доме рядом с окном, кажется, что-то смотрит. Третий обходит дом. Он и будет первым. Зачем мне их убивать? Так будет меньше шума, в меня меньше будут стрелять, да и за каждым из этих профессиональных убийц тянется гора трупов. Килограммов сто двадцать уже мертвого мяса бухаются на землю. Смерть сегодня будет быстрая. У меня нет желания наказывать их за их зверства. Я просто сделаю свою работу и уйду. Тот, что в будке, не успевает дописать сообщение и тоже падает без головы. На работе нельзя отвлекаться в телефон, разве не учили? Третий улыбается над шутками из телевизора. Хоть умрёшь с улыбкой на лице. Правда, и с серпом в горле, но это нюансы.
Спальня на втором этаже, он должен быть там. Тихо поднимаюсь. Дверь приоткрыта, горит свет. Он ждет меня, как она и сказала. Что-то пишет ручкой в большем блокноте. Завещание, небось.
— Ну, здравствуй. Смерть. Я тебя ждал.
Как он меня заметил? Может, услышал? Он же спиной сидит.
— Здравствуй.
Он поворачивается, и в его глазах боль, усталость. Не хватало ещё, чтобы смерть расплакалась и пощадила его. Так, соберись. Он умрёт и быстро.
— Ну, присаживайся, раз пришла.
— Не волнуйся, не устану.
Только сейчас замечаю, что мой голос другой. Он раздается как будто по всей комнате сразу. Он тяжелый, басовитый и мрачный.
— Как много времени у меня, чтобы собраться?
— Вещи не понадобятся, но могу дать пару минут, чтобы попрощаться с родственниками, сказать, что любишь их.
В его глазах появляются страх и слезы, но пощады не будет, даже не надейся.
— Ты издеваешься? Они же догадаются, я же никогда не говорил им этого, им будет больно.
— Нам всем больно, и часть этой боли в этот мир принес ты. Почему ты не говорил, что любишь их?
Во мне появляется ненависть. Для смерти это точно лишнее. Смерть должна быть безразличной, но мне нравится это чувство, и я хочу его передать ему.
— Потому что… Потому что никогда не любил. Не любил, потому что вижу в людях лишь плохое с самого детства, а потом и сам стал таким же, сам же наступил в эту грязь, от которой пытался отмыться. Почему?.. Почему именно сейчас? Я ждал тебя всю жизнь, и именно сейчас, когда мне это не нужно, ты приходишь. Я ждал… Я ждал тебя.
— Поэтому ты оставил охрану?
— Они… они мертвы?
— Да, но разве тебя это заботит?
— Это страшно… Умирать страшно. Они… Они всегда здесь. Охрана.
— А убивать? Убивать страшно?
— Я… Я не знаю.
— Сколько умерло по твоей вине?
— Я…
— Помнишь того мальчика? Его слезы? Когда его отец был убит у него на глазах. Помнишь, как вы его застрелили?
— Я… Да…
— Тебе тогда не было страшно. В тебе не было даже жалости!
— Но… Я…
— А мальчик стоял с обоссанными штанами! Пока ты с серьезной миной и свистом покрышек уезжал с места преступления. Скольких ты убил? Я вижу их лица, каждого, кто умер по твоей вине. Скольких ты убил?
— Я… Я не знаю. Может. Может, сотня.
— И тебе не было страшно и больше никогда не будет!
Голова слетела с плеч после взмаха серпом. Грузное тело с грохотом упало со стула. Кровь попала на вырванный листок из блокнота и забрызгала часть текста. Не знаю, почему я сейчас подмечаю все эти детали, но они мне кажутся такими важными.
«Мои родные. Я пишу, чтобы попрощаться. Я люблю вас и буду скучать по вам. В своей жизни я совершил много ошибок, хотя вы всегда считали меня чистым, хорошим. Это не так. Я убивал, грабил, насиловал и делал ещё много чего, за что мне стыдно. Место в аду мне уже забронировано. Моё время подходит к концу. Я чувствую её. Чувствую ту смерть, что не так давно начала забирать преступников, ушедших от закона. Не знаю когда, но думаю, скоро она придет и за…»
***
Почему я постоянно вываливаюсь из костюма, как мешок с дерьмом? Куда деваются силы? О… Она здесь. Точно. Свет утреннего солнца озаряет ее прекрасное существование, а я… А я стою на карачках.
— В реальности еще лучше, чем во сне. Какой косметикой вы пользуетесь?
— Хах. Мы не пользуемся косметикой, но тщательно следим за своим здоровьем и внешностью. И я рада, что ты находишь что-то хорошее не только во сне, но и в реальности.
Кажется, что она идеальна. Стройная, красивая. Её светлые волосы как будто переливаются на солнце. Зеленые яркие глаза как будто видят меня насквозь, как будто она знает про меня даже то, чего не знаю я. Стройные ноги стоят одна за другой, одетые в сапожки до колен светлого-бежевого цвета со светло-зеленым узором. Юбка такого же цвета, тоже до колен, слегка свободная, идеально сидит. Топ из того же материала закрывает грудь и плечи, а вот талия в районе пупка слегка приоткрыта. Красивые тонкие руки с короткими, но ухоженными ногтями. На лице лёгкая беспечная улыбка, а по бокам красивые длинные эльфийские ушки. Как в сказке.
— Может, встанешь с пола?
Только после её слов замечаю, что всё ещё сижу на полу.
— Как ты здесь оказалась?
— Почти тот же принцип, что и у этого костюма.
— Вы находитесь где-то рядом? На Земле?
— Нет. На межпланетном корабле где-то между Марсом и Землей.
— Можно?
— Да. Конечно.
Она слегка улыбается, понимая, что я хочу прикоснуться к ней. Кожа гладкая и чистая, очень нежная на ощупь, но реальная.
— Ты реальная.
— Да. Как и всё происходящее.
— А… У меня в голове…
— Раздвоение личности? Ты об этом?
— Да. У меня…
— Нет. Это нормально, такое случается. Ты не сходишь с ума. Когда мозг получает сильную нагрузку, он может не справиться с ней, и человек умрёт. Либо может справиться с этой нагрузкой и тогда станет, скажем так, сильнее. В некоторых случаях это может привезти к проблемам, люди начинают видеть другие спектры света или другие диапазоны звука. Впоследствии неправильно их интерпретируют из-за отсутствия знаний, из-за чего сходят с ума, возомнив себя кем-то другим. На деле они просто видят прошлое.
— Прошлое можно увидеть?
— Прошлое можно увидеть, просто посмотрев на звезды. Свет от многих из них доходит до Земли спустя тысячи лет. Примерно так же, но, конечно, сложнее можно увидеть любые события прошлого. Свет никуда не исчезает, и мозгу остается только правильно интерпретировать увиденное.
— А раздвоение личности?
— Это своего рода вынужденная эволюция. Твой мозг прокачался и теперь способен уместить в
