— Я никогда никуда не уйду Джем! — что за кошмар ему приснился.
— Но ты должна уйти Джесси, так надо, — нет, не хочу этого слышать.
— Я не уйду, давай не будем даже об этом говорить, пойдем Тляпи и Дэш ждут приключений, — встаю с кровати и только хочу подойти к столу, где нашим героям выделен целый выдвижной ящик для их лежанки, как Джем меня крепко хватает за руку.
— Что такое малыш? — я сажусь назад на кровать и смотрю брату в глаза, будто в свои собственные. Мы очень похожи.
— Нам нужно попрощаться, — категорически машу головой, слезы срываются, в груди начинает потихоньку печь.
— Нет, не проси меня Джем, не смогу! Мы вместе, так должно было быть всегда! — что же мне делать, где те, кто помогают в таких ситуациях, я не вынесу эту боль.
— Все хорошо Джесси, мы всегда с тобой вместе. Я здесь, а ты здесь, — Джем показывает папин жест с сердцами. Я готова выть от безысходности и отчаяния.
— Нет, Джем, не проси меня! — я просто не могу выйти из этой комнаты, это же невозможно, я не хочу.
— Это нормально, вы взрослые такие странные. Создаете проблемы, когда их и нет вовсе. Это как Тляпи и Дэш, они друзья, но конфеты любят разные. Но когда дело касается мороженного или торта, приходит время делиться. Мороженное быстро тает, и ты можешь не успеть его съесть один, а торт он же слишком большой, и ты просто не сможешь съесть его целиком. Такое только в мультиках рисуют, — я внимательно слушаю моего маленького гения, не моргая, не дыша, только слезы безостановочно покидают мои глаза.
— Да, ты прав, все проще, чем кажется. Многие взрослые странные, но и дети бывают тоже, — улыбаюсь Джему, он меня как всегда удивил.
— Я люблю тебя Джесси, — о, боги мне кажется я не выдержу.
— Я так люблю тебя, так сильно скучаю малыш, — он обнимает меня сам, впервые и целует меня в щеку, но все же вытирает рукавом в конце свои губы и морщится. Мы вместе начинаем хохотать.
— Ты всегда останешься собой, так ведь? Навсегда со мной Джем, навсегда! — он кивает и показывает мне на дверь. Ненавижу этот психический, сонный диспансер, очищение и прощание с тем, что долго росло и пыталось рвануть, меня доведут до нервного истощения. Где доктор Лэрик, когда она так нужна?
— Мне страшно Джем, может все-таки… останусь? — последняя надежда уходит, когда Джереми злобно смотрит на меня.
— Джесси, ты смелая, в — з-р-о-с-л-а-я же? — он так выделил слово взрослая, да взрослые должны быть смелыми, особенно в глазах детей. Но страха и у них хватает.
— Да, ты прав. Можно, еще раз обнимашки и поцелуй? — смахиваю слезы, которые потоком продолжают литься из глаз, словно река Колорадо. Когда ее наполняют дожди.
— Ну, хорошо, — он подбегает ко мне, и я поднимаю его на руки. Джереми висит, окутав меня руками и ногами как обезьянка. Крепко сжимаю его и под кряхтенье маленького, целую его в носик и в губы. Раза три говорю, что люблю его. После чего он спрыгивает и машет мне мягкой ручкой медвежонка Тляпи.
— Джем, но как ты тут один? — меня только, что осенило.
— Джесс, я с мамой и папой, они всегда пытаются меня контролировать, — значит он может передвигаться по коридору и уйти в их дверь?
— Проводишь меня? — Джем закатывает глаза и идет к двери, открывает ее, я почти не в силах сдвинуться с места, меня буквально парализует. Этот загадочный коридор моего подсознания и та третья дверь прилично далеко от той, которую открыл Джем.
— Джесс, пора, мы и так долго играли. Родители будут недовольны, — я понимаю, он хочет, как лучше, хотя это скорее всего мои же мысли, что он озвучивает для моего же успокоения. Как же хочется верить, что это мой шанс на прощение и прощание.
— Хорошо, увидимся еще? — он кивает, я делаю несколько шагов в коридор, дверь за мной закрывается. Стены вновь плывут, психологический триллер в моей собственной голове, меня испытывает на прочность. У каждого свой путь исцеления. Значит мой, именно такой.
