– По рукам.
– Есть у нас Гундосый, а теперь еще и Златоуст будет, – хохотнул Аристид, когда они с Эвдором вышли из кабака.
– Ага, – согласился Эвдор, – на состязаниях ораторов всех побьем.
– А ты не боишься, что у нас оппозиции изрядно прибыло? Мало нам Дракила, теперь еще эти двое по любому поводу гадить будут.
– Гадить будет Идай. Менесфею ума не хватит.
– Это да, он сразу за железку и в морду...
– Нам теперь самое главное, кинуть клич по-умному, чтобы ни с кем не разодраться. А то нам еще Патару припомнят.
– Полиад не обидится. Он и не заметил, что кое-кто из его людей к нам перебежал. А заметит, так я ему скажу, что он сам, по дружбе, да от щедрот своих...
– А вот Уголек не столь добродушен.
Квартал они прошли в молчании, затем Аристид не выдержал:
– Я давно уже понял, Эвдор, что ты состоишь на службе у Митридата. И исполняешь ее неплохо, раз так щедро обласкан. Не хочешь рассказывать, не надо, но что ты собираешься делать дальше? Рвем отсюда когти, пока не нагрянул Лукулл и действуем своим умом, как соблазняли братьев?
Эвдор не ответил. Аристид подождал немного и сказал:
– По-прежнему тянешь нас на царскую войнушку. До наварха или стратега хочешь дослужиться?
– А ты бы не хотел?
– Хлопотно. Опять же, настроение у царя переменчивое. Оплошаешь, чик, а головы-то и нет.
– Царю разные слуги нужны. Кто-то рати водит, кто-то во вражий стан пролезает. Кто из них для победы полезнее, еще вопрос. Из камнемета по воробьям не стреляют, вот и мы царю в грядущей драке с Лукуллом не нужны. Вернее, нужны не в таком качестве, как ты думаешь.
– Ох, темнишь ты опять, Эвдор.
– Эргин вывезет царя с войском в Митилену.
– Мы тоже с ним?
– Нет. Мы пойдем в Троаду. Нам надо шустро команду вербовать.
– Это и ежу понятно. Зачем нам в Троаду?
– Там, возле проливов, стоит флот Неоптолема. Но мы к нему присоединяться не будем. Нам приказано наблюдать.
– "Нам приказано", – фыркнул Аристид, – эх, Эвдор, когда мы сами себе приказывать будем? Менесфея завербовать тоже тебе царь приказал?
– Нет. Царя я вообще не видел. Мне никто не указывает, как мне действовать, чтобы должным образом исполнить задание.
– Смотри, Эвдор, по острию ножа ходишь. Мы все за тобой следуем, пока удача на твоей стороне. А ну как изменит?
– Удача? Мне? Никогда этого не будет.
– Ну-ну, – покачал головой Аристид.
– Чего замолчал? Я повторяю вопрос, зачем нужна гемиолия? – повысил голос Глабр.
– Для безопасности. Так спокойнее. Пиратов развелось слишком много.
– Для защиты от пиратов вы приобретаете судно, приспособленное для нападения? Судно, с которого удобно высаживаться на чужие палубы?
– Да. Пираты не станут атаковать собрата, – ответил Аристид.
– "Собрата"! – с торжествующей улыбкой отметил Глабр.
– Просто все удачно вышло с приобретением судна, – стараясь сохранять спокойствие, сказал Аристид, – глупо было упускать его из рук.
– А эта парочка проходимцев? Куда они потом делись? Ты сказал, что они получили долю, то есть, остались с вами?
– Да, – ответил Аристид после продолжительной паузы.
Он уже понял, что совершил ошибку, упомянув прежних владельцев "Актеона". Расслабился. Слишком все хорошо и удачно шло перед этим. Он видел, что Тиберий, даже не отринув до конца подозрений, склонялся к тому, что букву закона следует соблюсти и задержанных за недоказанностью вины отпустить. Явление Глабра, который чуть ли не весь допрос решил повторить с самого начала, выбило из-под ног Эномая землю.
– Так, значит, среди вас все же есть пираты, – с удовлетворением констатировал Клавдий.
– Я говорил тебе, что критянин сознался в морском разбое, – напомнил Лидон, – но прочие...
Глабр лишь отмахнулся.
– И ты собрался отпускать их, Лидон? Совсем тронулся умом?
– Нет доказательств... – открыл было рот Тиберий, но Глабр перебил его.
– Нет, так будут! Марк, займись этим... купцом. И приведите следующего.
Лидон скрипнул зубами.
Допрос остальных пленников прошел ожидаемо. Клавдий не утруждал себя продуманными вопросами, рубил сплеча, задержанные впадали в ступор или отрицали свою вину, отчего Глабр все сильнее распалялся. Одного за другим легионеры уволакивали пленников на экзекуцию.
