Нетрудно предположить, какие эмоции обуревали юную Изабо, когда наглец ворвался в спальню роженицы и потребовал руки ее дочери. Она плакала, кричала, сопротивлялась, но все же ей пришлось сложить оружие. Девушку отвели в часовню, куда вскоре явился едва живой от страха семейный капеллан. Впрочем, ужас наполнил его сердце яростью, и он с безрассудной храбростью отказался проводить эту насильственную женитьбу.
Ах, так он не хочет соединить их узами брака? Тогда Лафайетт клятвенно пообещал пообрубать головы всем и каждому в этом замке.
Что тут можно было ответить? Капеллан благословил молодых. Изабо, вся в слезах, произнесла решающее «да», с ужасом думая о том, что ее ждет впереди. Однако на сем жестокости того вечера себя исчерпали. Сделавшись внезапно нежным и обходительным, Жильбер оставил обескураженную девушку, вскочил на лошадь и уехал.
В Иссуаре Жильбер забрал своего пленника и отвез его в Клермон, где, по мнению самого Гийома-Армана, его ждала смерть.
Каково же было его удивление, когда на главной площади он не увидел эшафота. Более того, Антуан де Шабанн вполне гостеприимно встретил своего бывшего приятеля. Короче говоря, сеньору дали понять, что вовсе не собираются лишать его жизни. Ободренный вроде как радостной новостью, Гийом-Арман попросил, чтобы об этом известили его младшего брата, сеньора де Шаленсона, советника короля. То был лучший заступник из тех, на кого можно было рассчитывать.
Послали за Шаленсоном. Самого Полиньяка же посадили в тюрьму. Неуютная обстановка и строгий режим в чем-то даже помогли Гийому-Арману: скудное питание положительно сказалось на его прогрессировавшей подагре.
Не знал он только об одном: Шабанн сам решил арестовать своего бывшего приятеля. Казнить его он, правда, не собирался. Его все не покидала надежда женить своего сына на дочери Гийома, но Шабанн решил, что задание проще всего будет поручить юному Лафайетту. Жильбер с радостью согласился.
Продолжение этой истории нам известно. Милая Изабо так понравилась Лафайетту, что, выполняя поручения своего хозяина, он действовал как бы в своих собственных интересах. Напрасно Лафайетт и Шабанн переживали, что король может рассердиться, прознав о подобном самоуправстве. Тот был совершенно не против, чтобы фамилии Полиньяк и Шабанн породнились. Неожиданная свадьба Лафайетта, конечно, смешала все карты, но Людовик XI, впрочем, не слишком расстроился. Господину же Шаленсону досталась совершенно простая роль. Он поговорил с теми, пообщался с другими и в итоге разрешил все наилучшим образом.
14 апреля следующего года в соборе города Пюи Жаклин де Шабанн вышла замуж за Клода де Полиньяка. Там же брак Изабо и Жильбера был благословлен со всеми приличествующими традициями. Стоит отметить, что к тому времени Изабо перестала сердиться на мужа. Доказательством чему стали шестнадцать прелестных детишек, которых она подарила Лафайетту.
Что же до замка, оставленного некоторое время спустя, то на его месте сейчас высятся величественные руины, которые вы можете посетить, приехав в город Амбер.
Часы работы
С 1 апреля по 31 мая с 10.00 до 13.00 и с 14.00 до 18.30.
С 1 июня по 16 сентября с 9.00 до 19.00.
С 17 сентября по 11 ноября с 10.00 до 13.00 и с 14.00 до 18.00.
Роше (Les Rochers)
Места уединения мадам де Севинье
Я вновь обращаюсь к вам, моя дорогая, чтобы сказать, что, ежели вы желаете узнать в деталях, что такое весна, нужно приехать ко мне.
Мадам де Севинье
С XII по XV век земли Роше в бретонском городе Витре принадлежали семье Матефелон, однако со временем мужчин в этом знатном роду стало рождаться все меньше, и территории Роше в буквальном смысле превратились в женское царство.
Одна из наследниц рода, Анна, вышла замуж за барона де Севинье, который сразу же после свадьбы, в 1410 году, решил преобразовать старинные постройки тещи и тестя в красивый замок. Насладиться его видами можно и сегодня, правда, предстанет он перед вами с некоторыми изменениями, внесенными в XVII веке его самой известной хозяйкой, речь о которой пойдет ниже. К числу этих изменений относятся, например, высокие окна с маленькими форточками, а также элегантные слуховые окошки. Стоит отметить, что из всех многочисленных хозяев замка именно эта женщина оставила наиболее заметный след в истории. Вероятно, все прочие были не столь примечательными личностями.
