Более мощным источником влияния, нежели Византия или Персия, стали арабские государства, воздействие которых осуществлялось по двум каналам: религии и языка. Рука об руку с религией шли юриспруденция, хадисы, лингвистика и сопутствующие науки. Из арабского языка, общего для многих мусульманских стран, была заимствована масса слов, которые позднее стали неотъемлемой частью турецкого языка. Попытки Мустафы Кемаля очистить турецкий язык от таких заимствований были удачны лишь отчасти, но замена арабского алфавита на латынь увенчалась полным успехом. Арабские исторические, литературные и научные труды послужили образцами для ранних османских авторов, часть которых считала предпочтительным писать их на арабском языке. К примеру, Хаджи Калиф (ум. 1657) создал большую часть своих наиболее ценных библиографических и энциклопедических трудов на арабском. Вместе с заимствованиями и имитированием делались и переводы. В частности, переводы с персидского и арабского языков были типичны для турецкой литературной деятельности XV—XVI вв.
До этого турецкие авторы в основном зависели от иностранных образцов. В середине XVI в. начался классический период собственно турецкой литературы. Турецкий поэт, создатель любовной лирики Мухаммед Физули (ум. 1562) был одним из первых, кто писал оригинально, независимо и отличался индивидуальным стилем. Любовь, которую он воспевал, была пронизана мистическими мотивами, характерными для поздней турецкой лирики, особенно в ее фольклорной форме. Физули был предположительно курдского происхождения и писал на азербайджанском, персидском и арабском языках. Среди прозаических произведений этого исторического периода выделяется многотомный труд Эвлии Челеби (ум. 1679). В течение сорока странствий по землям империи Челеби накопил огромное количество знаний исторического и географического характера, собрал настоящее богатство фольклора, к которым добавил свой личный жизненный опыт и наблюдения. Все это он изложил в десятитомной «Книге путешествия». Хотя в этой эпопее Челеби немало преувеличений и легенд, она до сих пор не утратила своей значимости. Классический период продолжался до XIX в., когда на культуру Турции существенно повлиял Запад. Суфийская литература была главным образом представлена произведениями авторов, относившихся к ордену бекташи. Это был самый популярный религиозный орден в стране. Бекташи практиковали тайные ритуалы и отдавали предпочтение турецкому языку, тогда как другие, не менее распространенные в империи религиозные ордена вроде мавлави (танцующие дервиши) и рифаи (воющие дервиши), предпочитали ритуалы и язык Персии. В типичном для всех суфийских орденов духе бекташи трактовали любовь как главное средство единения человека и Бога. Любовь отражает ностальгическое стремление человека вернуться к Всевышнему, поскольку как существо смертное он, однако, следует Божьему подобию. Среди ему подобных этот орден выделялся тем, что впоследствии заимствовал у христиан отдельные ритуалы, такие как признание в грехах (исповедь) и причащения хлебом, вином и сыром. До известной степени практиковалось и безбрачие. Аллах, Мухаммед и Али составляли троицу, в которой имам Али занимал то же место, что и Христос.
Согласно легенде, основатель секты, Хаджи Бекташи, живший в середине XIV в. в персидском Хорасане, был наделен магическими способностями, коими он благословлял янычар. Однако в ту эпоху янычар не существовало, а название секты в письменных источниках можно встретить лишь начиная с XVI в. Орден был тесно связан с янычарской армией и предоставлял ей военных священников, которые, как и воины, жили в казармах. Бекташи имели непосредственное отношение и к мятежам янычар. Роковой удар по корпусу янычар нанес в 1826 г. султан Махмуд. Однако орден бекташи не прекращал существования еще в течение века. Окончательно с суфийскими братствами разделался в ходе осуществления своих многочисленных реформ знаменитый Мустафа Кемаль.
До XVIII в. заимствования с Запада носили в основном материально-технический характер, обусловленный военными соображениями. Порох появился в Турции в XIV в., за ним были освоены судостроение и навигация, а также военно-инженерное дело. Принявший ислам венгр Ибрагим в 1728 г. познакомил турок с работой печатного станка. Первой отпечатанной им книгой был перевод арабского словаря. Вплоть до начала правления Махмуда II (1808—1839) в культуре Турции сохранялось влияние персидского и арабского языков. Лишь в начале XIX в. в империи начали прилежно изучать другой иностранный язык — французский. Впрочем, в начальной и средней школе по-прежнему монопольное место занимали религиозные наставления, основанные на Коране. В 1861 г. в Константинополе открылась первая школа для девочек. Через восемь лет был создан Константинопольский университет. Его первыми преподавателями стали молодые турки, получившие образование на Западе.
