– Правильно, Октай! – одобрил Охрим. – Другого не придумаешь. И подсказывайте: в какую сторону податься? Немцы небось уже ищут нас.
– А где искать партизан? – спросил красноармеец, тщетно пытавшийся зажечь козью ножку, заполненную растертыми сухими листьями.
– Ищи ветра в поле, – ответил веснушчатый парень.
Рядом с Охримом сидел молодой красивый красноармеец. Его большие черные глаза внимательно следили за теми, кто принимал участие в разговоре. Поправив сбившийся на лбу бинт, сквозь который проступило бурое пятно крови, он вскинул глаза на Охрима, сказал:
– Мне пришлось побывать в отряде майора Млынского. Неподалеку он действовал. Где сейчас – не знаю.
Охрим повеселел. Удача, казалось, сама шла к нему.
– Надо искать отряд майора Млынского, – решительно поддержал он. – У меня для него важные сведения есть. Веди нас к месту, где расстался с отрядом. Мы порасспросим людей, авось нападем на след. Терять нам все равно нечего.
– Я готов! – согласился боец. Прихрамывая на левую ногу, он уверенно зашагал в сторону проходившего через лес шоссе. За ним устремились остальные. Шли гуськом, след в след.
Обойдя густой кустарник, группа вышла на залитое солнцем широкое, изрытое воронками шоссе. Видны были обгорелые немецкие танки, автомашины. Узкими змейками направо и налево уходили в глубину леса грунтовые дороги. У той, что шла на восток, боец остановился.
– Пойдем по этой, – уверенно сказал он Охриму.
– По этой так по этой, – согласился Охрим, не требуя объяснений. Но ведущий разъяснил:
– По ней давно никто не ездил, значит, встреч с немцами не ожидай.
Целый день шли на восток, не встретив на пути ни одного человека. К вечеру, усталые, вошли в лесной поселок.
По обе стороны улицы виднелись кучи золы и щебня. Сиротливо и страшно, как памятники нечеловеческому злодеянию, выглядели изуродованные печные трубы. И только в конце поселка, у самого леса, виднелся одинокий домик, из окон которого пробивался слабый свет.
Как уцелел он, что спасло его? – невольно возникал вопрос.
Подошли к домику, постучали.
– Кто там? – спросил слабый женский голос.
– Свои, откройте!
– Кто это свои? – несмело спросила женщина.
– Красноармейцы! – ответил Охрим. Звякнул засов, приоткрылась дверь. На пороге показалась худенькая старушка.
– Входите, коль свои, – неуверенно пригласила она.
В просторной комнате при слабом свете керосиновой лампы она подслеповатыми глазами оглядела гостей, поинтересовалась:
– Какие же вы красноармейцы, коли у вас одежонка и та разная?
– Мы, бабуся, из немецкого плена бежали, – пояснил Октай. – Не только одежонки, жизни едва не лишились.
– Горемычные вы мои! – сказала хозяйка, пригласила всех к столу, а сама стала хлопотать возле печи.
Охрим поинтересовался, кто сжег поселок, где его жители, бывает ли у нее кто.
Хозяйка отвечала не торопясь, часто вздыхая.
– Поселок наш зничтожили немецкие самолеты. Кто уцелел из народу, ушел куда глаза глядят. Одна я осталась, да хата моя, чудом непобитая. Все деда поджидаю своего.
Вывалила из казанка в большую деревянную миску отваренную в мундире картошку, принесла буханку черного хлеба и соленых огурцов. Охрим разлил из фляги остаток самогона, все выпили и дружно навалились на еду. Ели много, жадно. Спать улеглись на полу. Бодрствовали только Охрим и молодой красивый боец. Они подсели к бабке, спросили ее: не бывают ли в поселке партизаны?
– Заходили как-то раз красноармейцы. Поселок еще целым был, все домочки, как цветочки, стояли.
– А много их было? Может, знаете, куда ушли они? – допытывался Охрим.
– Мно-ого, – растянуто произнесла старушка. Подумав, добавила: – Ушли в сторону нового леспромхоза, вот туды. – Она показала рукой.
– А кто у них за старшего был? – проявил интерес красивый боец.
– Не знаю, сынок. Мне его не показывали. Старушка поправила на голове белый платочек, сморщила лоб.
– Мой Матвей вроде бы сказывал, что за старшего у них был какой-то Майоров.
– Может, майор? – спросил красивый боец.
– Может, и так, сынок! Я уже старая, где мне разбираться в энтих вопросах, – ответила бабка и полезла на печь…
Утром бабка напоила всех горячим чаем, заваренным на липовом цвету, и, благословив, отпустила в дорогу, еще раз показав с крыльца высохшей рукой направление:
– Вон на ту сосну, что в поклоне согнулась, и все время прямо.
Моросил мелкий холодный дождь. Намокшая трава и опавшие листья стали скользкими.
