местах.
Джек сел за рабочий стол, включил компьютер и, посидев немного в своих мыслях, позвонил секретарше.
– Сандра, будь любезна, принеси кружечку кофе, но только без молока, – попросил он.
– Хорошо, сейчас сделаю, – ответила секретарша.
Минуту спустя в дверь постучали.
– Войдите! – громко сказал Джек.
В кабинет вошёл Том.
Джек изумился:
– Надо же, ты научился стучаться!
– А что, я разве постучался? – Том сел в кресло напротив.
В дверь постучали снова.
– Да-да! – бросил Джек.
В кабинет с кружкой в руках вошла секретарша. Она подошла к столу и поставила кружку перед Джеком.
– Сандра, ты не могла бы и мне принести кофе без молока? – попросил Том.
– Конечно, – кивнула секретарша.
Как только она покинула кабинет, на компьютере раздался сигнал звукового оповещения:
– Тебе пришло важное письмо!
Джек залез в почтовый ящик, открыл письмо и расплылся в улыбке:
– Сукин сын! Чёртов, сукин сын! Как же он меня!
– О чём ты? – заинтересовался Том.
– Помнишь, я говорил, что перед тем, как отправиться в Хьюстон, я общался по телефону с Карлом Брауном?
– Помню, – закивал Том.
– Так вот, несмотря на то что дело Свенсона находится под грифом «секретно», Браун обещал разузнать что-нибудь по своим каналам.
– Ну и?
Джек развернул монитор экраном к Тому:
– Видишь парня на чёрно-белой фотографии?
– Ну да, – ответил Том.
– Это и есть Алекс Свенсон.
– И что?
– Я узнал его.
– Кого?
– Он, конечно же, сильно постарел, но это был он. Понимаешь? Это был он.
Том пристально посмотрел Джеку в глаза:
– Ты хочешь сказать, что старик из Мексики и есть Алекс Свенсон?
Джек кивнул.
– Но почему ты не узнал его по голосу? – спросил Том.
– Поверь, его голос сильно изменился. Обычно такие изменения происходят из-за серьёзных операций на горле.
Том покачал головой:
– Я думал, после событий последних дней меня уже ничем не удивить.
Джек повернул монитор экраном к себе и, дочитав письмо до конца, сказал:
– В принципе, больше ничего интересного Браун не пишет. Единственное, что заслуживает внимания, так это дальнейшая судьба невесты Свенсона Оливии Смит. Она бесследно исчезла через пять месяцев после исчезновения самого Алекса.
– Что значит: «бесследно»?
– А то и значит, – ответил Джек. – Расследование её исчезновения, проведённое ФБР, ни к чему не привело.
– Может, это дело рук ЦРУ?
– Как знать.
В кабинет вошла секретарша. В одной руке она держала кружку, в другой – конверт. Секретарша подошла к столу, поставила кружку перед Томом и протянула конверт Джеку:
– Написано: «Не вскрывать. Отдать лично Джеку Харди в руки».
– Надеюсь, там не сибирская язва, – пошутил Джек.
– Уж не знаю, – улыбнулась секретарша и вышла из кабинета.
Джек вскрыл конверт и достал несколько исписанных тетрадных листов.
– Ну что там? – поинтересовался Том и отхлебнул немного из кружки.
– Тебе придётся ещё раз очень сильно удивиться, – сказал Джек. – Да и не только тебе.
– Что так?
– Это письмо от Алекса Свенсона.
– Да ладно! – чуть не разлив кофе, воскликнул Том.
Джек начал читать письмо вслух:
– «Здравствуйте, мистер Харди. Первым делом хочу сразу же извиниться за то, что, придя к Вам три дня назад, представился Хорхе Альваресом. На самом деле моё имя Алекс Свенсон. Я обязательно объясню, почему пошёл на этот обман, но сделаю это чуточку позже. А сейчас…
Всё, что я рассказал о себе во время нашей встречи, вплоть до момента, когда мой друг Хорхе Альварес привёз меня в бессознательном состоянии к доктору, – правда. Однако, как Вы уже поняли, я не умер. Доктор каким-то чудом вернул меня с того света, за что ему отдельное спасибо.
Придя в себя и набравшись сил, я вернулся в хижину. Первое время я надеялся, что аудиоплёнки, которые Хорхе отправил на американское телевидение, дадут о себе знать, но чем больше проходило времени, тем меньше оставалось надежды.
Как-то раз я даже задумал сделать новые записи и разослать их в средства массовой информации, однако быстро отказался от этой идеи. Я посчитал, что записи, отправленные Хорхе, попали не в те руки и в конечном счёте оказались в ЦРУ, а это, в свою очередь, означало, что документы, которые я спрятал в Хьюстоне, тоже у них. Без документов же мои слова не стоили ничего.
Через четыре месяца стало ясно, что меня не ищут, и я переехал к Хорхе.
За время, проведённое в хижине, я успел со многим смириться. С тем, что родители и сестрёнка навсегда вычеркнуты из моей жизни. Что не смогу открыть людям правду, которую скрывает от нас правительство. Что навсегда останусь убийцей Маркуса Кизли и Дэвида Льюиса. И что, в конце концов, не смогу заниматься любимым делом. Единственное, с чем я не смог смириться, так это то, что никогда не увижу Оливию. Эта мысль не давала мне покоя ни на минуту. В итоге я решил повидаться с Оливией во что бы то ни стало».
* * *
Февраль 1972 года
Мексика. Ранчо Хорхе Альвареса
– Ты просто ненормальный! – воскликнул Хорхе и плюхнулся на диван. – Как только тебе такое пришло в голову? Как?
– Мне необходимо её увидеть, – Алекс расхаживал по гостиной. – Прошло уже четыре месяца, а сердце ноет до сих пор.
– Нет, ты не понимаешь, – Хорхе отрицательно помотал головой. – Тебя схватят и тогда…
– Я ко всему готов.
– Окей, – сказал Хорхе. – Допустим, ты доберёшься до Хьюстона и встретишься с Оливией. А что, если она не захочет иметь с тобой ничего общего? Что, если для неё всё уже позади?
– Тогда я вернусь в Мексику один.
– В твоём положении два раза перейти границу… – в голосе Хорхе слышался скепсис.
– Один раз я уже границу пересёк.
– Что ж, чувствую, мне тебя не отговорить… Хорошо! Есть один человек, он занимается нелегальной переправкой людей в Штаты. И…
– Что же ты раньше молчал! – Алекс от радости подскочил к Хорхе и начал трясти его за плечи. – Что же ты раньше молчал, друг мой дорогой.
Спустя месяц
Хьюстон
Полуденное солнце совсем не грело. На улице было градусов девять и дул холодный пронизывающий ветер.
Заросший бородой и одетый точно бродяга, Алекс стоял неподалёку от супермаркета и наблюдал за снующими вокруг людьми. Подозрений никто не вызывал.
Минут через пять из магазина вышла Оливия. В руках у неё был пакет, набитый продуктами. Оливия подняла воротник плаща и направилась к автомобилю.
Алекс живо надвинул козырёк кепки на глаза и последовал за Оливией. Метров через двадцать он нагнал её и тихо окликнул по имени.
– Алекс?! – Оливия обернулась.
Протянув руку, словно прося милостыню, Алекс тихо произнёс:
– Прошу,
