее на равных – оба верхом – я просто все несколько иначе воспринимал. – Тут моя епархия. Сказано: сам разберусь! А твое дело – подготовка. Так что давай-ка: прямо! Марш!.. И попробуй только у меня не наверстать потерянное время: до вечера будешь круги нарезать – пока не уложишься в норматив!
Последние его слова прозвучали уже мне в спину – и под хвост резвой Плотве.
* **
Так или иначе, почти все, что изначально собирался, на полигоне я выяснил. Единственное, хотел еще осмотреть ноги Зулиной кобылы – не осталось ли на них следов от контакта с тросом – но в конюшню после занятия Эрастович меня не допустил. Впрочем, я уже особо и не рвался: отметин на березах и записей в журнале было более чем достаточно, чтобы понять: преступление имело место и возможностью его совершить Эф Эф располагал. Добавим сюда уже известный нам мотив – и картина маслом готова…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
* **