Уже темнело, а леспромхоза не видать. А ночью как пойдешь без компаса? Охрим сделал зарубку на сосне – в какую сторону продолжать путь, сказал:
– Спать будем здесь, и костер тут разведем, отогреемся. – Он ткнул пальцем на почерневшее место, где кто-то разводил костер.
– Место обжитое, – пошутил Октай. Увидел неподалеку дупло в вековой липе, из любопытства сунул в него хворостину. Никакого зверя в дупле не оказалось, но почувствовал Октай, что там что-то есть. Засунул по локоть руку и радостно закричал: – Нашел!
Дупло оказалось продовольственным складом: девять банок мясных консервов и два десятка пакетов с пищевыми концентратами.
Настроение у всех поднялось. Быстро развели костер, стали сушить одежду и варить суп – у Охрима был котелок.
– Руки вверх!
Это было так неожиданно, что все замерли. Лишь Октай рванулся было к автомату, но на него навалился краснофлотец. Самый настоящий. В бескозырке. В бушлате.
Один из краснофлотцев строго спросил:
– Кто такие и что здесь делаете?
– Братцы! Мы же свои!
– Из плена бежали!
– Почему оружие отняли? – горячился Октай.
– Заткнись! – оборвал его матрос и замахнулся: – А то…
Его охладило появление у костра еще одного моряка. Матрос доложил:
– Товарищ мичман! Нами задержана группа неизвестных в количестве десяти человек. Заявляют, что бежали из фашистского плена. Изъяты автомат немецкий и две наших винтовки.
Мичман не успел ничего сказать. К нему бросился молодой красивый боец.
– Здравия желаю, товарищ Вакуленчук!
– Сержант Бондаренко! – удивленно воскликнул мичман. – Сеня, родной мой, ты живой? Вот так встреча!..
Помяв изрядно сержанта, расцеловав его, мичман строго сказал:
– Товарищи! Только не обижаться: сами понимаете, время военное. Они, – мичман указал на матросов, – отведут вас в отряд, там все объясните.
– А оружие наше? – несмело спросил Октай.
– Я уже сказал: разберемся в отряде. – И к Бондаренко погромче, чтобы слышали все: – Товарищ сержант! Все дороги, ведущие в наш отряд, контролируются гитлеровцами и полицаями. Мы пойдем кратчайшим путем. Но придется преодолеть минное поле – оно под носом у немцев. Я с основной группой пойду вперед, а вы вместе с моими товарищами двинетесь за нами через час. Старший над всеми товарищ Потешин, а вас назначаю старшим над задержанными. Мы обеспечим вам безопасный проход через минное поле и прикроем ваш бросок через железнодорожное полотно у разъезда. В пути не разговаривать и не курить!
– Вас понял! – четко отрапортовал сержант.
Октай, хромая, шагнул к мичману.
– Возьмите меня с собой, я в армии минером был.
Вакуленчук сочувственно посмотрел на Октая.
– Спасибо, но вам трудновато будет, вы ведь ранены.
Октай опустил голову: "Мичман прав, доверие нужно заслужить".
Перед тем как расстаться, Вакуленчук подозвал Бондаренко и добродушно сказал:
– Ты знаешь, браток, в отряде тебя да-авно похоронили.
– Я живучий, – улыбнулся Семен.
– Это самое хорошее качество русского солдата. До скорой встречи!
20
Оторвавшись от немцев, Млынский привел отряд в самую гущу Черного леса. Вдали от проезжих дорог, на небольшой поляне, окруженной вековыми раскидистыми деревьями и живописными зарослями кустарника, обнаружили заброшенный лагерь геологов. Несколько почерневших от времени деревянных сборных домиков с заколоченными окнами оказались вполне пригодными для жилья. В стороне от них прижался к лесу длинный, добротно сбитый сарай. Рядом колодец, плотно прикрытый сверху досками.
Осмотрев лагерь, Млынский обратился к Алиеву:
– Размещайте в домиках людей, обживайтесь. Думаю, что здесь мы надолго задержимся.
– Тем более что скоро зима, – согласился Алиев.
Майор смотрел на усталые лица бойцов, выходивших на поляну, потом перевел глаза на небо, откуда, кружась на ветру, спускались на землю одинокие снежинки. "Скоро зима, – думал он, – а ведь не простая задача разместить людей".
– Хасан Алиевич, срочно организуйте работы по утеплению сарая. Оборудуйте нары в два этажа. Позаботьтесь, чтобы людям тепло и уютно было. А сейчас на подступах к лагерю выставьте боевые посты, хорошо их замаскируйте. Вокруг лагеря прикажите отрыть окопы полного профиля. В направлении дороги и на флангах нужно соорудить дзоты, установить в них пулеметы. Дзоты соединить ходами сообщения с окопами. Все подходы к лагерю заминировать. В минных полях оставить проход для себя. Проход держать под усиленным контролем, чтобы исключить несчастные случаи. Все строения нужно тщательно замаскировать, чтобы не были видны с воздуха. Осторожно разведать, что делается в радиусе двадцати – тридцати километров. Короче говоря, нужно сделать все, чтобы исключить внезапные налеты на лагерь.
