за какой столик их посадили и с кем им придется сидеть в течение всего ужина. Я только переступаю порог фойе, когда слышу, как кто-то зовет меня по имени.
Мистер Бэнкс стоит в дверях бального зала, потрясенно улыбаясь. Рядом с ним стоит профессор Барклай, суровый и раздосадованный тем, что я здесь. Поистине эти двое — день и ночь.
Хотя я бы с удовольствием продолжила свой стремительный уход, вместо этого я направляюсь к ним.
— Я не знал, что вы будете присутствовать на сборе средств, — говорит мистер Бэнкс, когда я подхожу. — Вы здесь в качестве гостя?
— Да, но, к сожалению, у меня возникли кое-какие дела.
Мистер Бэнкс бросает взгляд на своего делового партнера, вероятно, потому, что странно, что он до сих пор не поздоровался со мной.
— Ты понимаешь, кто это, не так ли? Эмелия — одна из наших новых сотрудниц.
Я поперхнулась. Если бы мистер Бэнкс только знал…
— Да. Здравствуй, Эмелия.
Я киваю в его сторону, но продолжаю смотреть на мистера Бэнкса.
— Вы оба выглядите очень нарядно. Не хотелось бы пропускать вечер, но мне действительно нужно идти…
Мистер Бэнкс кивает и указывает на дверь бокалом с шампанским.
— Конечно. Тебя подвезти? Мой водитель все еще снаружи.
Профессор Барклай раздраженно вздыхает из-за его предложения.
— Она не может выйти на улицу. Это сумасшедший дом — фотографы повсюду.
— Им будет наплевать на меня, — начинаю я говорить, но он уже раздраженно шагает вперед и, даже не спросив моего разрешения, хватает меня за руку. Не говоря ни слова мистеру Бэнксу, который в шоке смотрит нам вслед, он ведет меня по боковому коридору, прочь от бального зала и главного входа в отель. Пока мы идем, он достает из кармана свой телефон, чтобы позвонить кому-то и проинструктировать их, чтобы машина ждала у задней части отеля, у служебного входа. Конечно, он не вводит меня в курс дела. Он даже не удостаивает меня взглядом, что безмерно расстраивает меня.
— Просто чтобы внести ясность, я пытаюсь держаться от тебя на расстоянии, как ты и просил. Это ты держишь меня за руку.
Его взгляд пронзает меня насквозь.
— Не будь ребенком.
— Я не ребенок. Ты лучше всех знаешь, что мой день рождения только что прошел. Вряд ли двадцатипятилетний человек — это ребенок.
— Дело не в возрасте. А в том, что ты такая наивная и капризная. Даже сейчас тебе нелегко пойти со мной, мне приходится тащить тебя по коридору.
Я чуть не смеюсь.
— Может, хоть раз попробуешь быть вежливым? — я привожу ему примеры. — Эмелия, пожалуйста, пойдем со мной. Или даже, Эмелия, возьми меня за руку.
Его хватка на моем предплечье только усиливается.
— Ты бы не отреагировала, и мы оба это знаем.
Его слова испепеляют меня.
Как он это делает? Как он может копаться во мне и так легко находить эту жемчужину правды? Никто другой не может, так почему же он?
Я должна молчать и позволить всему этому поскорее закончиться. Он оставит меня на тротуаре и поспешит обратно на вечеринку, чтобы поболтать со всеми своими богатыми, модными друзьями. Красивые женщины будут весь вечер любоваться на него в смокинге, и я так завидую, что готова закричать. Я хочу большего. Хочу спрятаться под воздействием двух своих напитков и притвориться, что все это не имеет значения. Все это нереально. Завтра все будет как прежде.
Мы подходим к тяжелой металлической двери, и он распахивает ее.
Черный внедорожник уже стоит на холостом ходу у обочины.
Я паникую, когда он тянет меня к нему. Возможность почти упущена.
— Вы ничего не сказали о моем платье, профессор Барклай.
— Ты же не хочешь услышать, что я думаю о тебе в этом платье.
О, но я хочу. Очень-очень хочу.
— Одно слово не повредит, — говорю я, невинно улыбаясь.
Он открывает заднюю дверь машины и усаживает меня внутрь. Его голубые глаза находятся на одном уровне с моими, когда он наклоняется, чтобы пристегнуть меня ремнем безопасности.
— Смертельно.
Затем дверь захлопывается, и я остаюсь одна на заднем сиденье, моргая.
Думаю об этом слове всю дорогу домой, сдерживая самодовольную улыбку. Затем, уже лежа в постели, я просматриваю определение, просто чтобы убедиться, что улавливаю каждый нюанс его комплимента (или это была критика?).
Смертельно (прилагательное):
1) относящийся к смерти или вызывающий ее.
2) наносящий серьезный ущерб или разрушительный.
3) очень мощный или эффективный.
Глава 15
Джонатан
Думаю, что если буду бежать достаточно быстро и упорно, то смогу убежать от своих чувств к Эмелии.
Бегу по тротуару, пока не чувствую, что мои колени вот-вот взорвутся. Мне следовало остановиться две мили назад, но все еще не удалось подавить безумное желание наброситься на свою бедную маленькую сотрудницу, поэтому я продолжаю наказывать себя.
Сегодня понедельник после гала-концерта, а я не могу перестать думать о ней. Я не поэт, но мог бы написать сонет о ней в этом красном платье. Я увидел ее с другого конца бального зала, когда она пробиралась сквозь толпу к выходу. Ее голова была опущена, и она изо всех сил старалась незаметно обходить людей и оставаться в тени. Она и не подозревала, что осветила эту комнату, как фейерверк. Соблазнительница в красном. Женщина, которой я всецело хотел обладать.
Тяжелые, темные дождевые тучи словно подражают моему настроению.
Звонок от матери прерывает мои мысли и пробежку, и я принимаю его, надеясь, что она окажется хорошим отвлекающим фактором.
— Я смотрю фотографии субботнего вечера, — говорит она мне. — Вижу, ты пропустил рекламный баннер. Неужели ты не мог вежливо постоять и улыбнуться ради благотворительности? Они могли бы разместить изображения по всему сайту. Хотя неважно, зато им удалось поймать тебя внутри, когда ты стоял с Кристофером и какой-то женщиной в красном платье, и именно поэтому я звоню.
— Ты шутишь.
Я был с Эмелией на публике всего одну секунду. Полсекунды. Как они смогли нас сфотографировать?
— Она сногсшибательна. Я отправила ее фотографию твоей сестре, и мы обе думаем, что у вас получились бы прекрасные дети.
Медленно иду, тяжело дыша после бега.
— Я вешаю трубку.
— Не раздражайся. Вижу, что между вами большая разница в возрасте, но между нами с твоим отцом тоже, и это только придает пикантности…
Она не успевает закончить фразу, как я вешаю трубку.
Через несколько секунд телефон вибрирует от сообщения: «О, с тобой неинтересно. Жду новостей о мисс Брюнетке. Как я уже сказала, СНОГСШИБАТЕЛЬНАЯ».
Спасибо ей за то, что помогает мне забыть