В 1644 году семейство Севинье, чьи благородные представители сменили титулы баронов и баронесс на маркизов и маркиз, представлял один обаятельный отпрыск по имени Анри. Двадцатилетний Анри был не слишком богат, но вот отваги и воспитания ему было не занимать. А поскольку с шармом молодого кавалера могла тягаться разве что его же галантность, любовным похождениям Анри не было числа.
На первый взгляд Анри нечего было подарить девушке, кроме самого себя. Ну, или знатного рода, считавшегося одним из самых почтенных во всей Бретани. Был у него еще замок Роше, вот только последний остро нуждался в тщательнейшей реставрации. Но все же он сумел привлечь внимание аббата Филиппа де Куланжа, дяди и опекуна юной и богатой Марии де Рабютен-Шанталь. Помимо внушительного состояния, восемнадцатилетняя девушка обладала всеми качествами, о которых мог только мечтать мужчина: прежде всего, красотой и умом. Она и впрямь была чудо как хороша: золотистые волосы, приятный румянец на озорном личике и пронзительно-голубые глаза – не девушка, а мечта!
Однако она принадлежала к той странной категории людей, для которых любовь наступает либо слишком рано, либо слишком поздно, но вот в нужное время их сердца любить неспособны. Обычно такие люди страдают от неразделенной страсти: любят тех, кто не любит их самих, либо же еще не созрел для взаимности; и наоборот – стоит им только добиться объекта обожания, как все их романтические чувства вдруг сходят на нет. Таким образом, будущая мадам де Севинье проживет всю свою жизнь, так и не познав взаимной любви.
Когда она повстречала Анри де Севинье, тот был мгновенно покорен живостью ее ума и необыкновенной красотой. Она ему настолько понравилась, что неделю спустя он уже просил ее руки. Причем его настойчивость сыграла с ним злую шутку: выяснилось, что сердце прекрасной девушки не свободно. Им всецело завладел ее кузен Роже де Рабютен-Шанталь, блистательный молодой человек, наглый до крайности, но при этом чертовски умный, благодаря чему он снискал славу лучшего острослова во всем королевстве. Впрочем, если Роже и любил Марию, если с удовольствием общался с ней и писал ей письма, то у него все же было полно других дел и слишком мало свободного времени, чтобы уделять его кузине, которую, тем более, он знал всю свою жизнь. Перемены в нем произойдут много позже[43]. Несколько обескураженный подобным оборотом событий, Севинье в ожидании свадьбы, которая должна была состояться в мае, вернулся к той легкомысленной, разнузданной жизни, какую вел раньше. В результате за несколько дней до свадебной церемонии в особняке Куланж произошло очередное драматическое происшествие: Анри был серьезно ранен на дуэли.
По правде сказать, после смерти кардинала де Ришелье и короля Людовика XIII в этом не было ничего необычного: безрассудная парижская молодежь обнажала шпаги, где и когда угодно, по поводу и без оного. Однако новость о ранении будущего супруга произвела на Марию странное впечатление: она вдруг воспылала к нему страстью и, боясь потерять, ежедневно стала молиться за его жизнь. И Бог внял ее мольбам, поскольку три месяца спустя епископ де Санлис поженил молодых в церкви Сен-Жерве, пожелав, чтобы те жили вместе в горе и в радости. На следующий же день новобрачные переехали в замок Роше.
Несмотря на ту привязанность, что питала к Парижу новоиспеченная маркиза, новый дом ей сразу же пришелся по вкусу. Она думала, что там они с Анри будут счастливы.
Но все сложилось иначе. Анри оказался разочарован, поскольку мог распоряжаться лишь приданым своей жены. Из соображений предосторожности аббат де Куланж не передал Марии состояние ее родителей, ссылаясь на то, что девушка еще не достигла своего совершеннолетия. Доходы же Севинье были столь скудны, что ему приходилось жить в деревне и фактически умирать со скуки.
Супруга интересовала его едва ли больше, поэтому, когда она родила ему дочь, разочарование молодого отца сложно было не заметить.
«Мне нужен наследник. А что я буду делать с дочерью?»
Едва сдерживая слезы, Мария в ответ только крепче прижала к себе дитя, которому она отныне станет отдавать всю свою нерастраченную ласку и нежность. Девочка и впрямь родилась прелестная, видимо, унаследовав материнскую красоту.
Но Анри уже не сиделось на месте. В то время его жена как раз стала совершеннолетней и могла в полной мере распоряжаться своим наследством. Так что, едва оправившись после родов, ей пришлось сесть вместе с новорожденной дочерью в карету, нагруженную всяким скарбом, и отправиться в Париж. Анри, наконец, смог приобщиться к столичной атмосфере: он снова начал встречаться с товарищами, знатными дамами и задирами-дуэлянтами! Словом, он был более чем доволен. В отличие от Марии, которая со слезами на глазах вспоминала полюбившийся ей замок, который она обставляла по своему вкусу и где обрела свое личное счастье.
