на правое крыло Его Величества, а его огромное войско со множеством слонов врезалось в левый фланг Шахиншаха и осыпало прахом поражения собственные головы. Божьей помощью славная победа появилась в зеркале желания. Труд многих тысячелетий был исполнен за девять дней, ибо большая часть первого дня, после того как покинули столицу, прошла в прощании со слугами порога удачи, а день победы, в начале которого Его Величество сделал остановку, не засчитывается. На поле битвы пали 1 200 врагов, а раненых, скончавшихся на полях и лугах и близ дороги, насчитали примерно 500. Почти такое же число составили те, кто был ранен и беткал полуживой.
Время с устами действия (забан-и-хал) возликовало и изрекло отрадные стихи:
Твоей удачей всех врагов твоих
Время ввергло в вечные утраты.
Муж умертвил одного, небесный кинжал воздаяния
Другому горло перерезал15, а третьего лишил приюта.
62 Как было показано, этот стих служит отражением того, что
произошло с недостойными и мятежными братьями. Ибрахим Хусейн мирза скончался, находясь под стражей Саид-хана. Мухаммад Хусейн мирза стал яством пьющего кровь меча на пире гнева Шахиншаха. Шах мирза посыпал прахом погибели свою главу и превратился в скитающегося по пустыне бродягу. Около сотни победоносных витязей царского войска испили шербет мученичества. Во главе сих преданных стоял Саиф -хан Кока. Сухраб, двоюродный брат Садик-хана, Рагху Дас и Тимар Али Джалаир передали монеты своей жизни казначею смерти.
Когда сердце Его Величества успокоилось благодаря поучительной гибели Ихтияр-ал-мулка, он двинулся дальше. День почти истёк, когда показалось ещё одно войско, [идущее] в боевом порядке. Храбрецы поскакали вперёд и приготовились к сражению, как Шейх Мухаммад Газнави обнаружил, что это — Мирза Кока! Царские слуги возликовали, а Его Величество Шахиншах выразил удовлетворение прибытием мирзы. Он обнял его, подобно том;/ как любящие отцы обнимают верных сыновей. Кутб-ад-дин и прочие военачальники Гуджарата были возвышены, засвидетельствовав почтение, и вопросили: чем им отблагодарить за спасение своих жизней? И тогда Сухраб поднёс голову безумного (Ихтияр -ал-мулка), удостоившись восхищения царских слуг. Его Величество простёрся в преданности Господу, и [так] исполнилось то, что сошло с его губ. В назидание народу приказали сложить башню из голов мятежников. На исходе дня Его Величество достиг Ахмадабада, и дворцы гуджаратских султанов прославились его прибытием. Вести о победе помчались в разные края, а гонцы разнесли известия среди
смертных. Музаффар-хану, военачальникам Мальвы и радже Май Сингху отправили рескрипты с сообщением, что, поскольку одержана полная победа, и Его Величество решил вернуться, им надлежит изъявить почтение в столице. В тех восхитительных дворцах Шахиншах обратился к возвышению верных служителей и деяниям великодушия. Каждого он наделил великими дарами. Высокий и низкий удостоились его милости. Мирза Кока представил, будто кое-кто из учёных мужей и высокопоставленных лиц вступил в сговор с бунтовщиками. Но поскольку, по мнению Его Величества, они были невиновны, с ними обошлись с царственной благосклонностью. Среди них оказался и Шейх Ваджих-ад-дин16, прославленный [глубокими] познаниями в науках рационалистических и традиционных и следовавший правилам довольства, уединения и духовного совершенствования. Мирза поведал, что в его доме нашли вещи мятежников, и Его Величество спросил: «Каким образом ты оказался причастен к подобным делам?» Маулви ответил: «Причиной стало моё знакомство с ними, и учтивость заставила предоставить им один из моих домов». Поскольку честность его была очевидна, это спасло [Шейха] от бед эпохи. Подобным же образом оказались приведены сыновья Мир Гияс-ад-дин Кадири, так как и в их доме нашли имущество Ихтияр -ал-мулка. Их также спасли прозорливость и благосклонность Хедива Мира. Тогда же привели Шейх Музаффара, родича Абд-ан-Наби и садра Гуджарата. Ранее его по приказу Мирзы [Кока] наказали палками за алчность и попытки брать взятки. Представ пред Его Величеством, он оказался в сени его благоволения и безопасности. И так к Шахиншаху приводили многих раненых бунтовщиков, и они спасались благодаря его милости. Затем он проследовал в жилище Итимад-хана Гуджарати и занялся делами управления. Притесняемые получили облегчение благодаря его справедливости, а увядший мир расцвёл вновь.
63
В то время когда [Акбар] пребывал в обители Итимад-хана, Шуджаат-хан по врождённому неразумию вынес стопу за черту умеренности и совершил безрассудный поступок. Он заговорил о Муним-хане в неподобающих выражениях. Позабыв о должном уважении к возвышенному собранию, нарушил заповеди тора (эти-
кет или кодекс) непреходящей власти. Не уважающий старшего, а в особенности — верховного военачальника царских войск, навлекает на себя устный выговор от повелителя, что для благородных умов 64 более сурово, чем удары сверкающим мечом. Соответственно, он получил строгий упрёк и был передан Касим Али-хану, чтобы тот препроводил его к Хан-ханану, который наказал или простил бы — как сочтёт нужным. Это решение относилось не к нему одному, но [предполагалось] станет уроком для всех неразумных при Дворе. В это же время Кутб-ад-дин-хан и Науранг-хан с отрядом оказались посланы в область Броач — ибо Шах мирза бежал в те края — с целью схватить его и подвергнуть подобающей каре. Раджа Бхагван Дас, Шах Кули-хан Махрам, Лашкар-хан и других слуг пришлось отправить с задачей достичь земель раны (Партаба из Удайпура) через Идар и подавить междоусобицы в том краю и покарать надлежащим образом всех строптивых. Как и ранее, управление Пат-таном доверили Хан Килану. Дапдука и Дулка, а также ряд иных областей отдали Вазир-хану в качестве джагира, и он был послан в те края.
Глава 12
Возвращение мирозавоёвывающего [Его
Величества] Шахиншаха в столицу
После того как распорядительный разум Шахиншаха за 11 дней уладил дела Гуджарата, он двинулся в столицу в руз-и-руз, 31 шахриюра, Б ожественного месяца, что соответствовало воскресенью, 16 джу-мада-ал-аввала [981 г.х.] (13 сентября 1573 г.). В тот день остановился в Махмудабаде. На следующий [царь] разбил лагерь в городе Дулка. В том отрадном месте оставался один день. Здесь оказал почести Мирза Коке и, напутствовав его мудрыми наставлениями, отпустил. [Его Величество] также возвысил Ходжа Гияс -ад-дина Али из Казвина, бахши, славного доброй службой и красноречием и прекрасно воевавшего в ту кампанию, присвоив ему титул Асаф -хана и оставив его в должности бахши в провинции Гуджарат, дабы он находился под началом Мирза Коки и помогал в делах управления. В сем месте были исполнены все приготовления для путешествия в Гуджарат, и в день ардибихишт, 3 михра, Божественного месяца, он стремительно прошествовал к столице. За два перехода достиг города
