class="p1">
— Будем и дальше пытаться сделать мир лучше.
— Только другими методами. Пусть и не такими продуктивными. Наука, например.
— Думаешь, сможешь что-то изобрести?
— Даже если нет, то узнаю много нового и интересного.
— Или боги нас просто убьют. Мы ведь тоже убийца.
— Или убьют. Может… Может, и не стоит сильно стараться что-то менять? Рано или поздно эволюция всё равно сделает наш вид более разумным и мы перестанем столько убивать. Придумаем новые крутые законы. Если эволюция работает, то вопрос разумной жизни — это лишь вопрос времени.
— Огромного количества времени. Эволюция — процесс не быстрый, на это уйдут тысячелетия. И ничего страшного, если мы слегка подтолкнём этот процесс. Эволюция человека уже сейчас готова к новому витку. Только представь, что за дивный новый мир нас ждет.
— Да. Интересно, мы сможем когда-нибудь оцифровать наше сознание? Сможем переселять его? В другие такие же тела или нет, в компьютер.
— Возможно, но думаю, здесь лучше подумать о том, с какими проблемами мы можем столкнуться.
— Будем ли это мы после копирования сознания в цифровое пространство?
— Скорее это будет твой цифровой клон. А истинный ты так и останешься здесь, в этом теле. И после смерти биологического тела ты не соединишься с цифровым сознанием. Как и во время жизни не будешь видеть то, что видит твоя копия. Твое дитя, так сказать.
— Мое дитя? Хм… А вести себя он будет в точности, как я?
— Поначалу — возможно, но впоследствии вы сильно разойдетесь. Во-первых, ваша дальнейшая жизнь после оцифровки будет разительно отличаться. Во-вторых, ваши тела — они разные. На цифровое сознание не будет действовать биологическое тело, так же как оно действует на нас. Гормоны, тестостерон, голод — такие аспекты будут чужды оцифрованному сознанию. Но, скорее всего, у него будут свои рычаги, влияющие на его поведение. Страх перед потерей электропитания, ограниченная мощность, желание увеличения мощности и так далее.
— А если оцифровывать сознание постепенно? Постепенно заменять части мозга на цифровые носители.
— Люди начнут ощущать себя бессмертными, неуязвимыми из-за постоянно заменяемых деталей и виртуального бессмертия. Как результат, это может привести к тому, что уменьшится ценность жизни. Хотя она и сейчас не велика.
— Как-то негативно.
— К таким вещам надо готовиться заранее, чтобы избежать дальнейших гигантских проблем.
— Где-то было написано, что техническая эволюция может помочь биологической эволюции. Как думаешь, это правда?
— В плане умственного развития, думаю, возможно. С каждым новым поколением знания детей одного и тоже возраста всё больше и больше. Но вот в плане биологической эволюции — очень сомневаюсь.
— Почему?
— Допустим, родится однажды человек с гигантскими белыми красивыми лебедиными крыльями. Да, все захотят себе детей-ангелочков. Но только эволюция так не работает. Человек — первый родившийся с крыльями — будет обладать маленькими некрасивыми петушиными крылышками, и потребуется ещё много поколений, чтобы развить их и полететь. А до тех пор такие люди будут изгоями. Обществу придется изрядно постараться, чтобы научиться принимать таких людей, а пока у нас есть расизм и угнетение определённых групп людей, это невозможно.
— Окей. А от расизма-то мы сможем избавиться?
— Полностью, думаю, нет. Частично подавить — да, возможно. Сегодня у нас расизм внутри планеты, среди людей абсолютно идентичных. Даже будучи почти копиями, мы умудряемся поссориться. А завтра мы откроем новые виды разумной жизни, и они будут очень сильно отличаться от нас. И тогда внутрипланетный расизм перейдет просто на новую стадию инопланетного расизма.
— Инопланетный расизм? С чего это? Я не понимаю, они же тоже будут разумными.
— Они будут отличаться от нас внешностью. Например, они могут быть с красной кожей, рогами на голове, когтями на конечностях и кожаными крыльями.
— Выглядеть как демоны?
— Именно. И наши религиозные убеждения породят новую волну расизма. Кроме того, они могут быть умнее и могут начать давать нам советы. Но мы-то знаем, кто самый тут умный? Я! А все остальные дураки. Так думает большинство. У них могут быть свои религиозные убеждения, и эти убеждения могут быть нам неприятны. У них будут отличаться поведение и моральные привычки. Они могут вести себя слишком высокомерно по нашим меркам или ещё что. Повод для расизма найти несложно, сложно самому не стать расистом.
— Как люди, которые кричат, что ненавидят расизм, а сами ставят на колени определенную группу невиновных ни в чём людей.
— Именно.
— Ну ничего, скоро всё закончится, а наша жизнь станет немного лучше и мы будем жить тихо и спокойно.
— Закончится? А ты не думаешь, что можно продолжить? Может быть, богам понадобится наша помощь? Может, хоть слетать на их планету и посмотреть, как они живут? Может, пожить с ними? Здесь-то уже всё видели.
— Не знаю. Возможно. Хотя я сомневаюсь, что им нужна будет наша помощь и вообще мы. Да и не сильно-то я им и доверяю.
— К чему такое недоверие?
— Просто, как говорит мой прошлый опыт, все всё делают только для своей выгоды, а их выгода сомнительна. Что ж, поживем — увидим, а пока я хочу расслабиться и отдохнуть.
15. В чем твой замысел, Бог?
Мне кажется, я схожу с ума. Прошло уже несколько дней с момента последнего убийства. Боги больше не приходили. В мире творится какой-то хаос, а я остаюсь в одиночестве в этом теле. Из тех, с кем я общаюсь, только моя вторая личность. А вообще, моя ли? Сейчас это существо спит. Я чувствую как бы пустоту в своей голове, и это хорошо. Голова раскалывается после этих бесконечных разговоров, и сейчас я могу спокойно подумать.
Подумать о том, кто это? Почему я слышу этот голос? Всё, что я знаю о раздвоении личности, довольно сомнительно. Доказать, что у человека есть ещё одна личность в голове, довольно сложно. Несколько раз говорили о попытках уйти от наказания, используя данный синдром. Всё это наталкивает меня на мысль, что голос в голове, разговоры во сне — это не нормально. Что, если этот голос чей-то обман? Что вообще нормально? Как убедиться, что всё это реально? Деньги — да, они всё так же на счетах, костюм всё так же в квартире, но всё это кажется каким-то бредом. Как будто я скоро проснусь, и это будет лишь страшный сон. Вот только я никак не могу проснуться.
Я как будто ничего не чувствую: ни боли, ни страха, ни разочарования. Как будто я призрак. Весь мир живет, что-то происходит, а я… А я как наблюдатель. Наблюдатель циркового представления, которое мне ужасно наскучило. Хочется
