— Потому что потом стресс будет еще сильнее! — выпалил Мартин, хотя и осознавал, что спорить со Вторым Консулом — себе дороже. — Я по себе помню! Или, если хотите, спросите Эрле, как он себя чувствовал… Нет! Только не надо снова про то, что мы оба намного старше! Я это уже столько раз слышал, что у меня уже от этих слов почесуха начинается…
— Одним словом, объективно обусловленных причин нет, — сказал тот спокойно. — Мартин… через несколько лет — возможно. Сейчас, извини, это будет неоправданным риском.
— А я так не считаю, — неожиданно подал голос Алан.
— Обоснуй, — бросил Рауль.
Тот наклонился к шефу и заговорил так тихо, что Мартин едва разбирал отдельные слова.
— Прелестно… — протянул, наконец, Второй Консул. — Чего еще я не знаю об этом… хм… безответственном эксперименте?
— Я ведь предоставил тебе полный отчет.
— У меня есть подозрение, будто кое-что ты мог позабыть задокументировать.
— Никогда, — мотнул головой Алан. — В таких вещах идти на подлог или умолчание…
— Хорошо, сойдемся на том, что я читал невнимательно, — неприятно улыбнулся Рауль.
— Скорее, это я не сумел корректно спрогнозировать взаимодействие некоторых факторов в процессе развития, — ответил тот.
— М-да, сюрприз…
Мартин сгорал от любопытства, но спросить, о чем речь, не решался.
— Значит, индивидуальная коррекция? — задумчиво спросил Рауль.
— Получается, так, — согласился Алан. — Но не аппаратными методами!
Второй Консул только отмахнулся.
— Это смазало бы всю картину, — сказал он. — Но наблюдение необходимо.
— Конечно. И мне кажется, что всё-таки стоит…
— На мой взгляд, это слишком рискованно.
— Я мог бы поехать в космопорт и лично убедиться, что всё пройдет нормально, — негромко сказал Алан.
— Ты тоже мне не доверяешь? — откровенно оскорбился Мартин, почуявший, что чаша весов склонилась в его сторону.
— Ни в коем случае, — серьезно ответил тот. — Просто видишь ли, в чем дело… Рауль, могу я сказать?
— Да, конечно, — сказал Второй Консул и усмехнулся. — Он ведь все равно узнает, если не от нас, так от своего распрекрасного начальника.
— Нам потребовались кое-какие материалы, — произнес Алан, адресуясь к Мартину. — Обычными путами достать их можно, но это сопряжено с серьезными затруднениями и совершенно ненужным нам интересом со стороны федеральных властей, поэтому…
— Поэтому вы просто попросили Себастьяна, — вздохнул тот. — Он что, сам везет эту вашу посылочку?
— Он счел, что так будет надежнее, — кивнул Рауль. — Тем более, ему было по пути.
— Таким образом, — завершил Алан, — я просто избавлю Себастьяна от необходимости привозить нам заказ, а заодно взгляну, как пройдет встреча, чтобы Раулю было спокойнее…
— По-моему, ты немного забываешься, — заметил Второй Консул.
— Ничуть, — совершенно серьезно ответил его заместитель. — Это ты перестраховываешься. Ведь, как мы уже говорили, ни с Мартином, ни с Эрле ничего дурного не случилось, и…
— Во-первых, я говорил не совсем об этом, — перебил Рауль. — Во-вторых… мне нужно читать тебе лекцию о детской психике?
— Не стоит, — пожал плечами Алан, — я и так помню, что она намного гибче, нежели у взрослых…
Мартин наблюдал за пикировкой старших Блонди, пребывая в полнейшем восторге. Более того, он даже успел ткнуть в сенсор на своем коммуникаторе, чтобы запечатлеть эту редкостную беседу: на слово могут и не поверить, а он, на минуточку, был совершенно прав!
— Значит, ты пребываешь в убеждении, что визит в космопорт окажет благоприятное влияние на мальчика? — спросил Рауль. Судя по всему, непонятный спор пошел по второму кругу.
— Если мне не изменяет память, мы это обсуждали с полгода тому назад и пришли к выводу, что кратковременная смена обстановки вреда не принесет, а, напротив, стимулирует ребенка в процессе познания.
— О да, только познать он норовит такие вещи, которыми в его возрасте интересоваться еще рано, — хмыкнул Второй Консул. — Или ты не читаешь отчеты?
— Читаю, разумеется, — сказал Алан. — И чем больше читаю, тем сильнее убеждаюсь: если эту энергию не направить в мирное русло, мало не покажется никому. А ты прекрасно знаешь, что провернуть такой трюк способен только один наш коллега, и я, кстати, рекомендовал бы преподавателям взять его методы на вооружение!
