Я провёл по шкатулке пальцами.
— Насколько мне известно, у вас, Святой отец Ригли, появился враг, до которого вы никак не можете добраться. Он угрожает вашему статусу на местном рынке, а заодно угрожает вашему влиянию среди сабасских кланов. У него много сторонников, которые не верят в старые методы ведения дел. «Старики должны уйти на покой и уступить место молодым». Так он вам недавно сказал… Мне продолжать, Святой отец Ригли?
Ригли сощурился и поиграл желваками.
— Продолжайте, мистер Смит.
— Я могу убрать вашего врага вместе с его соратниками. Могу убрать их так, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что это сделали люди из клана Святого отца Ригли. Ваша победа будет абсолютной, как и ваша власть.
Мужчина откинулся на спинку стула, куснул мундштук трубки и задумался, глядя почему-то не на меня, а на пыльную бутылку, что стояла рядом.
Думал он недолго.
Потом Ригли глянул мне в глаза и произнёс строгим тоном:
— Если бы я вас тщательно не проверил, мистер Смит, и не навёл бы о вас справки, то я погнал бы вас не только из этого борделя, но и из самого Сабаса. Вы бы полетели отсюда, как пробка из бутылки, мистер Смит. Но вам повезло. Справки я навёл. И если вы предлагаете мне то, что предлагаете, значит, вы уверены в своих силах, так? Но, возможно, вы не совсем понимаете, кому собрались противостоять? Если уж я сам того гада достать не могу, как это сделаете вы?
Я снова погладил шкатулку пальцами.
— Это уже моя задача, Святой отец Ригли. Не хочу утруждать вас подробностями. Вам останется лишь наслаждаться результатами нашей сделки. Если, конечно, вы желаете её заключить.
— Хм, занятный вы человек, мистер Смит из Бриттона, — сказал Ригли, ну а его глаза откровенно дали мне понять, что на сделку он согласен.
За десять минут общения мы поменялись местами: теперь не я нуждался в нём, а он во мне — и это существенно усиливало его желание договориться.
Ригли протянул руку и прикоснулся к бутылке.
— Знаете, что это, мистер Смит?
Я оглядел бутылку и покачал головой.
— Это, мистер Смит, единственное вино, которое я пью, когда заключаю лучшие сделки в своей жизни. — Он провёл большим пальцем по изгибу стекла, стирая с него часть пыли. — «Меланхоличная Дева», — произнёс он тихо. — Я заказываю это вино напрямую у одного фермера из Хэдшира. Он никогда не протирает бутылки, потому что знает, как я люблю стирать с них пыль сам… Вы знаете, что это за пыль, мистер Смит?
Ригли взял бутылку в руки и провёл по запылённой этикетке ладонью. Он сделал это так бережно, будто это напыление из бриллиантового песка. Потом он поднёс испачканную ладонь к лицу и вдохнул аромат.
— Это дух полей свободных землепашцев, — сказал он. — Это пыльца, опавшая с цветов разнотравья. Это песок, огранённый ветром и обожжённый на солнце, которого нам не хватает. Это пыль, впитавшая в себя людское тепло и радость от свободного и честного труда.
Чёрт возьми… И это говорил воротила из самого грязного бизнеса, который только можно было придумать.
— Выпьем, мистер Смит? — предложил Ригли.
— Выпьем, Святой отец, — кивнул я.
Он повернул бутылку этикеткой в мою сторону. Вот теперь её можно было разглядеть и даже прочитать, что написано крупными буквами:
«Меланхоличная Дева». Из Бочонка Скорпиуса.
Под названием блестела треугольная печать с серебристыми выпуклыми краями. Внутри треугольника был изображён скорпион, с жала которого капал яд…
— А это вам, мистер Смит! — Голос Святого отца вдруг стал задорным. — Это вам подарок от меня! Вы только гляньте на неё.
Я подумал, что Ригли собирается подарить мне эту бутылку, но, как оказалось, он приготовил совсем иной подарок. Хотя… чему удивляться?
Повернув голову в ту же сторону, куда смотрел Ригли, я увидел девушку. Она стояла в арочном проёме, ведущем из главного зала борделя. Белокожая, высокая, с пышными рыжими кудрями и тонкой шеей. На ней было красное платье, спереди открывающее ноги девушки до середины бедра, а сзади падающее шлейфом до самого пола.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Девушка точно знала, кого именно ублажать её позвали, и направилась ко мне.
— Чертовка своё дело знает, — усмехнулся Святой отец. — Удовольствие за мой счёт, мистер Смит из Бриттона.
