– Блин, опять, как сохатые, нестись будем, – вяло возмутился Борхес.
– «Окна» маленькие, – пояснил Торпеда. – Нам и так успеть бы.
Инсайдеры собрали банки из-под консервов и пластиковую посуду в пакет, пакет Торпеда положил в свой рюкзак. Мусорить в Медузе он категорически не позволял.
Спустились вниз, периодически выглядывая в окна – не хотелось на выходе столкнуться с сюрпризом. Из подъезда вышли цепочкой, скользнули вдоль дома. Торпеда дал команду, и инсайдеры перешли на уже привычный «волчий скок».
В одном из дворов Куликов заметил обманку, которая полулежала возле гаражей. Белесое тело резко выделялось на фоне грязи и мусора, сучило ногой и вращало глазами.
Виктора передернуло.
– Институтские препарировали как-то несколько этих существ, – прокомментировал Борхес, заметив реакцию Кота, – но наткнулись лишь на недоразвитые человеческие органы. Опыты по наблюдению за обманками опять же ничего не дали, так как вне Медузы они жили не более суток, даже в камерах с землей из-за Периметра.
Прошагали по аллее с лысыми деревьями, удачно обогнув «хлопушку», которая выдала себя растерзанным кустом дикого шиповника. Торпеда процедил сквозь зубы, что этой ловушки не должно было быть, хотя никто обвинять его в недосмотре не стал.
Вышли к перекрестку, на который смотрели окна трехэтажного здания школы и двухэтажного здания с красной вывеской «Районный отдел ЖКХ». Виктор знал, что за школой располагается стадион, где мальчишкой он играл в футбол. Сколько же лет прошло?
Школа и административное здание располагались друг напротив друга, через дорогу. К отделу ЖКХ примыкал длинный забор, закрывающий от любопытных глаз ряды безликих продовольственных складов. В одном месте несколько секций забора было повалено: перевалившись через бетонные блоки, застыл сгоревший остов «КамАЗа»-рефрижератора. Рядом раскинулся пустырь, покрытый буграми-холмиками и множеством каких-то ямок, овражков. За пустырем когда-то располагался хладокомбинат, куда школьники бегали за халявным мороженным.
Торпеда остановил команду. Указал Виктору на идущую от школы через пустырь тропинку:
– Видишь, Кот? Это старая инсайдерская тропа. Тянется через пол-Медузы, начинается здесь. И упирается аккурат в Янтарные Поля. Только никогда не вздумай ходить по ней, не вернешься.
– А что так? – поинтересовался Виктор, вглядываясь в «нехорошую» тропинку.
– По ней когда-то некто Сыч вынес «Сердце Медузы», один из самых дорогих и легендарных артефактов. В тот день внутри Периметра полегло много народу, – ответил Борхес, потирая уставшую шею, – Медуза, блин, встала на дыбы, словно обидели ее. С тех пор ловушки стали двигаться.
– А до этого они что, на месте стояли? – Виктор никак не мог разглядеть на тропинке присутствия смертоносных ловушек.
– Ну да. Были лишь стационарные и мерцающие. И те и другие были без особого труда просчитаны и нанесены на карты. А теперь же, – Борхес развел руками, – теперь сам видишь, чуть ли не по звездам приходится ориентироваться, чтобы хоть как-то продвинуться дальше.
– Ясно, – Виктор кивнул на тропу. – А дорожка чем опасна?
– Там чуть ли не на каждом шагу ловушки, после которых есть все шансы превратиться в того самого Пашу, – ответил Торпеда, – Медуза закрыла этот путь. А вон там, – он указал рукой направление, перпендикулярное тропинке, – там новый тракт. Тоже, скажем так, не самая надежная дорога, но ходить можно. А школа, к слову сказать, – Торпеда стволом винтовки ткнул в сторону трехэтажного здания: – Самое безопасное место в Медузе.
Сколько я тут землю топчу, там ни разу даже обманок не было, не то чтобы ловушек или другой какой гадости наподобие «роя».
– Буду знать, – Виктор кивнул, хотел еще спросить, но Торпеда жестом остановил его, призывая к тишине. Со стороны, откуда пришли инсайдеры, раздалось несколько скупых автоматных очередей. Потом вдалеке что-то громыхнуло, разнося эхо по пустым кварталам, вновь застрочил автомат. После серии из трех коротких очередей все смолкло.
– «Псы» работают, – прокомментировал Торпеда. – Шумовыми гранатами развлекаются. Давайте-ка отойдем в сторонку.
Они переместились на обочину к забору, присели. Борхес потянул носом, глубоко вдыхая воздух, задумчиво проговорил:
– Они, наверное, на «червя» наткнулись…
– Ты его что, по запаху чувствуешь? – с улыбкой поинтересовался Куликов.
– Да нет, – Борхес обвел напряженным взглядом улицу. – Какой-то запах, не чувствуете? – Он еще раз втянул воздух. – Во, ирисками пахнет. Нет, действительно пахнет! – Он изумленно выгнул брови. – Вон, смотрите!
