Ток хмыкнул.
– Колдовство, зачарование. Они заменяют собой технический прогресс, подменяют обычное земное знание.
– Да уж, солдат, взгляды на магию у тебя довольно радикальные. Но чудится мне в этих словах некая заученность. Какой же разочарованный книжник – чародей-неудачник, вернее всего – вложил тебе в голову такие мысли?
Ток невольно ухмыльнулся.
– Да, это точно. Только не книжник, а Высший жрец.
– Ну, конечно, культы рассматривают всякое развитие – чародейское ли, мирское ли – как потенциальную угрозу. Тебе стоит взять за правило проверять источники, Ток Младший, иначе будешь только по-обезьяньи повторять предрассудки других.
– Говоришь точь-в-точь как мой отец.
– Лучше бы ты прислушивался к его советам.
Лучше бы. Но я им не следовал. Убирайся из Империи, так он сказал. Выбери какое-нибудь местечко вдали от двора, куда не дотянутся генералы и Когти. И не высовывайся, сынок…
Поставив последнюю, третью палатку, Ток подошёл к Тлену. В семидесяти шагах от них, на вершине соседнего холма, Мок установил кожаную ванну на деревянном каркасе. Туда направилась госпожа Зависть в сопровождении Турула, который нёс в руках аккуратно сложенный халат и купальные принадлежности. Волчица и пёс сидели рядом с Сену, который разделывал антилопу. Время от времени сегулех бросал им отдельные куски.
Тлен тем временем изготовил четыре костяных инструмента – изогнутый ножик, что-то вроде скребка размером с ноготь большого пальца, полукруглое лезвие с тщательно заострённой внутренней стороной и сверло или шило. Теперь он взялся за три первых, крупных обсидиановых скола.
Присев на корточки рядом с т’лан имассом, Ток осмотрел законченные инструменты.
– Ага, – проговорил он через некоторое время, – начинаю понимать. Это для того, чтобы делать древки и оперение, да?
Тлен кивнул.
– Антилопа даст нам всё, что нужно. Жилами перевяжем. Из шкуры сделаем колчан и ремешки.
– А вот этот, полукруглый?
– Древки из костяного тростника нужно выправить.
– Ага, понятно. А клей или смола нам не нужны?
– В идеале – да. Однако это безлесая равнина, так что обойдёмся тем, что есть. Оперение привяжем жилой.
– Послушать тебя, Тлен, – выходит, будто сделать наконечники легко, но что-то мне подсказывает: это не так.
– Бывает камень-песок, бывает камень-вода. Острые инструменты можно сделать из камня-воды. Пробойные – из камня-песка, но только самого твёрдого.
– А я-то всю жизнь думал, что камень – это просто камень.
– В нашем языке много названий для камня. Названий, которые говорят о его природе, описывают его предназначение, рассказывают его прошлое, именуют духа, который в нём заключён, открывают…
– Хорошо! Хорошо! Я тебя понял. Давай о чём-нибудь другом поговорим?
– Например?
Ток посмотрел на соседний холм. Над кромкой ванны виднелись только голова и колени госпожи Зависти. Позади блистал закат. Сегулехи – Мок и Турул – стояли рядом, спиной к хозяйке.
– О ней.
– О госпоже Зависти я не знаю почти ничего, кроме того, что уже сказал.
– Она была… спутницей Аномандра Рейка?
Тлен снова начал отбивать тонкие, полупрозрачные осколки обсидиана от лезвия, так что в нём уже начал угадываться копьевидный наконечник.
– Поначалу их было трое – временных спутников. Аномандр Рейк, Каладан Бруд и чародейка, которая впоследствии Взошла и стала Королевой грёз. Это событие вызвало драматические события – так, во всяком случае, рассказывают. К Сыну Тьмы присоединились госпожа Зависть и одиночник по имени Осрик. Новая троица начала странствие по миру. Каладан Бруд тогда пошёл собственной дорогой, его несколько веков не видели в этом мире. Когда он наконец вернулся – примерно тысячу лет назад, – он принёс молот, которым владеет и поныне: оружие Спящей богини.
– А Рейк, Зависть и Осрик – они чем занимались?
Т’лан имасс пожал плечами.
– Об этом лишь они сами могут поведать. Они расстались. Осрик исчез – никто не знает куда. Аномандр Рейк и госпожа Зависть продолжали быть вместе. Говорят, они расстались – поссорившись – незадолго до того, как Взошедшие собрались, чтобы сковать Павшего. Рейк помогал им. Госпожа отказалась. О ней я больше ничего не знаю, солдат.
– Она – чародейка.
– Подтверждение тому – у тебя перед глазами.
– Горячая вода в ванне, которая появилась из ниоткуда?
Тлен положил перед собой готовый наконечник и потянулся за следующей заготовкой.
