Парадоксальный факт: периоды мира в течение двух веков присутствия крестоносцев на Святой земле были более продолжительными, чем периоды войны. На Востоке Запад пожинал богатый урожай, а вот Восток скорее пострадал, чем обогатился от появления здесь европейских гостей.
Крестовые походы подарили Европе столь необходимый ей шанс расширить свои границы и вступить в контакт с миром, стоявшим на гораздо более высокой ступени культурного и интеллектуального развития. Что касается военного искусства, то крестоносцы позаимствовали у Востока новую технику ведения войны, в том числе использование сигнальных костров в ночное время и почтовых голубей для передачи разведданных. В экономическом плане Крестовые походы открыли для европейских купцов новые рынки. В результате на Западе начали пользоваться спросом такие ближневосточные продукты, как рис, лимоны, эфирное масло, имбирь и сахар. Воины, купцы, моряки и пилигримы возвращались домой с пестрыми коврами и дорогими тканями, которые они позднее пытались имитировать у себя в Европе. Европейские языки полны свидетельств тех первых средневековых контактов с Ближним Востоком. Практически в каждом имеются названия таких тканей, как дамаск, муслин, тафта, сатин.
В том, что касается интеллектуальной сферы, заимствования были крайне скудными. Впрочем, ничего удивительного в этом нет, ибо в эпоху Крестовых походов ненадолго соприкоснулись, с одной стороны, арабское общество, пережившее свой культурный зенит и теперь клонившееся к упадку, а с другой — общество европейское, еще не готовое к тому, чтобы воспринять культурное наследие Востока. Сделать это мешали самые разные преграды — религиозные предрассудки, чужой климат, языковой барьер. На латынь был переведен лишь один крупный научный труд — медицинский шедевр аль-Маджузи («аль-Катаб аль-Малаки»). Куда больше европейцам пришлись по вкусу поучительные рассказы, которыми славилась арабская литература. Ими зачитывались, их переводили, правда, поначалу устно. Постепенно они начали проникать в европейскую литературу. Предшественницами истории сквайра из «Кентерберийских рассказов» Чосера стали сказки «Тысячи и одной ночи».
Особый интерес представляет такой побочный продукт присутствия крестоносцев на Ближнем Востоке, как миссионерская деятельность среди мусульман. Несостоятельность военных методов потребовала иных, мирных подходов. Переманить неверных в христианство оказалось куда легче, чем пытаться покорить их огнем и мечом. В середине XII в. крестоносцами был основан кармелитский орден (по названию знаменитой горы в Палестине), который существует и по сей день. В Европе каталонский церковник Раймонд Луллий (ум. 1315) стал первым европейцем, который настаивал на необходимости изучения Востока с тем, чтобы полученное знание применять затем в миссионерской деятельности в странах Северной Африки и Азии. Раз начавшись, эта работа велась постоянно сначала католиками, а позднее и протестантами.
Печальным последствием изгнания со Святой земли последних крестоносцев в конце XIII в. стало то, что их города пришли в упадок и запустение. Походы мамлюков лишь добавили разрушений, особенно в прибрежных областях. Опасаясь возвращения европейцев, мамлюки разрушали башни и замки, перекрывали входы в гавани, не давали местному населению селиться в портах. Излюбленной их тактикой была тактика выжженной земли. Поскольку друзы и шииты тоже не спешили идти на сотрудничество, мамлюкские султаны пытались приструнить единоверцев-диссидентов, сделать из них суннитов и вообще послушных подданных. Что касается христиан во главе с ливанскими маронитами и последователями яковитской и армянской церквей в Сирии, то их дни были сочтены. В населенные ими районы были предприняты многочисленные военные походы, вылившиеся в массовую резню христиан и грабеж их имущества. Стоит вспомнить о том, что именно христиане несли в мусульманский мир идеи греческого, а затем и европейского мира. В результате репрессий поддерживать связи с Западом сделалось гораздо труднее. К страданиям от рук человеческих прибавились мучения от прихотей матери-природы. Участились и сделались губительнее по своим последствиям засухи, голод, эпидемии. В хрониках XIV в. упоминаются по крайней мере четыре массовые эпидемии. Одна из них, Черная Смерть, бесчинствовала в регионе на протяжении нескольких лет. Только в Каире она унесла около трехсот тысяч человеческих жизней. Опустошив Ближний Восток, Черная Смерть переместилась на Запад, в Европу. Мамлюки, узрев во всех этих бедствиях проявление Божьего гнева, пытались умилостивить Аллаха новыми гонениями на христиан и евреев.
При мамлюках население Египта и Сирии сократилось примерно на треть. Рука об руку с уменьшением численности населения шли культурный упадок, который начался еще при крестоносцах, и экономическая разруха. Этот процесс продолжился и при Османах, сменивших мамлюков на этих землях.
