навсегда перестаешь пускать нюни. У меня проблем на работе предостаточно.
В глазах Ани мелькает что-то похожее на удивление или испуг. Понимаю, что она ещё юная и ранимая, но постоянно списывать необдуманные поступки на возраст и беременность я откровенно устал.
— Скажи правду, Богдан… Ты спишь с кем-то ещё?
Прочитав недоумение на моём лице, Аня обходит меня и направляется к кровати, где лежит телефон. Разблокировав его и пролистнув дисплей пальцем вниз, тычет мобильный прямо под нос. На темном снимке изображены мы с Ольгой. Фото старое и не совсем чёткое, но разглядеть что мы не в домино играем можно. И приписка к снимку достаточно красноречивая. Всё как полагается: с обвинениями, оскорблениями и совершенно необоснованными фактами. Стерва.
— Это старое фото, Анюта, — произношу, с трудом погасив в себе злость. В таком состоянии правды дюймовочка не вынесёт. — Где взяла его?
— Сегодня прислали.
— Хорошо. Ты пока ужин пойди разогревай, а я за десертом в город мотнусь.
— Так поздно? — удивляется она. — Богдан, что случилось? Куда ты?
Глаза широко раскрываются, а губы опять начинают дрожать. В этот момент хочется придушить Ольгу и поставить на место за то, что заставила нервничать мать моего ребёнка.
— Всё хорошо, не волнуйся. Я не долго, Анюта.
Оставив её в комнате, срочно вызываю водителя и прошу отвезти меня к дому Ольги. К счастью, он не далеко отъехал, поэтому уже через пять минут я мчу по загородной трассе и параллельно набираю номер любовницы.
— Ты дома?
— О, тебя ждать сегодня? — кокетничает она.
— Я спросил, дома ли ты? Не обязательно отвечать вопросом на вопрос.
— Конечно дома, Богдан. Поднимайся, я тебя жду.
Водитель доставляет меня по нужному адресу достаточно быстро. Прошу его подождать, прохожу в подъезд и поднимаюсь на нужный этаж. Ольга ждёт меня на пороге в одном шёлковом пеньюаре ядовитого оттенка, который оголяет стройные ноги и пышную грудь без нижнего белья.
— Я так рада, что ты решил ко мне заехать! Знаешь, как мне было одиноко без тебя? — ласково мурлычет.
Я молча вталкиваю её в квартиру, ухватив под локоть и с грохотом закрываю за собой дверь.
— Что ты делаешь, Богдан? Я, конечно, люблю, когда ты берёшь меня грубо, но сейчас мне действительно больно.
— Рот свой закрой и слушай меня молча, — я прохожу прямо в обуви по квартире и оглядываюсь по сторонам. Мало ли подругу в гости пригласила, а лишние уши мне ни к чему. — Догадываешься зачем приехал?
— Догадываюсь, — дерзко вскидывает взгляд Оля. — Девочка твоя пожаловалась?
— Знаешь, что я с тобой сделаю за то, что ты её до истерики довела? — отвечаю ей. — Она не просто девочка. Аня беременна моим ребенком. Молись, чтобы она в больницу снова не попала.
С этими словами я перехватываю ее за горло и подтягиваю к себе.
— Я тебе шею сверну голыми руками. Всего тебя лишу. И ни один мужик на тебя больше не взглянет. Переедешь в захолустье, коров доить, а не задом вертеть перед хахалями. Усекла?
— Ты делаешь мне больно… — хрипит Ольга, испуганно моргая глазами.
— Это цветочки, родная. А сейчас позвоню водителю и попрошу тебя в клуб мой отвезти. Там знаешь сколько изголодавшихся самцов сидит? Так вот тебя на растерзание оправлю. Бесплатно. Мой так сказать подарок всем посетителям клуба. Долго потом зализывать раны будешь, ой долго.
Отпускаю ее шею и брезгливо вытираю ладонь о брюки. Змея чертова. Все у этой дуры было, но она против меня попереть решила.
— Я не собиралась провоцировать выкидыш у твоей Анюты. Всего лишь хотела спустить её с небес на землю. Ну что ты смотришь на меня так? Богдан, пожалуйста, не надо… Не звони никому! Ну хочешь поеду и прощения у неё попрошу?
— Номер стирай при мне. К завтрашнему дню чтобы твоих шмоток в квартире не было.
— Ты что… Богдан… — Ольга отступает, ошалело хлопает глазами. — Ты меня выгоняешь из квартиры, что ли?
— Я тебя один раз предупреждал. Вторых шансов не даю. Еще раз о тебе услышу — звонок, сообщение — пеняй на себя. Что я за человек, ты знаешь. С лица земли исчезнешь, и ни одна полицейская ищейка следов твоих не найдет.
43
Аня
Я себе места не нахожу. Богдан уехал, и его нет уже почти два часа. И что мне думать? Он сказал, что фотография старая. Значит, Ольга мне соврала?
У нас ведь все было так хорошо. Я не хочу расставаться с этим ощущением. Я жду ребенка, живу под одной крышей с мужчиной, который стал моим первым и одним своим видом приводит меня в трепет. Я хочу, чтобы так и оставалось. Потому что если Богдан мне изменяет… я не знаю, как это переживу.
От одной этой мысли сердце кровью обливается и хочется лезть на стену. Я уговариваю себя не поддаваться отчаянию, не верить, потому что такие мысли губительны для здоровья малыша, но это выше моих сил. Я вспоминаю, как Богдан меня обнимал, как смеялся, обнажая в улыбке белые зубы, и как целовал в макушку… От этого в левой половине груди болит и ноет. Все мои мечты пойдут прахом, если то, что сказала Ольга окажется правдой. Не будет ни белого подвенечного платья, ни тостов, ни медового месяца, которые я себе придумала. Ничего не будет. Где-то в глубине души я верила, что Богдан испытывает ко мне серьезные чувства, и рано или поздно их осознает. Но если он спит с другой женщиной, значит, этих чувств нет? Я так запуталась. Мне очень плохо. Я не понимаю, как можно он может ужинать, разговаривать со мной, а потом запросто уехать к другой? Неужели он не видит? Не замечает, что я по уши в него влюблена?
На стук открывшейся двери я вскакиваю с дивана и бегу в прихожую. Богдан скидывает обувь с ног. Выглядит так будто все еще очень зол.
— Ты вернулся? Насовсем?
— Да, дюймовочка, — он подходит ко мне и оглядывает мое лицо. — Больше не плакала?
Я заламываю руки и мотаю головой.
— Больше нет. Ты мне объяснишь, что это было?
— Ты про что?
— Про это фото. И про те вещи, что мне написала эта женщина… Ольга. Почему она не оставит меня в покое?
— А были еще случаи?
— Да, она ко
