— Отдай это мне, дружище, — сказал спокойно. — Не стоит оно того.
Кирилл с ненавистью глянул на Филиппа, но пепельницу все же отдал.
— Он злится, что я не воин, как мать, — сказал с обидой в голосе. — Но кто залечит твои раны, жрец? Кто спасет тебя, если придет охотник?
— Ты сбрендил совсем! — резко ответил Филипп, вставая на ноги. После того, как угроза свелась на «нет», он выглядел более уверенным. — Это все нали. Он тебе мозги расплавил.
— Ты завидуешь, что я посмел раньше тебя. Если тебе так нужна сила, что ж не попробуешь сам?
— Чему тут завидовать? Надо быть последним идиотом, чтобы впустить нали! Дать ему тобой попользоваться, обесточить жилу. Посмотри на себя — в кого ты превратился!
— Довольно! — резко произнес Влад и повернулся к Кириллу: — Ты — со мной кабинет. Макаров, приберись тут.
Встретился со мной глазами. Ненадолго, на секунду или две, задержался, а затем круто развернулся и пошел прочь. Кирилл последовал за ним. А нам остался бардак в гостиной.
Филипп глубоко вздохнул, затем увидел меня и улыбнулся, будто ничего не произошло. Словно он только что не прятался за диваном от собственного брата, а тот не собирался размозжить ему череп.
— Я привез твои вещи. Они в машине, — сообщил он.
— Что это было? — спросила я, игнорируя тот факт, что я, в общем‑то, не соглашалась жить здесь. Разберусь с этим потом. К тому же, разбираться придется вовсе не с Филиппом… — Вы снова поссорились?
— Это все нали, — мрачно ответил Филипп. — Он сделал моего брата таким.
Он драматично потер пальцами виски.
— Нали? — спросила я, подбирая крупные осколки с пола. Не люблю бардак. Бардак в красиво обставленной комнате не люблю вдвойне. — Легендарный нали? Я читала мельком, но думала, их придумали.
— Это сложно для тебя… Жаль, что ты не росла в среде хищных!
— А ты попробуй объяснить, вдруг пойму.
Я собрала все крупные осколки в кучу. Да уж, веником тут не обойдешься. И ковер испорчен — так жаль.
— Нали — темные сущности, которые может впустить в себя каждый хищный мужчина специальным ритуалом, — пояснил тем временем Филипп. — Нали завладевает твоим сознанием, меняет мысли, заставляет чувствовать себя сильнее, умнее и способнее, чем ты есть на самом деле. Но в итоге нали опустошает человека и побуждает совершать поступки, которые он никогда бы не совершил, находясь в здравом уме. Посмотри на Кирилла… А ведь раньше он таким не был. Брат пошел в мать — мягкий и уступчивый. Совершенно бесхитростный и добрый.
Описываемый образ никак не вязался с человеком, которого я знала — грубым и вечно недовольным.
— Ого! А женщина его может впустить?
— Нет. Нали — только для мужчин.
— Ну вот, и тут шовинизм, — проворчала я. — Где в этом доме можно найти веник или пылесос?
Филипп показал каморку, заставленную разной хозяйственной дребеденью — ведра, салфетки, освежители воздуха, чистящие средства и полироли — рай для уборщицы. Большой моющий пылесос я побоялась трогать, так как совершенно не умела им пользоваться. Нашла еще один — поменьше — но с удобной кнопкой на ручке. Щетку и веник отыскала там же, в углу.
— И зачем мужчина впускает нали? — спросила, с трудом сметая крупные осколки с пушистой поверхности ковра. Они никак не желали следовать за веником, лениво перекатываясь и упрямо застревая в мягком ворсе.
— Существует легенда, что тот, кто пропустит через себя девятерых, обретет безграничную власть и силу, возвысится над хищными. Звучит пафосно, но пробуют многие. Сила в нашем мире определяет личность.
— Кирилл хочет стать сильнее?
— Каждый хочет, — с горечью ответил Филипп. — Или, думаешь, Вермунду это не надо? В то время, когда он с тобой… — он замолчал, даже, показалось, испугался, что сболтнул лишнего. Но слово, как говорится, не воробей…
— Договаривай! — В горле стало горячо, желудок сжался, в ушах гулко застучал пульс.
— Пустяки.
Впрочем, мне уже не надо было объяснять. Нали отражается на поведении, подчиняет волю. Если добавить сюда вину и тревогу, картинка обретает целостность. А еще Влад никогда не выкажет слабость — будет злиться, выпустит жало, но не признается. Мозаика непоняток и лишних деталей складывалась на удивление удачно.
И мне захотелось поверить. Даже не так: я заставила себя поверить. И все встало на свои места.
Наверное, так проще: оправдать себя любым способом. Виновный всегда найдет скрытые мотивы собственным поступкам, выставляющие его в ином свете. Но иногда, чтобы оправдаться, нужно оправдать другого.
Больше с Филиппом на эту тему я не заговаривала. Только думала, анализировала, неизменно приходя к одному и тому же выводу. Главный вопрос созрел, но задать его было некому. Кирилл с Владом заперлись в кабинете, и оттуда не доносилось ни звука. Оставалось только догадываться, о чем они там говорят.
Прибравшись в гостиной, я с удовольствием приняла предложение Филиппа позавтракать. Меня всегда поражали мужчины, которые умеют вкусно готовить. А Филипп при этом умудрялся еще и красиво подать пищу, превращая обычный завтрак в подобие некого шоу.
Пока он корпел над плитой, я тщательно осмотрела кухню. Просторная, современная. Большая рабочая область у окна, овальной формы стол посредине со столешкой из черного гранита. Строгий дизайн, минимум деталей. И, тем не менее, уютно.
Я поймала себя на мысли, что мне нравится у атли.
Может, у дома тоже есть магия? Странно, но того дискомфорта, который ощущала в свой первый визит сюда, я больше не чувствовала. Скорее, наоборот, мне было хорошо здесь. Наверное, потому, что уже знала: я останусь. Попробую собрать себя по кусочкам.
К завтраку подоспел Глеб. Выглядел заспанным и помятым и смотрелся очень по — домашнему в серых шортах и черной футболке с ярко — красной надписью: «Видал я всех вас». Я была рада ему. С вечера сомневалась, что он останется — Глеб ненавидел Влада так сильно, что тот был бы давно мертв, если можно было бы убивать силой мысли.
— Кофе! — воскликнул он и отхлебнул из моей чашки. — Ммм… горячий.
Я не удивилась — выходка вполне в его стиле. Такой себе «рубаха — парень».
— Выспалась? — спросил он и подмигнул.
Я пожала плечами.
— Кирилл ополоумел, — ответил за меня Филипп, ставя перед нами тарелки. Отбивные так вкусно пахли, что я невольно сглотнула слюну. — Нали его доконает.
— Где он? — поинтересовался Глеб.
— С Вермундом в кабинете.
— О да, этот научит!
Больше Глеб ничего не сказал, только молча поглощал завтрак. Я тоже предпочитала помалкивать. После завтрака приняла душ, переоделась и выскользнула из дома. Было неудобно, но пришлось попросить у Глеба денег, чтобы доехать до города, и я клятвенно пообещала себе незамедлительно найти работу. Все эти магические приключения, конечно, хорошо и весело, но надо бы и жизнь устраивать. Хотя бы в тех сферах, в которых я более или менее уверена.