— Ну уж нет! — Рауль даже откинул назад свою знаменитую прядь. — Ты хотя бы представляешь, во что это может вылиться?
— Конечно, — совершенно серьезно ответил тот. — На выходе мы получим креативных, разносторонне развитых и вполне самостоятельных молодых специалистов.
— Вот-вот, — усмехнулся его начальник. — Возможно, в чем-то ты и прав, но… давай пока обойдемся без столь радикальных мер? Реформа системы образования элиты…
— Необходима, — закончил фразу Алан. — Я не говорю о резкой смене курса, но некоторые коррективы вносить нужно, и поскорее.
— Это мы еще обсудим, — вздохнул Рауль. — Кажется, мы немного отклонились от темы беседы.
Мартин огорченно вздохнул: он рассчитывал узнать еще что-нибудь интересное.
— Кто будет забирать мальчика из интерната? — спросил Алан.
— Я, — ответил Мартин.
— Хм… Я не уверен, что директор…
— Чепуха! — отрезал юноша. — Если у меня будет санкция господина Ама, мне хоть всех воспитанников отдадут. И Эрле я уже забирал.
— Не ты его забирал, а Себастьян в твоей компании, — заметил Алан. — Есть некоторая разница.
— А в-третьих, — торжествующе сказал Мартин, — если вы позабыли, то я вообще-то уже сдал квалификационные экзамены, числюсь взрослым, дееспособным и по документам официально прохожу, как заместитель начальника транспортной системы!
— Мне не нравится слово "числюсь", — заметил Рауль. — Но по существу возразить нечего.
— То есть вы разрешаете?..
— А у меня есть выбор? — усмехнулся Второй Консул. — Под твою ответственность, Мартин. Твою и Себастьяна, имей в виду, потому что, хоть ты теперь и считаешься взрослым, но…
— С нами обязательно будет кто-то из старших, — поспешил заверить тот. — Ну, хотя бы охранник. Или даже двое.
— Вот так уже лучше, — кивнул Рауль. — Алан, полагаю, тебе лучше будет подъехать прямо в космопорт, не так ли? Мартин, отзвонись, как только вы туда направитесь.
— Так точно! — лихо козырнул юноша, подхватил официального вида бумагу, которую протянул ему Второй Консул, и был таков.
— Ну вот, можно считать, что еще одного сбили с пути истинного, — философски заметил тот.
— С такой наследственностью стороннее вмешательство и не потребовалось бы, — парировал Алан.
— А кто в этом виноват? — задал риторический вопрос Рауль и усмехнулся. — Ладно, к делу. Ты всерьез говорил о реформе системы образования или устроил спектакль для Мартина?
— Всерьез. Ты же сам прекрасно знаешь, что многое устарело, а многое изначально никуда не годилось, мы это обсуждали как-то…
— Пробить серьезные изменения через Юпитер… — Рауль покачал головой. — Я сомневаюсь, что это реально. Кристиана, допустим, мы убедить сможем, но вот дальше, боюсь, возникнут проблемы.
— Значит, необходимо представить такой проект, к которому невозможно будет придраться даже формально, описать негативные последствия от использования устаревшей системы и положительную динамику в случае перехода на новую методику обучения так, чтобы даже у Юпитер не возникло и тени сомнения — реформа жизненно необходима! — на одном дыхании произнес Алан.
— Хм… Ну вот и займись, если тебя действительно так задевает эта проблема, — усмехнулся Второй Консул.
— Боюсь, моего красноречия на это не хватит, — вздохнул заместитель. — Теория — сколько угодно, а вот всё остальное — увы.
— Можно подумать, ты не знаешь, чьи отчеты и проекты, даже самые фантастические, не вызывают у Юпитер никаких подозрений, — заметил Рауль и невольно улыбнулся. Алан поспешил скрыть усмешку. — С этим разберешься в рабочем порядке, а пока давай вернемся к нашим текущим проблемам…
— Господин Крейд, извольте пройти в кабинет директора, — негромко произнес фурнитур, появившись, как обычно, почти бесшумно.
Именно что почти: кого другого он застал бы врасплох, но Теодор давно приспособился устраиваться так, чтобы подобраться к нему незаметно смог бы только невидимка. Вдобавок, слух у него был отменный, и легкую поступь фурнитура он вычленял из привычной мешанины звуков мгновенно. Тем более, шаги были более чем характерными.
— Иду, — сказал он.
К директору? Почему вдруг? Вроде бы за последние месяца три он не только не попадался ни на чем, а даже и под подозрение не попадал. Преподаватели вздохнули с облегчением: неужели Теодор Крейд перебесился и успокоился? Знали бы они, как ошибаются!
