тебя обратно на «Пандору», можешь не беспокоиться об этом, — словно заученную фразу выдал Рагиро — немного печально, но слишком спокойно, напуская на себя притворную маску расслабленности. — Найти корабль не составит большого тру…
— Как? — нетерпеливо перебил его Лерт, рывком вскакивая с кровати. — Как ты находил мой корабль? Постоянно… я видел «Гекату» рядом с «Пандорой». Почему? Словно корабль-призрак, парящий над волнами и не имеющий парусов. И… как передвигается «Геката»? — он задавал вопросы один за другим, не замечая, что в один момент он оказался рядом с Рагиро.
Рагиро не торопился с ответом: он позволил Эйлерту приблизиться к нему, но сам потом медленно прошел к одному единственному стулу в комнате, усаживаясь на него. Эйлерт оказался спиной к Рагиро, а перед глазами, сменяя друг друга с невероятной скоростью, проносились обрывочные картинки из прошлого. Кольцо. Эйлерт должен отдать кольцо.
— Вряд ли тебе понравятся ответы, — пожал плечами Рагиро. Его голос едва заметно дрожал.
— Почему ты так решил? — он нахмурился, готовясь услышать самое ужасное, хотя даже не представлял, чем или кем может быть это «самое ужасное», а потом развернулся лицом к Рагиро, но подходить вновь не стал, оставаясь на месте. Они все ещё боялись друг другу навредить.
— Потому что ты всегда был слишком хорошим для человека и слишком правильным для пирата.
Эйлерт ждал, пока Рагиро продолжит, но тот молчал. И Лерт медленными шагами подошёл к нему, опасливо положив руку на плечо. Это прикосновение для Рагиро стало сродни сильнейшему разряду: он давно забыл, как ощущались обычные человеческие прикосновения, когда никто не хотел причинить ему боль. Он резко отстранился, и Лерт сразу же убрал руку, виновато отворачиваясь в сторону, словно извиняясь.
— Да брось, за меня можешь не переживать. Тринадцать лет прошло с нашей последней встречи. За столько лет люди… — Эйлерт замолчал. Лишь в это самое мгновение к нему пришло абсолютное осознание того, что они не виделись с Рагиро больше десяти лет, а ведь это чертовски много. И сейчас, видя его прямо перед собой, Эйлерт задумался о том, как же все эти годы он жил без него?
— …меняются? — закончил предложение Рагиро. Он разделял эмоции Лерта, сам чувствовал ровно то же самое, понимал его намного лучше любого другого человека. Так было тогда, так оставалось и сейчас. Эйлерт как-то неопределенно кивнул в ответ, все ещё смотря куда-то в сторону. — Нет, ты не изменился.
— Ты тоже, ничуть. Разве что выше стал немного, — Лерт усмехнулся и, словно забыв о том, как Рагиро отреагировал на прикосновение в прошлый раз, положил ладонь ему на голову. Когда они был маленькие, Лерт часто так делал. — Прости, не хотел.
— Оставь, — поспешно произнес Рагиро, и Эйлерт не стал убирать руку: так можно было мысленно вернуться в детство. Хотя бы ненадолго.
Разговор прервался долгим молчанием. Оно уже было без прежней нервозности, напряжения — стало спокойным, безмятежным, умиротворенным. Это была тишина, которую хотелось слушать и которая нарушалась лишь размеренными ударами сердец и ровным дыханием. Они слушали друг друга так, будто бы хотели за эти минуты наверстать упущенные года. Рагиро никогда не был особо разговорчивым, и Эйлерт ещё тогда, будучи ребенком, привык к тишине в обществе самого дорогого человека.
Они чувствовали себя утопающими, которым на пороге смерти предоставили чудесную возможность на спасение.
Они отчаянно цеплялись за эту возможность, а где-то на периферии сознания вертелась мысль, что все это бесполезно, что они оба пойдут ко дну.
— Ты ведь не расскажешь, что с тобой произошло, верно? — Эйлерт начал осторожно кончиками пальцев поглаживать голову Рагиро, который, прикрыв глаза, кивнул: конечно же не расскажет. Он не мог. Не мог говорить об этом. Лерт выжидающе смотрел на него, продолжая гладить по волосам.
— Я заключил сделку с Дьяволом. Двадцать лет моей службы ему в обмен на твою жизнь. Он должен был вернуть тебя к жизни через двадцать лет, но…
— …я оказался жив, — глухо закончил за Рагиро Лерт, с трудом вникая в сказанное. — И… и что теперь? — он чувствовал, как к горлу начинала подниматься паника. Как его рука медленно сползла вниз, закрывая половину лица Рагиро. Закрывая его красный глаз. Эйлерт пальцами коснулся его губ, подбородка, шеи, и Рагиро перехватил его руку, прижимая к своей груди.
— Слишком много вопросов. Хватит.
***
Эйлерт давно так хорошо не спал: в последние годы его сны были либо наполнены кошмарами о том проклятом дне, либо сумбурны и состояли из лоскутков воспоминаний и эмоций, накопившихся за тяжелый день. Итог все равно был один — поутру он чувствовал усталость. А на суше без успокаивающего плеска волн и умиротворяющего покачивания на гребнях и вовсе не смыкал глаз.
В этот раз ему было так хорошо и приятно в теплой вязкой тьме без сновидений. Лерт потянулся, ещё немного понежился, позволил себе минутную слабость и уже переворачивался на другой бок, как вдруг резко треснулся лбом в какую-то стену. Он распахнул глаза, мигом вскочил и чуть не вывалился за борт, в последний момент сумев удержать равновесие.
Лоб пульсировал от боли — он ударился не о стенку, а об одну из седельных балок лодки. Никого рядом не было. Не было даже весел, а лодка сама по себе неспешно плыла по ртутно-серой воде. Лерт зачерпнул в ладонь немного воды — соленая, холодная, непонятная.
Он поднял голову в надежде увидеть хотя бы солнце, может быть пару звезд и определить свое местоположение, но тщетно. Все вокруг окутывал белесый туман, стелющийся прямо по воде и производящий впечатление разорванного облака. Даже небо было белым. Монохромное окружение начинало давить на нервы и не на шутку пугать, но Лерт странным образом стал привыкать к чертовщине, вечно творившейся с ним.
И когда он услышал голос за своей спиной, то даже не вздрогнул.
— Нравится? — спросил Рагиро, материализовавшийся будто бы из воздуха. Его силуэт немного поблескивал, а движение губ не успевало за словами. Эйлерт с сожалением осознал, что будет общаться лишь с его призраком.
— Не очень. Слишком… загробно, я бы сказал.
— По-бермудски, — согласился Рагиро. — Зато надёжное укрытие от ненужных глаз и ушей.
— А у нас их так много? — Эйлерт усмехнулся, надеясь разрядить обстановку.
Рагиро поморщился, посмотрел куда-то в сторону, словно наблюдая за кем-то — или
