осознал, что до сих пор стоит на коленях. В его голове еще звучал тот волшебный голос, которым говорила с ним многоликая Ингораш. Ее слова, казалось, что-то поменяли в его сознании, и теперь он ощущал себя будто другим человеком. Из-за всех этих мыслей, он не сразу понял, кто сейчас стоит перед ним. И лишь спустя несколько секунд узнал в огромной тени Синоха.
— Вы имеете усталость на лице, Феликс Лихт. — проговорил монах, помогая маленькому никсу подняться на ноги. — Сейчас имеется важность заканчивать наши дела, и скорее возвращаться чтобы производить отдых.
— Ты тоже неважно выглядишь, друг. — Феликс отметил, что монах сильно побледнел, и в полутьме пещеры он стал походить на грубую мраморную статую, высеченную неумелым скульптором. Когда же он коснулся руки Синоха, которую тот протянул ему, то почувствовал, что та холодная и твердая, словно и правда была сделана из камня.
— Я испытываю тревожность. — Синох огляделся по сторонам. — Я и раньше имел эти ощущения, но как только мы сюда зашли, мои страхи усилились.
— Ты боишься? — пробормотал Феликс и посмотрел на остальных. Все его спутники тоже выглядели странно, не так, как раньше. Феликс ощущал какую-то отстраненность, словно не знал этих людей. И лишь Рануил внушал ему доверие, что обычно испытываешь к близкому человеку, которого знаешь уже долгое время.
Синох еще что-то ответил, но Феликс не уловил сути. Он внезапно ощутил на себе взгляд ангела, и понял, что все это время тот пристально наблюдает за ним. Маленький никс не сомневался, что перед ним сейчас действительно сидит настоящий ангел. Рануил рассказал ему столько вещей, о которых он не знал раньше. Феликс даже испытал стыд за то, что так неуважительно обращался к небесному посланнику, который, в отличие от других его собратьев, не отвернулся от людей.
Тут Феликс почувствовал тепло за своей спиной, и когда обернулся, то на секунду увидел перед собой темного, с пепельной кожей, облаченного в птичий шлем воина. Это страшное видение было столь неожиданным и реальным, что Феликс от испуга снова упал. Но тени быстро отступили, и маленький никс обнаружил, что на самом деле это был Дэй. На лице сифа появилось беспокойство, когда Феликс внезапно отшатнулся от него, словно от врага.
— Что с тобой? — Дэй подался вперед, но Феликс не дал ему до себя дотронуться, и прижав скрижаль к своему телу, быстро вскочил на ноги и отошел на несколько шагов от сифа. В этот момент, всего лишь на мгновение, он увидел во взгляде Дэя промелькнувшую тень ярости. Но затем лицо бессмертного вновь стало тревожным и грустным. — Путешествие по дорогам снов может сильно вымотать, мой добрый друг. — сказал он, окидывая взглядом остальных. — Но, как сказал Синох, мы должны завершить начатое.
— Мы все еще не знаем, что случилось с остальными великими предметами. — проговорил Феликс, с подозрением глядя на других своих товарищей.
— Мы можем обсудить это потом. — Анастериан выглядел хуже всех, и ему приходилось опираться на плечо Зено. Видимо Дэй был прав, и воспоминания действительно лишают многих сил. — Сейчас мы все равно не можем повлиять на случившееся. — продолжил говорить Анастериан. — Лучше сконцентрировать усилия на том, что мы можем сделать в данный момент. — он уверенно кивнул в сторону скрижали, которую Феликс все еще прижимал одной рукой к себе, словно ценное сокровище. Вторая же рука была занята Эльзиром. И когда это он успел взять меч? — Не бойся, мы не отнимем ее.
Внезапно Феликсу показалось, что он окружен голодными волками, которые смотрят на него светящимися глазами. И сильнее всех пугал его Эн, который стоял в тени, и неотрывно смотрел на него золотым взором. Никто, казалось, не заметил, что тот снял свою повязку со лба, или они просто делают вид, что не замечают?
Ощущая подступающий страх, Феликс осознал, что остался совершенно один. Он понял, что никому не стоит доверять. А что если их душами уже завладел враг, когда они преодолевали Придел Скорби? Самого Феликса защищала скрижаль, чего нельзя было сказать о других. Синох так и вовсе не надел никаких святых оберегов. Даже Дэй, и тот подвергся влиянию Зла в прошлом, что уж говорить про обычных людей? Феликс взглянул на сифа, вспоминая, кем тот был раньше. Может ли быть такое, что Зло вновь проникло в его сердце?
Все продолжали что-то обсуждать, но их светящиеся глаза были направленны лишь на него, и Феликс видел в них неприкрытую лож и ненасытную алчность. Он сделал шаг назад, по направлению к трону Рануила. И как только он ощутил позади себя край каменного рва, что окружал островок, на котором сидел ангел, Феликс услышал у себя в голове плавный и приятный голос.
— Не тревожься, дитя Аина. Тебе нечего бояться, пока я рядом. Зло не властно в этом святом месте. Поэтому оно ждет, пока ты его покинешь. Твои настоящие друзья спят глубоким сном, а их телами завладели демоны.
Голос принадлежал Рануилу, и когда Феликс обернулся, то увидел, как тело ангела под тканью вновь воссияло теплым божественным светом, который был подобен нежным объятиям матери. Феликс не мог оторвать взгляда от святого образа, который предстал перед ним. У него не было сомнений, что Рануил сейчас говорит лишь с ним, и никто не может их услышать.
— Но что будет потом? Что будет, когда мы покинем это место? Я не хочу причинять вред своим друзьям.
В этот момент за его спиной раздался голос Эскера, который больше походил на хриплый стон ворона и шипение змеи.
— Нужно скорее уходить, Феликс. Делай, что должен, и пойдем. Нас ждет император, не стоит беспечно растрачивать выделенное нам время и подвергать его величество опасности.
— Он прав. — кивнул Декстер, голос которого тоже изменился до неузнаваемости, и стал сухим, как скрежет камней. — Мы видели и узнали достаточно, чтобы действовать самим. И я тоже беспокоюсь за молодого Алисандра.
— Отринь тревоги, милое дитя. — снова раздался голос Рануила, и Феликс вновь посмотрел на светлый образ, пробивающийся сквозь белую ткань. — Я уберегу тебя своей тайной печатью, и изгоню зло из твоих друзей. Тебе нечего страшиться, пока я рядом. Делай, что было предначертано, и тебе откроется истина.
Феликс так до конца и не понимал, что от него требуется. Оперев Эльзир о край рва, маленький никс взял в обе руки скрижаль и внимательно посмотрел на нее. Как и всегда, она приятно пульсировала, и не показывала никакой враждебности, как это было с зургалами и зоарийцами.
— «Что же мне
