— Вы утверждаете, что при всех разносторонних поступающих к нему данных «Генукс-Б» не способен распознать готовящийся удар? — возмутился Стаффорд. Его осенила новая мысль, ужасающая в своей безнадежности. — А как же наши удары по Франции в 82-м и по Израилю в 89-м?
— Тогда на нас тоже никто не нападал, — ответил сидевший рядом, забирая пленку и укладывая ее обратно в портфель. Мрачный голос прозвучал в глухой тишине, никто не шевелился и не произносил ни слова. — Случилось то же самое, что и сейчас. Только на этот раз мы сумели остановить «Генукс-Б», прежде чем он нас подставил. Надо предотвратить бессмысленную, ненужную войну.
— Кто вы? — спросил Стаффорд. — Какую должность занимаете в федеральном правительстве? Как связаны с «Генуком-Б»?
Он по-прежнему не мог отделаться от подозрений. Агенты из Ассоциации истинных южноафриканцев? Религиозные фанатики из Израиля, жаждущие мести или движимые миротворческими побуждениями, самыми благородными из возможных? Даже если так, он, как и «Генукс-Б», приносил присягу Североамериканскому альянсу процветания, ни больше ни меньше. И перед ним по-прежнему стоит проблема, как улизнуть от этих людей и доложить о случившемся своему начальству.
— Мы трое из ФБР. — Сотрудник за пультом флаппера показал удостоверение. — А это элеккомовский инженер, который, между прочим, участвовал в создании нашего «Генукса-Б».
— Все так, — подтвердил инженер. — Я лично помог им заблокировать как исходящие команды, так и входящие данные. Но этого недостаточно. — Он повернулся к Стаффорду. — Не будем обольщаться. У каждого «Генукса-Б» есть резервная система контроля, которая в любой момент начнет сообщать ему, что программные команды не выполняются, а требуемые данные не вводятся. И он начнет перерабатывать эту информацию, как и любую другую, попадающую в его электронные схемы. А значит, к тому времени нам нужно придумать что-то похитрее, чем заблокированная отверткой приемная бобина. — Инженер помолчал и договорил спокойнее: — Вот за этим мы вас и позвали.
— Но я лишь наладчик, — замахал руками Стаффорд. — Ремонт и обслуживание, я даже анализом неполадок не занимаюсь. Просто выполняю задания.
— Вот и выполните наше, — резко вмешался сидящий рядом сотрудник. — Выясните, почему «Генукс-Б» решил вдруг объявить боевую готовность, поднять по тревоге военную технику и начать «контратаку». Выясните, почему он поступил так же с Францией и Израилем. Ведь какая-то совокупность полученных данных привела его к таким выводам! Он не живой. У него нет собственной воли. Ему не могло просто заблагорассудиться.
— Если нам повезет, — продолжил инженер, — больше «Генукс-Б» таких фортелей выкидывать не будет. Если мы найдем неполадку, устраним ее навсегда. Прежде чем она проявится у остальных семи «Генуксов» в других странах.
— А вы уверены, — не сдавался Стаффорд, — что нападения нет?
Даже если «Генукс-Б» ошибся оба предыдущих раза, он все равно теоретически может оказаться прав сейчас.
— Если на нас и собирается кто-то напасть, — ответил сидящий рядом сотрудник, — никаких признаков готовящегося удара не наблюдается, по крайней мере, по человеческим каналам сбора информации. Хотя, надо признать, логически вероятность правоты «Генукса-Б» не исключена. В конце концов, как он указывает…
— Может быть, вы не видите признаков, поскольку АИЮА уже так долго с нами враждует, что мы привыкли и не обращаем внимания?
— Нет, Ассоциация истинных южноафриканцев тут ни при чем, — отрывисто произнес агент. — Как раз будь это она, мы бы не насторожились. Не стали бы проводить проверки, расспрашивать уцелевших в израильской и французской войнах и остальных операциях Штатов.
— Угроза исходит из Северной Калифорнии. — Инженер поморщился. — Даже не всей Калифорнии, а района близ Писмо-Бич.
Стаффорд смотрел на них в недоумении.
— Да-да, — подтвердил другой агент. — Цель массированного удара, для которого «Генукс-Б» поднимал бомбардировщики и боевые спутники, — район Сакраменто, штат Калифорния.
— А вы узнавали у него почему? — спросил Стаффорд инженера.
— Конечно. Точнее, мы велели ему подробно расписать, что именно замыслил «враг».
— Расскажите мистеру Стаффорду, — протянул сотрудник, — за какие такие страшные намерения Северную Калифорнию предполагалось стереть с лица земли точечными ударами, если бы мы не застопорили эту адскую машину.
