уже всё стёрлось, к ебеней матери!
— Вот и посмотрим, насколько сильно там всё стёрлось у тебя, заодно подлечу немножко, — скалится он, забираясь к ней под полотенце, облизав языком свои губы в преддверии своего «лечения».
— Нет! — яростно произносит Анюта, хлобыстнув Яра по руке, которая уже по-хозяйски шурудила у неё между ног.
Я вдруг чётко уловил запах её вожделения. Сладкий, дурманящий аромат заполнил мои ноздри, и я непроизвольно протяжно рычу сквозь зубы, стараясь подавить своё желание. Анна не в настроении совсем, но снова нуждается в нас. Её тело не может противостоять нам, своей истинности, своим парам, а она всё равно отрицает своё положение. Это выше всего и над всеми. Скоро она сама всё поймёт. Иду к подносу, что оставил на журнальном столике, усаживаясь в кресло, наблюдая за братом и Аней.
— Маленькая врушка! Только это занятие и выгоняет все дурные мысли из твоей прекрасной головки! — произносит Яр, всё же отступая.
— Я не отрицала, что хочу вас! А после этих ваших «занятий», мыслей у меня вообще нет! Нам срочно нужно поговорить и всё обсудить, пока я в здравом уме и памяти! И раз я не пленница здесь, в чём проблема тогда? Отпустите меня! — повторяется наша Ванилька.
— Не, детка, так не пойдёт! — хмыкает брат, наступая на неё. Чувствую, что надо вмешаться. Ярик, как истинный Альфа, вообще не воспринимает другого мнения. Есть только его и неправильное. Я, конечно, счастлив, что иногда он слушает меня, принимая и мои решения во внимание, не бракуя их и не дискредитируя при всех. Необходимо, чтобы он понял, что с Анной нужно учиться идти на компромиссы, по-другому никак. Она не будет ластиться перед нами и валяться у наших лап несмотря на то, что является нашей парой.
— Он прав, Ванилька! Нам нельзя друг без друга, — говорю я. — Как человек, возможно, ты ещё не в полной мере ощутила все прелести истинности. Но как оборотень и Альфа, могу с уверенностью утверждать, что даже полчаса в разлуке отдаются болью и потребностью быть рядом со своей парой. Глянь на Яра, он вообще не способен проявлять хоть толику своих эмоций перед кем-то, а совсем недавно я увидел, как он улыбается и трётся о тебя, словно мартовский кот.
— Ну, спасибо, брат! — зыркает он на меня.
— Всегда, пожалуйста, Яр! — быстро добавляю привычное словосочетание, когда закладываю его, сдавая с потрохами.
— Что-то не заметно, — произносит Анюта, вставая с кровати и подходя к столику, возле которого я и сижу. Я тянусь к ней, перехватывая её руку, когда она протягивает её к кружке с кофе. Усаживаю её к себе на колени, подставляя ей поднос с едой.
— Ты только не кипишуй раньше времени, Ань! — говорю ей прямо на ушко. А она томно выдыхает воздух, так и застыв, словно истукан, на моих коленях. — Всё хорошо. Ты скоро привыкнешь к такому раскладу, — хватаюсь губами за мочку и тяну немного вниз, облизывая ушко языком. Моя крошка стонет и упирается попкой о мой стояк в штанах.
— Ничего хорошего! — вдруг подрывается она, как кипятком ошпаренная. — Это ненормально, Кирилл! Понимаешь? — аж трясёт её всю. Хватаю её за маленькую ладошку и снова усаживаю её себе на колени.
— Что ненормально? М? Что тебя тянет к нам? — сжимаю её грудь, что так хорошо помещается в моих ладонях. — Что ты наша пара? Нас обоих? Тебя это смущает? — спрашиваю у неё, целуя её в метку, что оставил позавчера, проведя по ней языком. Вижу, что ранка от зубов затянулась и почти зажила, но розоватая отметина останется навсегда. Это знак для других оборотней, чтобы знали, что она наша. Что в случае чего, их настигнет смертная кара. От Яра метка такая же на другом плече. Ощущаю, что уже другая дрожь пробегает по ней, как мой язык проходит по нежной коже. А Ярик так и стоит понурый у окна, будто караулит, боится, что девчонка сбежит от нас.
— Именно! — соглашается она, снова пытаясь подняться с коленей. Не даю. Крепко держу её за талию. Нужна мне! Не могу отпустить! Хочу нюхать и целовать её вечно, погружаться в неё, чувствуя в руках её податливое тело! Боже, я сошёл с ума! Но как же мне нравится эта истинность! Хотя, должен признать, она делает из меня похотливого медведя.
— Не бойся нас, Ванилька, не обидим, поверь, — говорю, хмыкая, радуясь её реакции на свои действия.
* * *
Ярослав
Так тяжело было оставлять нашу девочку одну, что внутри всё сжималось от боли и потребности быть рядом с истинной. Никогда и никого в жизни так не хотел! Реально так, до боли во всём теле, что аж ломало всего, до скрежета зубов. Физически ощущаю эту потребность и меня просто распирает, готов не слезать с неё и постоянно трахать, помечая, делая своей навсегда. Это какое-то помутнение рассудка! Когда мысли только о ней, о чем бы ни говорил или чтобы ни делал, сердце и душа только с ней. Похер на всё и всех: на дела, обязанности Альфы, вообще на всё плевать! Только она одна в голове! Ещё вот, например, полчаса назад мне казалось, что мой одноглазый дракон просто лопнет к херам! Эта девушка меня безумно возбуждает! Так сильно прёт от неё, что аж колени дрожат. Один её взгляд, прикосновение и всё, блядь, я поплыл. Стоило потискать её в кровати, так стояк просто разрывает мои штаны до сих пор! Бесит! Не она, конечно, бесит это постоянно возбуждённое удручающее и млявое состояние ёбаного «Ромео», когда не можешь контролировать свои мысли и желания, когда хочется постоянно быть рядом, трогать её, чувствовать в своих руках, ощущать её запах, к которому я уже пристрастился. Не по себе как-то чувствовать нужду в ком-то незнакомом, кто оказался так неожиданно дорог тебе. Хотя я безумно хотел этого несмотря на то, что уже давно перестал ждать и надеяться заполучить свою пару. Я счастлив, несомненно. Счастлив оттого, что она теперь рядом, что обрел её, что мои мечты наконец сбылись. Тем более наша Аннушка оказалась Омежкой — это вообще подарок судьбы! И кажется уже совсем не важно, что она предначертана нам обоим: мне и брату — одна на двоих. Мы теперь одно целое. Как-то легко мой зверь принял это. Радует, что не окручу брату башку из-за неё.
Сказать по правде, понимаю её чувства. И от этого как-то не по себе. Оттого, что ощущаю её. Всем телом, всей душой чувствую. К этому нужно