Он указал пальцем в сторону «ЖКХ», на окно второго этажа. Там что-то поблескивало, словно крышка начищенного самовара.
– Вот ты даешь! – Торпеда даже привстал, хлопая товарища по плечу. – Я не я буду, если это не «гадюшник».
– Если это не что? – переспросил Куликов.
– Сам увидишь. Если я прав, то к военному городку топать не придется, – ответил Торпеда, но вдруг настороженно посмотрел в сторону недавних выстрелов: – Черт, а если эти следопыты сюда припрутся? Тут и накроют нас тепленькими, с артефактом на руках.
– Угу, вполне возможно, – кивнул Борхес.
Инсайдеры растерянно кидали взгляды то на окно, то на дома, из-за которых могли появиться спецназовцы. Риск был велик, в случае поимки «псы» либеральничать не будут, на компромисс не пойдут. Но и искушение было велико, судя по реакции товарищей, Куликов понял, что артефакт не рядовой, немалых денег стоит.
– Ну? Делать что-то надо. А то мы тут как на ладони, – поторопил события Торпеда. – Если пойдем за артефактом, то можем на выходе столкнуться с «псами».
Виктор задумчиво посмотрел в сторону возможного появления «псов», потом на здание школы, перевел взгляд на товарищей:
– Есть одна мыслишка, но не знаю, как она вам. Короче, я беру твою, Торпеда, оптику и иду в школу. Оттуда и наблюдать хорошо, и перекресток весь просматривается. А вы идете за «гадюшником». Много времени это не займет, ведь верно?
– Черт его знает, сколько это займет времени, – недовольно буркнул Борхес. Идея Виктора ему не понравилась.
– Из школы я смогу безопасно вас подстраховать. Перед выходом вы выглянете в окно, и, если что не так, я подам сигнал. В случае приближения патруля затаимся, переждем.
Борхес покачал головой, Торпеда промолчал, обдумывая предложение.
– Ну что не так? – Куликов ухмыльнулся. – Сами же говорили, что школа безопасна.
– Так-то оно так, – отозвался Торпеда, – только разделяться не хотелось бы.
– Какой разделяться, о чем вы? – не выдержал Виктор, сплюнув. – Тут от силы метров сто. Я у вас на виду, вы – у меня. Да поймите, это лучше, чем плестись еще несколько километров, рискуя шкурой, надеясь попасть в «окна».
– Согласен, – наконец сдался Торпеда, вопросительно посмотрел на Борхеса.
Инсайдер лишь тяжело вздохнул да махнул рукой:
– Делайте что хотите…
Торпеда передал СВД Виктору, сам взял его автомат и запасной магазин. Кивнул Виктору:
– Иди первым.
Виктор подтянул ремень винтовки под свое плечо, легкой трусцой устремился к школе. Рывком влетел в окно, очутился в классе. Перешел на шаг, пересек кабинет с рядами парт, выскочил в коридор. Прошел через большой зал, в котором были разбросаны пожелтевшие от времени тетради, свернул на лестницу. Поднялся на второй этаж, остановился в коридоре, оглядываясь.
Практически все двери в кабинеты были распахнуты, напротив входа на этаж висела потрепанная стенгазета с оторванным углом. Подметил, что если не обращать внимания на царящий беспорядок, то создавалось впечатление, будто ученики только что ушли на каникулы.
Огибая раскиданные на полу стулья казенного зеленого цвета, Куликов добежал до конца коридора и свернул, судя по надписи, в кабинет физики, угловой на этаже класс. На удивление, в кабинете напрочь отсутствовала мебель. Возможно, перед возникновением Медузы здесь делали ремонт. А может, мародеры постарались, хотя зачем им могла понадобиться школьная мебель? Зато чуть ли не посередине класса стояла трехлитровая банка с этикеткой «Огурчики вкусные», в которую из мокрого пятна на потолке капала вода.
Виктор пересек помещение, выглянул в одно из трех не имеющих стекол окно. Вид открылся хороший, сектор обзора большой. Виктор мог наблюдать и за перекрестком, и за зданием с «гадюшником». Из соседнего окна были видны крыши завода и заброшенная тропа.
Куликов помахал рукой товарищам, которые сидели в тени забора. Инсайдеры помахали в ответ. Торпеда жестом велел Куликову сильно не высовываться, потом ткнул пальцем в часы и показал пять пальцев. Виктор кивнул. Товарищи скрылись в темном дверном проеме.
Виктор отошел от окна вглубь класса, в темноту, где линзы оптики не выдадут его случайным бликом, припал глазом к мягкой резине прицела СВД, положив винтовку на согнутую в локте руку. Удостоверившись, что военный спецназ не вышел на улицу и не идет в направлении работающих инсайдеров, Виктор засек на часах пять минут, отошел к стене, опустился на корточки. Принялся ждать, размышляя обо всем подряд.