* * *
В конце XV в. произошли два события мирового масштаба, которые отрицательно сказались на торговле и в целом на экономике данного региона. Открытие Америки в 1492 г. не только распахнуло для Европы новые горизонты, но и повлекло за собой перемещение важных торговых путей. Европейцы обратили свои взгляды на запад, потому что именно там находились новые рынки сбыта. Атлантика перестала быть «морем мрака», а Средиземное море — морем «посередине земли». Шесть лет спустя после открытия Америки португальский мореплаватель Васко да Гама обогнул южную оконечность Африки, известную теперь как мыс Доброй Надежды. Так на карте мира стало одним белым пятном меньше. Васко да Гама продолжил свое плавание до Индии, проложив тем самым новый и более короткий маршрут не только в Южную Африку, но и в Южную Азию, где производились те самые вожделенные пряности, за которые европейцы были готовы платить огромные деньги. Из Южной Азии путь лежал еще дальше, в страны Дальнего Востока. Замкнутый в рамках исламского мира, Ближний Восток остался в стороне от этих эпохальных событий. Прошло несколько столетий, прежде чем открытый в 1869 г. Суэцкий канал пусть даже частично, но вернул этому региону былое значение в мировом товарообмене.
Не менее судьбоносные перемены намечались и на политическом горизонте. На севере восходила новая звезда — турки-османы. Вскоре и под персидским, и под мамлюкским султаном закачались троны. Хотя мамлюки, как и Османы, были суннитами, они, чтобы противостоять врагу, предпочли объединиться с персидскими шиитами, видя в них меньшее зло. В 1515 г. османская армия под предводительством энергичного султана-воина Селима I (1512—1520) уничтожила персидскую кавалерию и всех тех, кто шел вслед за ней. Армения, где произошло это событие, вошла в состав Османской империи. Вскоре турки вошли в Тебриз, столицу шаха Исмаила (1502—1524). Настала очередь мамлюков.
В битве при Мардж-Дабике к северу от Алеппо привыкшие воевать по старинке египтяне полагались в основном на личную доблесть. Увы, она им не помогла. Как и для персов-шиитов, столкновение с османами закончилось для них полным разгромом, что неудивительно, так как в распоряжении последних имелись пушки и другое огнестрельное оружие. С престарелым мамлюкским султаном аль-Гури (1500—1516) прямо на поле боя случился апоплексический удар, и он замертво свалился с коня. Наместник Алеппо вместе с вверенными ему силами перешел на сторону врага. Сражение оказалось решающим. Селим победителем вступил в Алеппо. Вся Сирия лежала у его ног. В начале следующего, 1517 г. жерла его пушек, установленных на нильском берегу, были уже обращены в сторону Каира. Преемник аль-Гури на мамлюкском троне, бывший невольник Турман-бей (1516—1517) бежал в лагерь бедуинов, однако был схвачен и повешен на столичных воротах. Так спустя 267 лет бесславно закончил свое существование мамлюкский султанат. С его падением завершилась и целая эпоха арабского владычества в регионе. Центр мусульманского мира, ранее расположенный в Медине, Дамаске, Багдаде, Каире, переместился в Стамбул. Но на стамбульском троне сидели представители уже совершенного другого этноса, носители иной культуры, говорившие на абсолютно ином языке. Впрочем, кое-что осталось неизменным — ислам. Под его знаменем Османы, эти относительные новички в воинстве Аллаха, уверенным маршем шли к новым победам.
Глава 16.
ПОД ПОЛУМЕСЯЦЕМ ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ
Предками жителей современной Турции были кочевые племена Центральной Азии, перебравшиеся в Персию, где они приняли ислам, а затем на полуостров Малая Азия, ставший для них второй родиной. Здесь они смешались с племенем сельджуков — и те и другие в этническом отношении были родственны монголам и унаследовали их государственность. Их первым предводителем был Осман (1299—1326), давший им название, под которым они и вошли в историю, — турки-османы. Все тридцать шесть султанов Османской империи, включая последнего — Мухаммеда VI (правившего в 1918—1922 гг.), были его прямыми потомками. Царство, созданное Османом в Анатолии (Малой Азии) в самом начале XIII в., превратилось впоследствии в империю, которой правил его седьмой наследник Мехмет II Завоеватель. Эта держава расширила и укрепила свои границы при его внуке Селиме и достигла зенита славы при сыне Селима Сулеймане Великолепном. Мухаммед (1451—1481) достиг того, чего в свое время не удалось сделать ни одному халифу Дамаска или Багдада: в 1453 г. он захватил Константинополь и разрушил Византийскую империю, просуществовавшую более тысячи лет. Заложенный на берегах Босфора, стоявший одной ногой в Европе, а второй шагнувший в Азию, этот красавец город господствовал на Ближнем Востоке и Балканах. Соперник и претендент на власть над Ближним Востоком у него был только один — мусульманская Персия.