Чейз
И со временем, знаю, ты покинешь меня, И останешься далеко в прошлом Знаю, любовь может быть лёгкой, Если начать любить себя (Tears — Clean Bandit)
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Просыпаюсь от телефонного звонка, но это оказался всего лишь будильник. Тело болит, тренировки теперь редкость и вчерашний выплеск адреналина в спортзале, отдается болью в мышцах.
Перед тем, как поехать на встречу с бестией, хотелось бы еще раз поговорить с Риком.
Быстро принимаю душ, съедаю, что — то из коробочек готовой еды, не чувствуя вкуса, единственное, что радует так это кофе. Беру ключи и сажусь в тачку. Доезжаю до дома бывшего братства, но здесь тихо. Смотрю на дом через дорогу, но и он будто пустует.
Но одно я знаю наверняка, она там, но не желает меня видеть, скорее всего уже идет стадия: «Как возненавидеть бывшего, ублюдочного парня».
Подхожу к крыльцу, но под цветочным горшком, как раньше — нет ключа, скорее всего Рик их перепрятал.
Звоню в звонок, мне открывает дверь молодая женщина.
— Здравствуйте, чем я могу вам помочь? — брюнетка с карими глазами, приветливо улыбается мне. А я плохо соображаю в данный момент.
— Здравствуйте, простите, здесь жил мой друг, его зовут Рик, вы не знаете где он? — женщина делает задумчивое лицо.
— Мы купили этот дом на днях и еще не перевезли свои вещи, риелтор ничего не говорила о старых хозяевах, простите.
— Вот как. Простите. Я попробую ему дозвониться. Красивый дом кстати, — медленно отхожу от нее. Где искать Рика вопрос отпадает, либо в баре, либо у своих новых друзей.
«Тинист Бар Ин Техас» меня встречает пустым залом, они открываются в 11.00, сейчас 12.00 дня, время выпить еще не пришло.
Захожу и ищу глазами нашего общего с Риком поставщика горючего для вечеринок братства. Джек Митчелл машет мне рукой, улыбаясь выходит ко мне из подсобки.
— Привет Чейз, давно не виделись, как ты друг? — Джек всегда был приветливым, может из-за профессии бармена, может просто, потому что добрый малый.
— Привет Джек, да ты прав давно не виделись. Ты случайно не видел Рика? — Джек сразу меняется в лице.
— Он был здесь неделю назад, говорил, что переехал, вашего братства больше нет. Кажется, он говорил еще что-то о новой банде, типа он с ними теперь тусуется, — это информация меня не радует. Рик решил вернуться к своим грехам.
— Спасибо Джек, помог, найду Рика и вытащу из дерьма, — хлопаю его по плечу, затем наш дружеский зажим кулака, он улыбается и машет мне.
Пора ехать к Эйприл, Рика найду после Армагеддона.
Кафешка «Санторини» не так плоха, как может показаться. Греческая кухня и задний дворик с небольшой игровой для детей. Я приехал чуть раньше, Эйприл еще нет. Присаживаюсь за столик в патио, заказываю первое, что попадается в меню, детишки играют с песком, те что чуть взрослее выступают со своими детскими приколами перед родителями на маленькой сцене.
Смотрю на них и понимаю, что дети прекрасные, маленькие создания, но я не понимаю, как Эйприл собирается жить в новом амплуа. Наймет нянь и кинет ребенка на них, чтобы жить своей шикарной жизнью? Мне не нравится все это. Я смогу забрать ребенка себе, но для начала, сразу после разрешения врача, мы сделаем тест ДНК, я не готов отвечать за ее шлюханские замуты.
Даже небо затянуло, как только эта белобрысая тварь зашла в кафе. Погода чувствует наше с ней столкновение. Проклял уже тот день, когда подцепил ее с сестричкой на пляже. Тогда мне казалось это обыденным.
Но только не после Джесси.
Она забрала мои мысли, мое тело, мое сердце.
— Привет дорогой, наконец — то мы с тобой как настоящая, семейная пара обедаем в кафе, — ее мерзкий голос и она вся бл*ть мерзкая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Тошнота так и подступает к горлу. С трудом сглатываю, смотря в ее хитрые глаза. Если брать в расчет ее внешность, то она по-своему хороша. Блондинка с голубыми глазами, не без вмешательств уколов и силикона. Ее семья очень богата, она может позволить себе многое. Но по итогу внутри оказалась расчетливая, хитрая, лживая стерва.