Одним из первых турецких студентов, обучавшихся в Париже, был Ибрагим Шинази, чьи научные интересы лежали в области лингвистики. Он опубликовал в 1859 г. небольшой томик переводов стихотворений французских поэтов. В 1860 г. он был назначен редактором первой правительственной газеты. На ее страницах публиковались его статьи на турецком языке, который хотя и был менее изящен, нежели переводы поэзии, однако более понятен широкой читательской аудитории. Дело Шинази продолжила плеяда его учеников. На турецком языке появились переводы таких французских авторов, как Мольер, Виктор Гюго, Руссо и Ламартин. Турецкие писатели в ту пору обнаружили, что их родной язык вполне пригоден для создания современных прозаических произведений и научных трудов, а их читатель может черпать мудрость из сокровищницы зарубежной философской мысли.
Все большее и большее число мыслителей и общественных деятелей начало убеждаться в том, что турецкое общество существенно отстало от жизни и нуждается в срочных реформах. Слепая вера в превосходство традиционного уклада жизни и действенность его институтов, порожденная и взлелеянная героическим прошлым, и основанная на ней национальная гордость были потрясены до самого основания. Турецкое общество пришло к пониманию того, что европейцы создали новые, динамично развивающиеся национальные государства, основанные на беспрецедентном росте промышленности и торговли, что позволило им вступить на путь воинственной политической экспансии.
* * *
Любое культурное изменение немыслимо без прочной связи с образованием. Система образования в Османской империи строилась по традиционной модели, характерной для всего мусульманского мира. Начальное обучение велось в мечетях и, как уже отмечалось, ограничивалось изучением родного языка, чтением Корана на арабском и другими религиозными учебными предметами. В более продвинутой форме оно велось обычно в домашних условиях под руководством ученых шейхов. Помимо религиозных предметов оно включало в себя лингвистику и математику. Высшей образовательной ступенью было медресе — духовная семинария, где изучались богословие, юриспруденция и хадисы. Первые османские ученые-богословы не ограничивались преподаванием в местных медресе, а курировали процесс обучения в таких известных образовательных центрах, как Мекка, Дамаск и Каир.
С самого начала османские теологи тяготели к консерватизму. Во второй половине XVI в. трое богословов, обвиненных в вольнодумстве, были подвергнуты казни. Эта чистка привела к тому, что все ростки свободомыслия были безжалостно раздавлены. Вследствие этого турецкие медресе, отрезанные от новейших достижений естественных наук и иностранных языков, превратились в застойные болота богословия. Изучение персидского языка было запрещено, поскольку он был запятнан идеями неортодоксального мистицизма. В программах не было места даже для стихотворений на турецком языке, созданных по образцу персидской поэзии. Ввоз книг из Европы был запрещен, и подобное положение сохранялось до второй четверти XVIII в. Теологическая верхушка турецкого общества была столь могущественна, что великий визирь султана Ахмеда III (ум. 1730), осмелившийся разрешить изучение персидского языка и математики в школах, был убит, а сам султан лишился трона. До этого времени мусульманам было запрещено печатать книги, тогда как представители других конфессий: греки, армяне, арабы и евреи — свободно занимались книгопечатанием. Когда новообращенный мусульманин, венгр Ибрагим, получил разрешение адаптировать станок с арабским шрифтом для нужд турок, ему было запрещено печать религиозные труды. В 1745 г. он умер, и к этому времени на его станке было отпечатано семнадцать книг, одной из которых являлись труды Хаджи Калифа.
Суфии и другие военно-религиозные организации вели образование на свой лад. Бекташи обучали своих подопечных музыке, а мавлави делали упор на изучение персидского языка исключительно по той причине, что он содержал идеи мистицизма. Военные училища открыли свои двери французскому языку задолго до того, как это сделали медресе. Первый знаменитый военный институт был основан Мухаммедом Завоевателем и просуществовал до воцарения на троне Махмуда II. Здесь проводился жесткий курс обучения, продолжавшийся 12—14 лет. Курс этот был хорошо сбалансирован и сочетал гуманитарные науки, воинское искусство и искусство управления. Отличившиеся в учебе получали возможность продолжить образование. Остальных переводили в янычары или на флот. Наглядным примером успехов этого учебного заведения служит тот факт, что большинство великих визирей и сановников, пекшихся о процветании империи, а также высших офицеров, защищавших и расширявших земли Порты, были его выпускниками.