— Один человек, — откликнулся инженер, — поставил в Кастро-Вэлли сеть автоматов, торгующих жвачкой. Ну, знаете, такие прозрачные автоматы у входа в супермаркет. Ребенок опускает монетку и получает шарик жвачки, иногда еще какую-нибудь безделушку в придачу: колечко или брелок. По-разному. Вот. Это и есть стратегическая цель.
— Шутите! — не поверил Стаффорд.
— Истинная правда. Предпринимателя зовут Герб Суза. Сейчас у него шестьдесят четыре действующих автомата, планирует расширяться дальше.
— Я имею в виду, — выдавил Стаффорд, — что вы меня разыгрываете насчет реакции «Генукса-Б» на эти данные.
— Реакцию вызвали не эти данные как таковые, — уточнил сидящий рядом агент. — Мы связались с Израилем и Францией — в этих странах никаких автоматов со жвачкой, арахисом в шоколаде и прочей съедобной мелочью, принадлежащих торговцу Гербу Сузе, не значится. И наоборот, в Чили и в Великобритании Герб Суза владеет подобными сетями уже два десятка лет, однако «Генукс-Б» до сих пор ими не заинтересовался.
— Этакий Джонни Эпплсид, только со жвачкой, — усмехнулся инженер. — Засевает мир, устанавливая свои автоматы у каждой бензоколонки.
Флаппер начал снижаться над обширным комплексом светящихся внизу правительственных зданий.
— Возможно, провоцирующий фактор, — продолжил инженер, — следует искать в ингредиентах продаваемой через автоматы продукции. Собственно, этим и занялись наши эксперты, изучили весь доступный «Генуксу-Б» материал, касающийся производства сузовской жвачки. Насколько нам известно, у «Генукса» имеется лишь подробный химический анализ компонентов товара, которым Суза загружает свои автоматы. То есть «Генукс» специально запрашивал дополнительные сведения по этому аспекту. Раз за разом выдавал «недостаточные исходные данные», пока мы не добыли ему подробный лабораторный анализ.
— И что он показал? — спросил Стаффорд.
Флаппер приземлился на крыше здания, в котором стоял главный блок компьютера, он же «Главнокомандующий» Североамериканского альянса процветания.
— В пищевых продуктах, — ответил сотрудник у двери, выходя на тускло освещенную посадочную площадку, — только гуммиоснова, сахар, кукурузная патока, размягчители, искусственный краситель и ароматизатор. По сути, только так жвачка и делается. А побрякушки, которые даются бонусом, — из вакуумированного термопластика. Закупаются по шестьсот штук на доллар в десятке местных фирм или в Гонконге. Мы не поленились отследить процесс изготовления у поставщика, посмотрели сырье, съездили на фабрику, наш человек лично стоял у конвейера и смотрел, как штампуются эти финтифлюшки. И ничего. Вообще ничего.
— Тем не менее, — проговорил инженер почти про себя, — когда эти данные ввели в «Генукс-Б»…
— Тогда все и началось, — кивнул агент, посторонившись, чтобы дать Стаффорду выйти. — Боевая тревога, ракеты на старт. На волосок от термоядерной войны, точнее, в сорока минутах — именно столько нам понадобилось, чтобы заблокировать отверткой бобину компьютера.
Инженер с надеждой посмотрел на Стаффорда.
— Ну как, заметили какие-нибудь странности или нестыковки в данных? Если да, ради бога, не молчите, потому что пока мы можем только разобрать «Генукс-Б» и отключить его совсем, а значит, когда появится настоящая угроза…
— Интересно, — проговорил Стаффорд задумчиво, — что подразумевается под «искусственным красителем»?
III
— Для придания продукту товарного вида добавляется безобидный пищевой краситель, — отрапортовал инженер.
— Но это единственный ингредиент в списке, который обозначен не по составу, а по функции. И ароматизатор тоже?
Фэбээровцы переглянулись.
— Он там есть, — подтвердил один. — Я помню, потому что у меня от этой жвачки оскомина. Точно был искусственный ароматизатор. Но какого…
— Искусственный краситель и ароматизатор, — заявил Стаффорд, — может означать что угодно. И давать может что угодно сверх цвета и вкуса.
Например, синильная кислота, — домыслил он про себя, — окрашивающая все в ярко-зеленый. Что мешает, совершенно не кривя душой, обозначить ее как «искусственный краситель»? А вкус, в каком смысле «искусственный ароматизатор»? Эта мысль давно не давала ему покоя, но он решил пока ее приберечь. Пора спуститься и взглянуть на «Генукс-Б», разобраться, в чем загвоздка. «И как его еще предстоит доломать», — подумал он с горечью. Если эти ребята не врут, если удостоверения не поддельные и они не саботажники из АИЮА и не секретные агенты какой-нибудь другой крупной державы. «Точно, из повстанческих частей Северной Калифорнии», — съязвил он. А вдруг все-таки правда? Вдруг там и впрямь зародилось какое-то зло, и «Генукс-Б», выполняя свое предназначение, его уловил?
