Внезапно раздался глухой хлопок, а за ним – грохот и звон осыпавшегося стекла. Панель моего телевизора словно взорвалась и, брызнув осколками, рухнула на пол. Догадавшись, что произошло, я посмотрела на Тагашева. «Плазма» не пережила телекинетического воздействия моего наставника. Побледнев, Елизар опустил голову.
– Простите, – хрипло выдохнул он. – Кажется, задумался. – Он запнулся. – Устал, и мне немного не по себе. – Тагашев бросился к осколкам, словно хотел собрать все руками, но, осознав, что ведет себя глупо, выпрямился и виновато посмотрел на меня. – Злата, я завтра же куплю тебе новый.
«Слишком много объяснений», – разглядывая его, подумала я. Только что-то подсказывает – ни одно из них не соответствует действительности. Видно, неуместные шутки Макса и Николая не остались незамеченными. Неужели уравновешенный мракаур снова проявил слабость? Но ведь ничего не стоит протянуть руку, забыть о законах и… Теплая грудь Макса, к которой я прижималась, заставила задушить в себе малейшие признаки проявления чувств. Тогда откуда эта сжавшаяся до каменной глыбы стылая пустота внутри? Разлепив губы, я блекло улыбнулась Тагашеву, затем положила голову на плечо Макса.
– Все в порядке, Елизар. – Ирина успокаивающе коснулась его предплечья. – Это всего лишь телевизор. А за две недели вы с Максом действительно устали.
– Давайте снимем с меня наручники, – стараясь не смотреть на Тагашева, тихо напомнила я.
Во дворе дома я с наслаждением вдохнула морозный воздух. Ночь ясная и холодная, а после зловония подземелий дышать – одно удовольствие. Фадеев легко, будто я совсем ничего не вешу, пересек двор. Длинной вереницей на подъездной дорожке теснились сразу семь джипов со стоящими рядом охранниками Николая. Ничего себе эскорт! Не помню, чтобы Вязин когда-либо ездил с таким сопровождением.
Опередив Илью, Тагашев торопливо распахнул дверцу, помогая Максу усадить меня на заднее сиденье. Николай расположился рядом со мной, а Ирина торопливо сунула мне в руки пакет с несколькими бутербродами. От запаха копченого мяса и свежего хлеба закружилась голова. Есть хотелось ужасно, и от мамы это не ускользнуло. Пообещав приготовить завтрак, в лабораторию она решила не ехать.
Вскоре за окном потянулись небольшие уютные коттеджи верлафов. А потом неожиданно пришел звук: в уши даже сквозь стенки машины влился шум работающей техники.
– Что это? – нахмурилась я, перестав разворачивать пакет с едой, но ответ уже и не требовался.
Слева появился центральный парк. Я глазам не поверила. От некогда красивой зоны отдыха не осталось и следа. Старые вековые дубы, столь любимые всеми верлафами, исчезли. Большая территория высвечена громадными неоновыми фонарями. Желтые экскаваторы безжалостно врезаются в слои подмерзшего грунта. Вспышки сварочных аппаратов, работающих где-то под землей, освещают лица верлафов, стоящих с кипами чертежей на краю котлована, огражденного никелированным каркасом.
– Неделю назад мы начали строительство лаборатории для Колесникова, – спокойно ответил Николай, глядя на ведущиеся даже ночью работы. – Она будет совсем небольшой, но здесь Лев будет в безопасности и сможет продолжить свои исследования.
– Деревья жаль, – глядя на развороченные пласты земли, вздохнула я.
– Лаборатория будет находиться под землей, – он кивнул в сторону котлована, – а зона отдыха займет прежнее место.
– Угу, – неопределенно согласилась я и, забыв об окружении, сосредоточилась на хрустящей бумаге и завернутых в нее бутербродах.
Выбравшись за город, джипы набрали скорость, двигаясь сначала к мегаполису, а затем, оставив его немного в стороне, рванув по объездной магистрали. Лаборатория, возглавляемая талантливым Львом Колесниковым, находится в часе езды от нашего города, в лесу. Со стороны – скорее военная база, чем научное заведение. Пока я прислушивалась к негромкому разговору мужчин и, удерживая двумя руками, жевала сочные кусочки мяса со свежим хлебом, машины углубились в лес и покатили вдоль высокого каменного, с шестиметровыми вышками, забора. Поверху клубками ершится колючая проволока, которая наверняка под напряжением. А о вторжении Охотников больше не напоминает ничего. Удивительно, что за столь короткое время здесь успели навести порядок.
