class="p1">— Он мне сказал, — так же тихо ответил Кросс, тяжело вздохнув. — Он с самого начала так задумал. Просто не думал, что мы такие идиоты, которые едва не сорвали ему весь план, оставшись.
Зайгеррианец посмотрел на мелькающие во тьме красный и черный световые клинки.
Посмотрел на проломы в стенах, сквозь которые внутрь проникало немного ночного света.
— Тогда нам следует убираться, — заключил он. — Если дедуля что-то задумал, то оно явно глобальное.
* * *
Его оружие стало перемещаться с такой стремительной скоростью, какую мон-каламари никогда прежде не демонстрировал в ходе тренировочных занятий на Дантуине.
Парируя первую связку, инквизитор осознал, что бывший наставник всегда держал кое-что в запасе…
Или же все его слова о Единой Силе не были пустым трепом сумасшедшего, и он в самом деле познал нечто такое, что сделало его сильнее.
Агрессивнее.
Беспощаднее.
Только теперь, отказавшись последовать за болваном, он увидел истинные способности Умакка, и понял, что вряд ли сможет защитить себя от неминуемой смерти.
Хотя шанс на победу все же оставался.
Шанс есть всегда.
Противник даже не отреагировал, когда инквизитор отразил его атаку, и отступил для перегруппировки.
Он начал бой яростно, обрушивая на бывшего ученика шквал разнонаправленных ударов, рассчитывая быстро завершить их стычку.
Теперь ему пришлось пересмотреть стратегию.
— А ты стал лучше, с тех пор как мы сражались в последний раз, — сказал инквизитор, явно впечатлившись и даже не пытаясь этого скрыть.
Но и делала это не по доброте душевной.
И не для того, чтобы выказать уважение.
Ему была нужна передышка, чтобы воскресить в себе огонь Темной стороны, угасший во время короткого разговора.
Бывший наставник не отреагировал.
Он снова ринулся вперед, и площадка перед главным входом в Храм джедаев наполнилась шипением и треском световых мечей, успевших несколько раз соприкоснуться друг с другом в промежутке меж биением двух сердец.
Инквизитор мог давно расстаться с жизнью, попытайся он реагировать на каждое движение в отдельности.
Вместо этого он просто воззвал к Темной Стороне, позволив ей заструиться по себе и направлять его руку.
Он отдался ей целиком, безоговорочно.
Оружие его стало продолжением Силы, и он ответил на упорную атаку мон-каламари непроницаемой обороной.
Затем он перешел в нападение.
В прошлом инквизитор опасался подчинить волю грубым эмоциям, питавшим Темную сторону.
Но с тех пор он стал умнее.
Сильнее.
Могущественнее.
Подобных недостатков у него не было; в первый раз он прибегнул к своему полному потенциалу.
Даже чувствуя, что огонь ненависти сжирает его изнутри, он не позволит бывшему учителю победить.
Да, тот стал сильнее, но Темная сторона все равно победит.
Чем бы Умакк не обладал.
Наоборот, победа над таким могущественным соперником лишь сделает инквизитора сильнее себя прежнего.
И никто не встанет на его пути.
Возможно, что даже сам Император ему не помеха.
Он оттеснил мон-каламари назад, под свод Храма, свирепыми резкими ударами, принудив старого учителя пятиться.
Сделав сальто, Умак через громадный пролом на месте главных врат Храма вылетел в Вестибюль, но инквизитор был беспощаден в своем наступлении, резко подскочив вперед, и почти сумев нанести рубящий удар по ноге противника.
Его клинок был отклонен в последнюю секунду, но он быстро дополнил удар еще одной серией мощных выпадов и уколов.
Мастер-дженсаарай продолжал отступать, неуклонно оттесняемый яростью бешеной атаки ученика.
Каждый раз, когда он пытался изменить тактику или перейти к другой форме, тот предчувствовал это, реагировал и захватывал преимущество.
Развязка была неизбежна.
Темная Сторона в инквизиторе была слишком велика, превалируя, как оказалось, даже над теми фокусами, которые демонстрировал его противник в бою со штурмовиками.
Только какой-нибудь неожиданный маневр мог спасти Умакка, но для этого ему нужна была возможность.
А ее-то как раз инквизитор ему и не давал.
За весь курс своего обучения, бывший ученик видел каждую возможную последовательность, серию, движение и трюк Соресу и знал, как парировать и свести все на нет.
Мастер дженсаарай явно пришел в отчаяние.
Он прыгал, кружился, нырял: он был дик и безрассуден в своем отступлении, стремясь лишь сохранить себе жизнь.
Это все сильнее подпитывало в инквизиторе жажду убийства.
Он продолжал наступать и оттеснять противника все дальше в руины Храма джедаев.