Девушка подошла ко мне и медленно склонилась, демонстрируя красивую грудь в вырезе платья. Скользнула ладонью по моему плечу, спустилась ниже, к ремню брюк, отточенным движением пальцев освободила крепление застёжки и прошептала:
— Тебе будет хорошо… обещаю…
* * *
— …обещаю… я тебе обещаю, Рэй… тебе сразу полегчает… — отчаянный и настойчивый шёпот проник в уши и вырвал меня из воспоминаний. — Отдай перстень, Рэй… отдай, пожалуйста… Рэй… ну же… давай… ты должен отдать его…
Мою правую руку то гладили, то сжимали чьи-то тёплые ладони, а я лежал, будто мертвяк и никак не мог пошевелиться и открыть глаза.
Когда же я наконец это сделал, то увидел перед собой бледное девичье лицо, обрамлённое волнами рыжих волос.
Это та, из борделя, что ли?..
Ещё несколько секунд я не мог вспомнить, как её зовут.
Открытие накатило резко. Какой бордель, Рэй? Это же Терри Соло.
— Ну вот, — произнесла она с облегчением и улыбнулась. — Забрала.
Она отпустила мою руку и показала измазанную в грязи и крови Печать с вороном.
— Господи, Рэй… я так перепугалась. Думала, уже не смогу снять его с тебя.
Я перевёл взгляд с Печати на лицо Терри и прохрипел:
— Меланхоличная Дева.
Терри непонимающе уставилась на меня.
— Кто?..
— Меланхоличная Дева, — повторил я.
Девушка поморщилась.
— Знаешь, Рэй, ты тоже не всегда весёлый парень.
— Меланхоличная Дева. Это название вина, — произнёс я пересохшими губами. — Его делают в Хэдшире… мы должны его найти.
Рядом с Терри появился Дарт Орриван. Он тоже склонился надо мной и с усмешкой спросил:
— А сорт пива никакой не надо найти? Я б поискал.
Тут же появилось лицо Хиннигана.
— А почему меланхоличная, Рэй? Почему не грустная? Или унылая? Не думаешь, что так звучало бы оригинальней? — спросил он и, судя по серьёзному взгляду, его действительно волновал этот вопрос.
Между Хиниганом и Дартом протиснулась Хлоя.
— Оставьте его в покое! — потребовала она своим привычно командирским голосом. — Лучше отнесите его на ферму! С ним столько работы!
Следом за ней появилась Джо.
— Рэй, мы не стали ничего дяде говорить, он какой-то нервный. — Она с сочувствием на меня посмотрела, но не стала ничего добавлять, оставив слова жалости при себе.
Я приподнялся на локтях.
Потом быстро оглядел округу. Трупа обезглавленного ящера не увидел, да и трава рядом не была примята, будто здесь ничего не происходило. Обычное поле обычной ржи.
На мой невысказанный вопрос ответил Хинниган:
— Это Дарт его закопал… ну… того мёртвого монстра. А я траву стихией воздуха поднял.
Лишь два чёрных меча торчали из земли чуть подальше от меня и подтверждали то, что схватка с ящером мне всё же не привиделась.
И ещё кое-что.
Посмотрев на мечи, я вдруг вспомнил, что одним из них отрезал себе указательный палец. Я резко поднял правую руку и уставился на неё, как идиот, будто впервые увидел собственную конечность…
Глава 3.7
Пять.
На руке насчитывалось пять пальцев.
Указательный тоже был на месте. Он даже шевелился почти полноценно, но лезвием я его всё же полоснул. Кровь в ране уже свернулась и засохла тёмно-бордовой кляксой.
— Они не видели, как ты себе палец отрубить пытался, а я видел, — услышал я негромкий голос сбоку и повернул голову.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Метрах в десяти от меня стоял Фил.
Он был какой-то странный. Сжимал маленькие кулаки и щурил глаза, при этом не сутулился, как обычно, а наоборот, малость выпячивал грудь.
— Я видел, как ты боролся с чем-то тёмным внутри себя, — сказал он серьёзно. — А потом взял и резанул по собственной руке со всей дури, но твой меч… он будто размягчился в последний момент. Он будто не захотел отрезать тебе палец. И тот, кто был внутри тебя, он будто заставил тебя отдёрнуть руку. Я так и не понял, если честно, что это было. Наверное, тебя переклинило от переизбытка кодо, да? Но выглядел ты жутко… я даже подходить к тебе побоялся, ты б меня прирезал… а у меня дела, вообще-то. Мне нельзя умирать, сам понимаешь. Ты же не дашь мне умереть раньше времени, правда?