Пропуская нас, монолитный металл ворот пополз в сторону. На небольшой парковке рядом с белым прямоугольником одноэтажного здания нас ждали. Лев Колесников, ежась от холода, подошел сразу, едва мы выбрались из авто. «Выбрались» – громко сказано: завернув меня, как пупса, в одеяло, Макс снова нес меня на руках.
– Здравствуйте, Николай! – Биохимик поздоровался за руку с Вязиным, затем с Тагашевым. Взглянув на Макса, он кивнул. – А вот и наша пленница, – с улыбкой обратился он ко мне. – Я рад, что с вами все в порядке, Злата! Мы освободим вас очень скоро.
– Эти штуки ужасно надоели! – Показав мягко светящиеся оковы, я сморщилась.
– Когда вам создадут сверхпрочный костюм для трансформации, вы взглянете на этот металл совсем по-другому, – уже на ходу сообщил Колесников. Пропустив нас с Максом в теплый вестибюль лаборатории, он, показывая дорогу, быстро прошел вперед.
Глядя по сторонам, я не заметила, как мы приблизились к лифту, и даже растерялась. Интересно, сколько в лаборатории подземных этажей? «Не меньше пяти», – мысленно отметила я, когда палец Льва коснулся кнопки. А через несколько секунд мы оказались в залитом светом длинном коридоре, вымощенном светлой плиткой. Тихо и прохладно. Множество сейфовых дверей со встроенными компьютерными панелями тянутся по обе стороны коридора. Ученый торопливо набрал код на одной из них. С коротким «вжик» дверь плавно поднялась вверх.
– Пойдемте в мой кабинет, – пригласил Колесников, но, как оказалось, чтобы попасть в обиталище светила науки, нужно пересечь огромное помещение.
Перехватив меня поудобнее, Макс вошел внутрь. Похоже, именно здесь создают костюмы для трансформации. А посмотреть было на что. За огромными, напоминающими витрины стеклами толщиной сантиметров тридцать помещались двухметровые стеклянные, вертикально стоящие контейнеры овальной формы. От одного к другому тянутся блестящие гофрированные трубки. Раскрыв рот, я вертела головой, едва не выпрыгивая из рук Макса. За стеклами послышался шипящий звук. Заполняя контейнеры, серебристо-сизый пар валил снизу и сверху, затем рассеялся. Хотя нет, не совсем… Тонкие, словно иглы, серебряные ниточки пара образовали трехмерные сетки костюмов – совсем как на мониторах на левой стене. А затем появились лазерные лучи. Увидеть процесс создания не довелось: мы приблизились к очередной двери.
– Сколько времени уйдет на разработку нового костюма? – наблюдая, как Лев на компьютерной панели набирает длинный код, спросил Вязин, явно говоря о костюме с принием.
– Я смогу ответить только после того, как будут изучены структура сплава и особенности металла, а это займет немало времени. – Колесников вошел внутрь помещения и указал влево.
Кабинет биохимика представлял собой не менее завораживающее зрелище. Противоположную от входа стену занимали огромные экраны с изображениями формул, пульсирующих клеточных ядер и цепочек ДНК. Справа за невысокой стеной – небольшой стол с ноутбуком и серебряной статуэткой волка; стеллажи, где расположились бесконечные папки с выглядывающими из них исписанными листочками и тома толстенных энциклопедий. Но Колесников повел нас в левую часть своей лаборатории. Вдоль стен тянулись полки с колбами, реактивами и электронными приборами.
– Макс, усадите Злату сюда, – распорядился Лев, указав на высокий металлический стул за одним из столов, на котором возвышался необычный аппарат с множеством проводов, подключенных к компьютеру.
За монитором сидел еще один ученый, с неопрятной прической и в халате с пятнами от каких-то веществ.
– Сначала твердотельный в непрерывном режиме, – с ходу обратился он к коллеге. – Если не получится, попробуем лазер на углекислом газе. В случае неудачи используем иридиевый диск или одну из кислот.
Слушая непонятную абракадабру, я сжалась, начав страшно переживать за собственные руки и ноги. Но, как оказалось, напрасно. Кожу под наручниками смазали раствором, а через пятнадцать минут благодаря одному из лазеров оковы с тихим стуком упали на столешницу. Затем мне освободили щиколотки.
– По-моему, новый сверхпрочный костюм я заслужила. – Размяв запястья, я улыбнулась молчаливому Елизару и Максу, напряженно наблюдающему за каждой манипуляцией ученых. Похоже, парень переживал за мои конечности не меньше меня.
– Если эксперимент увенчается успехом, вы непременно его получите, – заверил Лев. – А теперь настало время поговорить о вампире из подземелий, – обратился он к Николаю, наблюдая, как ассистент любовно собирает наручники. – Но сначала спустимся на шестой этаж. Он там. А у меня для вас плохие новости!