– Следующего!
– Так нету больше, – ответил конвойный легионер, – клетка пустая.
– Есть еще один, – сказал Дециан, – отдельно сидит. Фракиец.
– Фракиец? – переспросил Глабр.
– Да, уверяет, что прибился к этой компании недавно и о делах их разбойных, ежели таковые имеются, ничего не знает.
– Мне его рожа показалась знакомой, – заявил Квадригарий, – где-то я его видел, но не могу вспомнить, где. Может среди людей Дромихета...
– Дромихета? – резко повернулся к центуриону Клавдий, – это интересно. А ну, тащите его сюда.
Когда Спартака ввели, Глабр минуту грозно смотрел на него и вдруг расплылся в улыбке. Отыскал глазами Тита Вария, скромно стоящего в сторонке.
– Дециан! Ты понятия не имеешь, какой сделал мне подарок, отловив этих ублюдков!
Гай Клавдий встал и подошел к Спартаку.
– Ну, здравствуй, марианец! Я и не думал, что ты еще жив. Хвала Юпитеру, Наилучшему, Величайшему! Далеко тебя занесло!
– Марианец? – хором удивились Лидон, Дециан и Квадригарий.
– Марк, ты действительно не узнаешь его? Разрешите представить – Квинт Север. Трибун мерзавца Фимбрии, мятежник и дезертир.
– Ты так радуешься, Гай, словно встретил давно потерянного родственника, – сказал Квинт, лицо которого заметно побледнело.
– Так и есть, сука... – сплюнул Клавдий, – так и есть...
Часть вторая. Чужой среди своих
9
Вифиния[52], пятью годами ранее
Дорога, раскатанная колесами повозок и утрамбованная человеческими ногами за сотни лет, петляла у подножия невысоких холмов, местами поросших дикой фисташкой и тёрном. То тут, то там, взгляд выхватывал многоцветье узора в ковре выжженной солнцем травы, легко выделяя на ее фоне монотонно-бурый краснозем старой дороги. Порывистый ветер гнал пестрые волны, сдувая мошкару, а маленький лунь, выписывавший над ними низкие круги в поисках полевок, пожалуй, сошел бы за буревестника.
Небольшой отряд рысил по дороге. Менее десятка конных воинов, одетых в легкие простеганные войлочные безрукавки со стоячим воротом, защищающим шею. На головах фригийские войлочные колпаки. Небольшие круглые щиты и бронзовые конические шлемы с шишкообразной, наклоненной вперед тульей, на ремнях закинуты за спину. На поясе каждого меч и горит с парфянским луком.
Перед очередной грядой на пути, за которой различались висящие над землей гигантские облака пыли, Асандр, командир отряда, пустил коня шагом и вскинул руку, давая знак воинам делать, как он. Отряд почти остановился. Асандр повернулся вполоборота, вслушиваясь. За грядой все явственнее различался нарастающий шум, топот тысяч ног, гомон, лошадиное ржание. Потом послышался отдаленный всплеск воды. Еще один, еще и еще.
Асандр спешился и кинул поводья одному из своих воинов.
– Пандион, за мной, только тихо, они совсем рядом уже, – сказал командир и, придерживая рукой перевязь с мечом, побежал вверх по склону.
Еще один из воинов спешился и последовал за ним. У самой вершины оба припали к земле.
Примерно в пяти-шести стадиях пролегала еще одна такая же цепь холмов. Между этими двумя грядами, в разрывах прибрежных зарослей, блестела лента реки. Река небольшая, течет с востока на запад. Асандр не знал ее названия, ему было известно лишь то, что чуть ниже по течению она вливается в полноводный Риднак, в свою очередь впадающий в Пропонтиду[53].
Водная гладь была вспенена головой гигантской змеи, состоявшей из тысяч людей, пеших и конных. Змея медленно переползала через дальние холмы на правом берегу реки. Части пехоты уже начали переправу. Конники сновали взад-вперед по обоим берегам, некоторые из них въехали в воду, разыскивая дополнительные броды для пехоты.
Асандр наблюдал эту картину совсем недолго.
– Пандион, скачи назад, доложи, они уже здесь, переправляются через реку.
Названный воин сразу же бросился вниз. Асандр пытался считать вражеских воинов. Те явно тоже ожидали встречи с противником с минуты на минуту, потому что уже переправившиеся пехотинцы одели шлемы и расчехляли щиты, организованно сложив на землю палки с поперечными перекладинами, на которых висели разнообразные мешки и корзины.
От группы римских кавалеристов, гарцевавших на левом берегу отделились десять всадников и поскакали в сторону Асандра. Он немедленно сбежал вниз, взлетел на коня и его отряд помчался прочь, вслед за гонцом.