– Я говорил о сегулехах, Ток Младший.
Разведчик хмыкнул.
– Зачарованы – принуждены служить ей… Худов дух, она их превратила в рабов!
Т’лан имасс остановился, посмотрел на Тока.
– Тебя это беспокоит? Разве в Малазанской империи нет рабов?
– Есть, конечно. Должники, мелкие воришки, пленные с войн. Но это же сегулехи, Тлен! Самые ужасные воины этого континента. Их все боятся, особенно потому, что они нападают без предупреждения и по им одним известным причинам…
– Общаются они, – проговорил Тлен, – большей частью без слов. Утверждают своё положение позой, лёгким жестом, направлением взгляда и наклоном головы.
Ток заморгал.
– Правда? Ого. Так почему тогда они не убили меня давным-давно, я ведь в этом ничего не понимаю?
– Твоя тревога в их присутствии выдаёт подчинение, – ответил т’лан имасс.
– Прирождённый трус, да, это я. Но ты, как я понимаю, не выказываешь никакой… тревоги.
– Я не склоняюсь ни перед кем, Ток Младший.
Малазанец помолчал, раздумывая над словами Тлена. Затем сказал:
– Старший из них – Мок – у него на маске только две полосы. Думаю, я знаю, что это значит, и если я прав… – Он медленно покачал головой.
Немёртвый воин поднял голову и, не сводя глаз с лица разведчика, ответил:
– Юноша, который бросил мне вызов, Сену, он был… хорош. Если бы я не предвидел его удара, позволил ему полностью обнажить мечи, наш бой мог быть долгим.
Ток нахмурился.
– Как ты понимаешь, хорош или плох, если он даже не успел достать мечи из ножен?
– Это не мешало ему парировать ими мои удары.
Единственный глаз Тока широко раскрылся от изумления.
– Он отбил твой удар полувыдвинутыми мечами?
– Да, первые два, но не третий. Мне нужно лишь увидеть, как двигается старший, как легко ступает по земле, как он ловок, чтобы оценить его мастерство. Сену и Турул признают его за старшего. По маске ты определил, что он занимает высокое положение среди своего народа.
– Третье, я так думаю. Третье сверху. Говорят, существует легендарный сегулех с белой маской. Из фарфора. Его никто не видел, кроме самих сегулехов, конечно. Они ведь каста воинов. И правит ими сильнейший боец. – Ток обернулся, чтобы посмотреть на двух воинов вдалеке, затем покосился через плечо на Сену, который склонился над антилопой в десяти шагах от них. – Зачем же они пришли на материк?
– Можешь спросить у младшего из них, Ток.
Разведчик ухмыльнулся Тлену.
– Значит, тебе тоже хочется это узнать. Ну, извини, я за тебя грязную работу не сделаю, поскольку у меня ранг ниже. Он может сам решить поговорить со мной, но я начать беседу не могу. Хочешь получить ответы – придётся самому задавать вопросы.
Тлен отложил рог и заготовку, затем поднялся под тихий перестук костей. Т’лан имасс подошёл к Сену. Ток не отставал.
– Воин, – обратился к сегулеху Тлен.
Тот прекратил разделывать тушу, чуть заметно склонил голову.
– Что заставило тебя покинуть родину? Что привело тебя с братьями сюда?
Сену ответил на одном из даруджийских диалектов, который показался Току несколько архаичным.
– Мастер Каменный Меч, мы – карательная армия народа сегулехов.
Если бы кто угодно другой, а не сегулех, заявил такое, Ток бы расхохотался. Но сейчас только сжал зубы.
Тлен, похоже, тоже был обескуражен, поскольку прежде чем заговорить, долго молчал.
– Каратели. Кого же сегулехи решили покарать?
– Тех, кто вторгся на наш остров. Мы убиваем всех, кто приходит, но поток не иссякает. Эта задача поручена Чёрным Маскам – посвящённым первого уровня в оружейной школе, ибо враг приходит безоружным, а значит, не достоин дуэли. Но такая резня нарушает дисциплину обучения, пятнает сознание и столь вредна для сосредоточенности. Было решено отправиться в землю этих иноземцев и убить того, кто шлёт своих людей на наш остров. Я дал тебе ответ, мастер Каменный Меч.
– Ты знаешь, как именуются эти люди? Как сами себя называют?
– Жрецами Панниона. Они приходят проповедовать. Нас это не интересует. Они не слушают. А теперь предупреждают, что пришлют армию на наш остров. Чтобы показать, как мы желаем такого исхода, мы послали им много даров. Они решили оскорбиться нашим приглашением к войне. Мы признаём, что не понимаем их, и оттого устали говорить с этими паннионцами. Отныне лишь наши клинки будут говорить от имени сегулехов.