Развалины под ногами будут сковывать его.
Достаточно одной ошибки — и алый клинок отсечет безумную твердолобую голову.
Поняв, что происходит, мон-каламари Силой начал метать в него обломки колонн, стен, перекрытий.
Ничего этого не помогало.
Преисполненный яростью инквизитор отбрасывал все это в стороны, продолжая наступать.
На грани восприятия он чувствовал, как к Храму джедаев стягиваются все больше и больше вооруженных соединений Содружества.
Он чувствовал транспортные шаттлы, которые высаживали десант прямо на крышу зиккурата.
Ощущал движения внутри каждой из полуразрушенных и обвалившихся башен Храма.
Словно тридцать лет назад, имперские войска вновь брали Храм бескомпромиссным штурмом.
Этаж за этажом.
И этот факт только усиливал торжество инквизитора.
Теперь он понимал, чего хотел добиться его бывший наставник.
Всколыхнуть в джедаях их совесть.
Заставить поднять головы и выйти на бой.
Ни хатта у него не получится.
Сейчас коммуникационный центр будет разрушен.
А дженсаарай — уничтожен.
Инквизитор фактически загнал свою жертву к концу Вестибюля.
И торжествуя, наслаждаясь моментом, наблюдал за мон-каламари, который стоял в паре метров от стены.
На которой красовались застаревшие следы гари от многочисленных бластерных выстрелов.
Возможно, что тут кого-то расстреляли тридцать лет назад.
Если так, то это будет крайне символично.
— Вот и настал твой конец, бывший учитель, — не скрывая торжества, произнес инквизитор. — Ты — в ловушке. Твой Храм, за который ты сражаешься — оккупировал двумя легионами солдат, которые найдут и уничтожат все, за что ты сражался. Здесь. Сейчас.
Он смотрел на мон-каламари, который выглядел испуганным.
Но по улыбке на его губах казалось, что бывший джедай словно играет с ним в какую-то игру лицедейства.
— Ты так ничего и не понял, — мягко произнес он.
Темная Сторона буквально распирала инквизитора.
Слова доносились будто бы через вату.
В глазах горел огонь ненависти, а границы взора застилала кровавая пелена жажды убийства.
— О чем это ты, старик? — рявкнул он в нетерпении.
Как смеет эта рухлядь портить его момент торжества?
Но изнутри инквизитора терзал червячок сомнения.
Между ними было менее пяти метров, но мон-каламари хватило места, чтобы спокойно встать в атакующую стойку.
С его лица исчез тот ужас, оказавшийся наигранным.
Потускневшее сияние Силы, исходившее от него, вновь загорелось ярким пламенем.
— Это не ты припер меня к стене, — ответил бывший учитель. — Это я заманил тебя и твою армию в ловушку, чтобы мои друзья могли уйти.
— Друзья? — нахмурился инквизитор.
Внезапно до него донеслись звуки бластерной стрельбы.
Оглянувшись, он увидел, как отряд, охранявший единственный нетронутый «Джаггернаут», полег от точных выстрелов двоих фигур в черном.
Которые уже оказались в кабине бронированной машины.
Колесный гигант чихнул мотором и медленно стал выкатываться из пролома…
— Пусть они сбежали, — прорычал инквизитор, — но тебе — не уйти.
— А я и не собирался, — улыбнулся ему мастер-дженсаарай. — Я умру здесь, в Храме, который был мне домом…
— В этом уж не сомневайся, — хмыкнул инквизитор.
— И ты умрешь здесь, — с той же улыбкой произнес мон-каламари. — И все, кого ты привел сюда. Весь гарнизон Корусанта. И мои друзья сбегут не просто из Храма, ставшего ловушкой. Они покинут планету. А после того, как Содружество Пяти Звезд лишится элиты своих наземных сил, всех вас — каждого из вас, кто переживет это — загонят как диких зверей прислужники Палпатина. И уничтожат за провал. С моей смертью только начнется крах того, чему ты служишь, бывший ученик.
Отсутствие имени в этом контексте — такое же унижение, как и от шеф-инквизитора.
Инквизитор колебался.
Он понимал, что рациональное зерно в словах мон-каламари имеется, но никак не мог поверить в то, что его вот так просто провели!
Но ведь коварство — это оружие Темной Стороны Силы!
Как же так⁈
— Сила — всего лишь инструмент, — с улыбкой произнес мастер-дженсаарай. — нет никаких Сторон. Сила — Едина. И она — со мной.
От мон-каламари стали исходить волны Силы, которые буквально корежили древний Храм.
Вековые перекрытия покрывались трещинами, остатки колонн рушились и с грохотом осыпались на пол Вестибюля.
В Силе громогласным эхом
