— Урсула, подойди поближе! Не стесняйся. Я хочу тебя познакомить с выдающимся путешественником всех времен и народов, с которым не виделся уже шесть лет— обратился Деметрис к дочери. Урсула вопросительно на него посмотрела, желая понять, правильно ли она поступила. Деметрис в ответ ободряюще кивнул головой, дескать, ничего страшного не произошло и ее действия не нарушили древние законы гостеприимства.
— Он человек, или демон? — тихо спросила Урсула, подойдя поближе.
— Я не то и не другое. Так, что-то среднее. Нелепая ошибка природы и жертва обстоятельств непреодолимой силы— ответил за Деметриса чужестранец на языке «лингва фортран».
— Петрович, это— Урсула — моя старшая дочь. Она же — волшебница Цирцея — владычица острова Кипрос. Урсула, это — Петрович — изобретатель и водитель-оператор первой в истории Земли машины времени— представил их друг другу Деметрис.
— Как же, как же! Премного наслышан! — широко улыбаясь, сказал Петрович, склоняя голову в почтительно поклоне истинного джентльмена.
— Какие-то технические неполадки или меня захотел навестить? — поинтересовался Деметрис у Петровича по поводу его неожиданного визита.
— Есть небольшие технические проблемы, да и для тебя есть новость— ответил Петрович, и перевел взгляд своих насмешливых умных глаз на Урсулу.
— Я тебя, наверно, сильно током встряхнула, извини— сказала Урсула и скромно потупила взор.
— Ничего-ничего. Двенадцать ампер, это — как раз моя максимальная нагрузка. Я, ведь, питаюсь не белками, жирами и углеводами, а свободной энергией холодного электричества, — сознался Петрович и продемонстрировал свои ладони, покрытые блестящими чешуйками, напоминающие псориаз.
— Ко мне какие-то вопросы есть? Я, вижу, вам не терпится поговорить наедине — спросила Урсула, обращаясь одновременно к отцу и к чужестранцу, от вида ладоней которого ее, по правде говоря, чуть не стошнило.
— Ты не могла бы мне помочь кое-что раздобыть? Немного, грамм 150–200. Я сейчас химическую формулу напишу — обратился к Урсуле Петрович, и, вынув из внутреннего кармана куртки блокнот и авторучку, что-то быстро написал на листке.
— Триглицерид рицинолевой кислоты! Тьфу, гадость, какая! — поморщилась Урсула, прочитав формулу вещества.
— Гадость не гадость, а какая ни есть тормозная жидкость.
Некоторые ее даже пьют. Бесенок, зараза, на станции техобслуживания чуть-чуть до нормы недолил. Из-за этого я не могу сдвинуть свою машину с места. Бред прямо какой-то! Горючее есть, зажигание в норме, а система аварийного автоматического контроля не дает двигателю запуститься, — пожаловался Петрович.
— Сочувствую. До созревания семян клещевины осталось два месяца.
Каким способом можно еще получить касторовое масло, я не знаю— сказала Урсула и предложила другой вариант:
— Может, электронику попробовать обмануть? Где машина-то?
— Машина-то недалеко, в северной бухте— отвечал Петрович.
— Почему же я ее не видела? — удивилась Урсула.
— Я накрыл ее коллоидным чехлом безопасности, который не отражает свет, поэтому она кажется невидимой— объяснил Петрович.
— Скоро гроза. Потом разберетесь. А сейчас, Петрович, прошу в мой дом — прервал их разговор Деметрис. Они поднялись на второй этаж. Петрович, осмотрев помещение, не удержался от комплимента по поводу мебели ручной работы, паркета из красного дуба и художественной росписи потолка и стен. Мебель и паркет Деметрис когда-то сделал сам, а росписью занимались Урсула и Мишка (Медвежонок).
— У тебя, извини за бестактный вопрос, семья когда-то была? — спросил Деметрис Петровича, когда они присели в удобные кожаные кресла напротив резного столика из сандалового дерева.
— Свою жену Татьяну — подающего надежды микробиолога, я потерял в 1946 году. Она утром ушла на работу и не вернулась. Её объявили в розыск, но не нашли. В 1949 г. у меня по ложному доносу арестовали и осудили по статье 58-й часть вторая пункты 10 и 11-й. Мне определили 8 лет исправительно-трудовых лагерей. Сына и дочь, пока я трудился в бериевской «шараге» под руководством знаменитого ленинградского профессора Козырева, воспитали чужие люди. Выйдя на свободу, я решил на своих отцовских правах не настаивать — коротко ответил на его вопрос Петрович.
— Может, зря? — посочувствовал Деметрис. Петрович ничего не сказал, и только сжал голову в плечи, словно опасался, что Деметрис задаст ему еще более неприятный вопрос. Но больше вопросов, касающихся личности собеседника, кроме места рождения, гостеприимный хозяин задавать не стал. Оказалось, что Петрович родом из Смоленщины, как и обожаемый им поэт Александр Трифонович Твардовский. В это время Ефросинья и Дарья принесли термос с кипятком, сладости и чайный и кофейный сервизы на две персоны. Петрович от угощения не отказался, хотя Деметрису было известно, что вкус и аромат предложенных ему напитков тот уже не чувствует. Он даже виноградные вина мог различать только по количеству долей содержащегося в них этилового спирта, — в чем он признался ему еще во время их первой встречи, которая произошла 35 лет тому назад в тюремном помещении крепости Тхэбай. Тогда у Петровича были большие неприятности. Он на полном ходу вместе с машиной времени свалится в пропасть на юго-западном склоне Большого Байкальского хребта. Сверхпрочный материал выдержал удар, и машина не развалилась, но, вот, аварийный эвакуатор, который он вызвал на помощь, проскочил мимо него почти на целый год вперед, и ему пришлось все это время, по его словам, «валять дурака». Для того чтобы не скучать, сидя на одном месте, Петрович отправился в пеший поход и по оплошности попал в плен к иллинойцам. Деметрис в то время исполнял в Тхэбае необременительную гражданскую должность авгура, то есть занимался предсказанием исхода тех или иных общественных мероприятий по ряду природных признаков и поведению животных. Жреческие коллегии авгуров существовали в городах-государствах илинойцев, как минимум, за двести лет до того, как Деметрис стал гражданином города Тхэбай. Отказ от избрания авгуром был для него чреват неприятными последствиями, вплоть до лишения гражданских прав и изгнания из города, поэтому он отнесся к непривычной для него профессии прорицателя со всей серьезностью. Илинойцы приняли Петровича за демона, и хотели его обезглавить.
Деметрис, посетив его в крепостной темнице и поговорив с ним начистоту, решил ему помочь, используя свое служебное положение.
Среди различных способов предсказания будущего особой популярностью в Тхэбае пользовалось гадание по буквам иллинойского алфавита. Для этого требовались размеченный круг, мешочек с зерном и петух.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
